Стекляный лабиринт

– А я тоже являюсь членом семьи Орловых.

– Это, каким же образом?
– ухмыльнулся Богомолов, высоко подняв белесые брови.

– Я Ольгин жених. Мы недавно подали заявление в загс.

Врач засмеялся и, поднявшись из-за стола, отправился прямиком в палату номер пять. Там, как всегда, горел свет, на койке, придвинутой поближе к дочери, дремала Анна Владимировна. При виде столь странной, возникшей среди ночи делегации она порывисто вскочила.

– Послушайте, мамаша, вот этот молодой человек утверждает, что он является женихом вашей дочери.
– Богомолов пренебрежительно ткнул большим пальцем себе за спину.

Сонная, ничего не понимающая Анна Владимировна переводила недоуменный взгляд с доктора на лейтенанта.

– Кто, Юрочка?
– спросила она.

– Да. Вот этот тип с милицейскими корочками, - усмехнулся Рэм.

До Орловой наконец дошло, о чем идет речь, более того, она увидела, как отчаянно лейтенант подмигивает ей из-за спины невысокого костоправа. Астафьева она считала хорошим, симпатичным парнем, и она радостно закивала головой:

– Да-да, это так. Юрочка, в самом деле, Ольгин жених.

Этого Богомолов никак не ожидал. Он резко развернулся и, уставившись в лицо неожиданному жениху, своими маленькими, пронзительными глазками, процедил:

– И все равно это не дает вам права оставаться в отделении: в палате уже есть ухаживающий за больной. Ясно?

– Ясно, - согласился Юрий и вышел вслед за доктором.

Тот, пребывая в дурном настроении, прошел в ординаторскую, но, усевшись за стол, вновь увидел перед собой все того же надоедливого посетителя:

– Вам же русским языком сказано! Покиньте отделение, иначе я вызову милицию!

– Вызывайте, только приедет патруль с парой сержантов, которых я разверну на сто восемьдесят градусов, понятно?

– Я сейчас позвоню вашему начальнику, как его, Мамонов, что ли?

– Звоните, в час ночи он очень обрадуется вашему звонку.

– Слушай, парень, мне плевать, кто ты, но я тебя отсюда выставлю в любом случае!

– А спорим, нет?

– Это почему же?
– ухмыльнулся доктор.

Неожиданно Юрий вспомнил недавний рассказ Колодникова о своем разговоре с Мамоновым, и, выхватив свой пистолет, сунул его под кадык костолому.

– А вот почему, - довольно грозно сказал он.
– Если с Ольгиной головы упадет хоть один волосок, твои мозги будут соскребать с этого потолка!

Астафьев говорил все это вполголоса, но с такой яростью, что травматолог отчетливо понял: этот исполнит свою угрозу. В стенах больницы Богомолов привык чувствовать себя вольготно, но на этот раз испугался по-настоящему. Чего стоил только один взгляд этого чокнутого мента!

– Ты... вы не надо так, - сдавленным голосом просипел он: дуло пистолета давило на горло и мешало говорить.

– А как надо? Ты же, с-сука, нормальных слов не понимаешь?!

"Черт с ним, - подумал доктор.
– Пусть переночует, а там я дойду до прокурора, до этого Мамонова, и ему мало не покажется".

– Хорошо, оставайтесь, я разрешаю, - прохрипел он.

– Ну, вот и ладушки, - сказал Астафьев, пряча пистолет в кобуру.
– Я знал, что мы договоримся.

Он вышел в коридор все еще во взвинченном состоянии, вытер со лба пот и, дойдя до знакомой палаты, сказал стоящей на пороге встревоженной Анне Владимировне:

– Все-таки я прописался тут у вас.

– Это так хорошо, Юрочка, с тобой как-то спокойней.

Колодников с компанией еще не успели выехать с улицы Достоевского, как ожила рация, и искаженный хрипом эфира голос дежурного сообщил:

– Семеновка, всем патрульным машинам, в доме номер шесть по улице Молодогвардейской избит человек. Преступники скрылись на коричневой машине, предположительно "девятке".

– Слушай, это же мой дом, - удивился майор.
– Ну-ка, поехали туда!

Колодников включил рацию и уточнил:

– Семеновка, это сорок второй, в каком подъезде нашли пострадавшего?

– Сейчас посмотрю... в третьем, на втором этаже.

– Это твой подъезд и этаж, - сказал Пашка Зудов, встревожено глядя на Колодникова.

– Да, - Андрей облизал внезапно пересохшие губы и попросил шофера: - Серега, давай на максимум.

"Уазик" дернулся, взревел, но поехал ненамного быстрее.

– Господи, какая же это рухлядь!
– пробормотал водитель.
– Когда же нам новую то машину дадут?

– Вроде обещали в этом году. Помнишь, когда месяц назад генерал приезжал, - напомнил Зудов.

– Новую, скажешь тоже!
– хмыкнул шофер.
– У нас ГНР без машины, так что если новая тачка придет, им и отдадут.

– А я слышал, - сказал Зудов, - что их "Жигули" наладили.

– Да сделать-то сделали, а заплатить за ремонт нечем. Так он и стоит в автосервисе у Антоши.

На разговоры Колодников не реагировал, только нервно, без остановки курил. Наконец они подъехали к дому на Молодогвардейской. Во дворе уже стояли две патрульные машины, толпился народ. Первой, кого увидел Колодников, выскочив из машины, была его жена.

– Что случилось?
– почти закричал майор.

– Витьку, соседа избили, - ответила она.
– Да так жутко, нос сломали, голову пробили, весь в крови.

– Живой?

– Увозили, живым был. Хорошо, что Ольга его с работы ждала. Он позвонил, сказал, что выезжает, ужин велел разогревать. Когда она услышала шум и открыла дверь, Виктор уже лежал на площадке. Она даже и не поняла сразу, что это он.

– Почему?

– Да там темно было, лампочку вывернули.

Андрей прикрыл глаза и сразу представил всю картину до мелочей.

"Они просто ошиблись, а приходили по мою душу", - понял он.

Еще два года назад они с Виктором, соседом, перегородили небольшой тупичок около их квартир железной дверью, именно около нее Виктора и избили. Работал он мастером в Водоканале и частенько, когда случались аварии, задерживался на работе допоздна. В таких случаях его подбрасывали до дома на служебном "уазике", таком же, как у самого майора. Сосед, на его несчастье, был даже немного похож на Колодникова, правда, повыше ростом. При свете дня спутать их было невозможно, но бандиты сами себя подставили, вывернув на лестничной площадке лампочку.