Стеллар. Трибут

— Знак седьмой когорты Первого Легиона, — Техномант показал на полустертую эмблему на хвостовом оперении: семь звезд, окружавшие восходящее солнце. — Седьмая – это спецоперации, Грэй. Интересно, интересно, флаинги были только у легатов.

Приоткрытый прямоугольный люк нашелся на другой стороне. На ней виднелся еще один затейливый рисунок, напоминающий геральдического льва в доспехах, вставшего на задние лапы.

— Все верно. Львиноморд. Один из легатов седьмой, — кивнул Кай. — Это его флаинг! Так я и подумал, когда ты сказал про четырехрукого!

— Ты знал его?

— Скорее видел пару раз, — поежился Техномант. — Страшноватый тип. Во время Войн Одержимых он служил Легиону. Очень сильный Воин. Был известен тем, что всегда действовал в одиночку. Говорили, будто он был одержим поисками «Авроры».

— Что за «Аврора»?

— Долго объяснять. Мифический проект, разрабатываемый на закате Утопии. Что-то связанное с азур-энергией и Стелларом, но я не уверен. Давай, сразу заносим яйцо ближе!

Внутри темной тесной кабины царило запустение. Пыль, густые тенета паутины, запах затхлости и тлена. Чертыхаясь, Кай очистил пилотские ложементы и луновидную консоль управления, склонился над ней, нажимая какие-то сенсоры. Вспыхнули и запищали несколько индикаторов, замигало аварийное освещение, басовито рявкнул, будто категорически отказывая, отрывистый тревожный сигнал.

— Флаинг живой! — обернулся ко мне Техномант — Но управление заблокировано генокодом. Стандартный заводской замок, ничего особо сложного.

— Сможешь взломать?

— Да, святое дерьмо, но мне нужно время и образец тканей. Там был скелет его носителя. Принеси что-нибудь: любую кость, кусок кожи, клок волос! — кивнул Кай. — И обыщи его. Возможно, найдется что-нибудь ценное.

Скелет древнего Инка составлял единое целое с гнездом, прижатый громадными камнями и стволами вывороченных деревьев. У него отсутствовали череп и нижняя часть туловища – по сути, сохранился лишь огромный четырехрукий торс. Казалось странным, что он вообще может принадлежать человеку: кости были чуть ли не в два раза толще обычных. Однако уцелевшие части бионического «Геракла» с символикой Легиона не обманывали – передо мной останки Инкарнатора, огромного Воина.

Быстрый обыск дал несколько предметов: хорошо сохранившийся наплечник размером с небольшой щит, широкий браслет-криптор и кулон, присохший к костяной груди мертвеца. Я с трудом оторвал его и узнал свисток, как две капли воды похожий на мастер-ключ, выданный мне Арахной на «Мстящем».

Точно такой же формы и размера, только на потертом металле виднелись три волнистых полосы, повторяющих друг друга. Абсолютно незнакомый символ.

Мико неожиданно подсветила одну из сохранившихся рук великана: он по-прежнему что-то сжимал в закостеневшем кулаке. Освободить предмет стало настоящей проблемой – даже мертвый, гигантский Инк упорно не желал делиться. Моей добычей стал покрытый слоем грязи тусклый кристалл в металлической оправе. Но стоило очистить одну из граней, как он заблестел необычным радужным отливом.

— Мико, что это?

Мико: Нет точной информации. Неопознанный азур-артефакт.

Да, она была права. Опять соединение технологий Утопии с мистической А-энергией. Радужная капля азур-артефакта, вплавленная в металл рядом с наноассемблерами.

Больше ничего ценного. Я осторожно вырезал Фангом клок высохшей, пергаментной кожи мертвеца и вернулся к Каю. Техномант ожесточенно мучил пульт, пытаясь оживить флаинг, и уже достиг определенных успехов: загорелось лимонно-желтое освещение, над консолью появились экраны дополненной реальности.

— Принес? Давай, — протянул он руку — Что-нибудь ценное на нем нашел?

— Криптор, ключ и вот это, — я показал Техноманту странный азур-артефакт.

— Ого, — произнес Кай, взглянув на предмет. — Ничего себе, «Слеза Ши». Дай-ка на секунду…

В его руках кристалл неожиданно раскрылся, превратившись в подобие серебряной диадемы или тиары – в любом случае эту штуку нужно было надевать на голову.

— Вот, значит, как он рассчитывал справиться с рухом… — задумчиво пробормотал Техномант. — Но что-то пошло не так…

— Что это такое?

— Ши называют их фра. Редкая штука. По сути, это азур-амплификатор, ментальный усилитель. Видишь это гнездо? В него вставляется азур-батарейка. Расход очень большой, не уверен точно, но примерно тысяча азур в минуту.

— Ментальный усилитель? Как он работает? — заинтересовался я.

— Временно поднимает ментальную мощь. На несколько порядков, — пожал плечами Кай. — Можно защищаться, можно нападать. Для тебя, как Заклинателя, очень полезная вещь.

— Против руха поможет? — спросил я.

— Львиноморду не помогло, как видишь, — без улыбки ответил напарник. — Ладно, не отвлекаемся!

Он отвернулся, вновь проводя свои манипуляции с пультом. Я же, захлопнув люк, уставился на горячий, пульсирующий кристалл яйца. И то, что я увидел, мне не понравилось.

Глава 27

Оно дрожало, и, кажется, даже немного покачивалось. Тон света, исходящий от яйца, неуловимо изменился. Неясная тень внутри резко пошевелилась. Совершенно ошарашенный, я увидел, как на полупрозрачной скорлупе появилась небольшая трещина. Она понемногу удлинялась, обрастая веточками, как ледяной узор мороза, выступающий с обратной стороны кристалла. Послышался тихий, но отчетливый хруст. В совершенно неподходящий момент птенец решил выбраться наружу!

— Грэй, что прои… Святое дерьмо! – обернулся Кай, — Он что, решил родиться прямо сейчас?! Грэй, ты Заклинатель. Немедленно успокой его!

Я коснулся дрожащей скорлупы, активируя “Повелитель Стаи”. Прикоснулся к существу, погруженному в теплое желто-розовое море.

Он долго дремал, погруженный в изменчивые сновидения. И наши манипуляции его неожиданно пробудили. Проснувшийся птенец, ощутив мой разум, тут же потянулся навстречу, словно ждал этого, и на мгновение мы ощутили друг друга.

Нечеловеческий разум. Холодный, но одновременно обжигающий. Он был чем-то похож на «Дива» из Фанга или даже Зверя, но абсолютно чист, свободен от страстей, в нем пока еще не имелось ненависти, голода и жажды крови. Была какая-то неожиданная радость от новых ощущений, любопытство и наивная доверчивость. Тот, кто спал в яйце, не знал врагов, страха, боли, сожаления или печали. Он тянулся ко мне, как младенец, из колыбели протягивающий палец взрослому.

Мико: Он пробудился!

В наушниках раздался голос Алисы. Она встревожено закричала, что рух бросил добычу и взмыл вверх. В то мгновение, когда наши сознания слились, я понял, что между родителем и птенцом существует какая-то ментальная связь. Мега-птица почувствовала, что с яйцом что-то происходит. И немедленно бросилась на выручку.

Меня пробила холодная дрожь. Рух умел летать очень, очень быстро. Он будет здесь через несколько минут!

— Грэй, если птенец вылезет, нам конец! — нервно сообщил Кай, глядя на сетку трещин, разбегающихся по кристаллу скорлупы.