Степень свободы

Не играй со мной в Павлика, младший брат

Не играй со мной в Павлика, младший брат.

Я ведь тоже Морозова, если помнишь.

Карусель укатала блюющих пони.

Значит, красную конницу в плен не брать.

Деревянную сабельку в ножнах скрой.

Отложи, ради Бога, дебют геройства.

И пускай ты свершился лицом да ростом,

Согласись, у геройства особый крой.

У него за душой – лаконичный шов,

Не такой, как у пафоса и гламура.

Ты кривишься в улыбке и смотришь хмуро,

Презирая фиговенький мой стишок.

Что, сорока, и этому ты дала?

Ну, давай, загибай, мой хороший, пальчик.

Средний, средний. Постойте, а был ли мальчик?

Гуттаперчевый Пашка и все дела?

В круге третьем

Полоумный петух, поспешив, сфальшивит.

Загадай меня искренне – в круге третьем

И четвертом часу. Облака большие

Проплывают синхронно, надеясь встретить

Купола, чтоб на них напороться брюхом,

А потом, умирая, сквозить лучами.

Ну, а впрочем, на кой я тебе, соплюха,

Малолетняя ведьма над гущей чайной.

Я всего-то могу – поиграть со снами

Да на левом плече посидеть, крылата.

Я у первой бессонницы – запасная –

Это так же приятно, насколь чревато.

У крапленых таро каждый ход – без правил.

Только с ними о будущем спорить страшно.

На моей территории – кубки правят.

Для тебя – выпадают луна и башня.

Я рассыпала мак, нашептав латынью

Желтоглазую нежность пажу пентаклей.

Но как только роса на траве остынет,

Ты сыграешь любого в моем спектакле.

Слышать мелодию тишины

заревом в медных когтях орла

пьяная осень свое брала.

танго над пропастью – из горлА

(или из гОрла?).

августа скомканный некролог.

девочка, вставшая на крыло.

как же тоской по тебе рвало

маленький город...

где ты? за гранью незримых стен?

ныне без тени? во тьме? не с тем?

сколько жар-перьев в твоем хвосте?

непоправимо

небо роняет Икаров пух,

словно прокладывает тропу

вниз, в цельнокроеную толпу,

как пуповина,

тянется сверху ко мне на дно.

можно я вспомню тебя земной?

(если б ты знала, какой ценой –

не согласилась...)

слышишь мелодию тишины?

смертные этого лишены.

те, кто иначе воскрешены,

просто не в силах...

Встань и иди

Встань и иди. Думай. Ищи. Странствуй.

Где-то в груди сладко знобит «здравствуй» –

Слово-птенец. Но вылетать рано.

Наедине с тайной своей странной,

Если не смог, не угадал всуе,

Дьявол и Бог – и человек в сумме,

Сплюнь за плечо да затяни пояс.

Пусть ни о чем твой полубред/поиск.

Пусть объяснить вряд ли рискнешь. [Надо ль,

Если о сны точит клыки падаль?]

Шаг-полушаг. Вдох-полувдох. Выдох.

Крутится шар, и мельтешат виды

Ста городов, тех, что меж нас тонут

После и До. Выбери свой омут/

Кубок/Грааль. Выпей до дна – залпом –

Замуровав каждый глоток/запах.

Чтобы сожгло небо твое/нёбо.

Чтобы оглох ветер и мы оба.

Снова плесни воли/судьбы/рабства.

Просто приснись, чтобы сказать:

– Здравствуй…

А полночь чернее сажи

А полночь чернее сажи – чертовка с достойным стажем.

Давай никому не скажем! – я пальцем касаюсь губ.

Вчера переходит в завтра, вдох/выдох считая за два.

Рассвет изначально задан, лучом проведен к виску,

Фиксируя угол. Пятый.

Над нами деревья спят, и

На них соловьи распяты в иллюзии ми-минор.

Немеющий город замер, устав отмечать глазами,

Как ветер сдает экзамен – пространственно-временной.

На цыпочках бродят тени, дорогу под ноги стелют,

Уча разбираться в теме движения сквозь туман,

Играя размытым фоном – по-моему, слишком вольно.

А кто-то случайный – вон он – в конверт опускает май/

Бессонницу/оригами.

Подрезана берегами,

Иду по тебе кругами, которым потерян счет.

По-детски боясь свершаться. Баюкая шанс от шанса

Навстречу шагнуть, прижаться… и голову на плечо.

Резюме

А напиши мне что-нибудь.

А.

– А меня, значит, ты любила?

– Нет.

– Почти любила?

– Нет. Почти не ненавидела… С тобой мне было лучше, чем с другими…

Ю.Поляков, «Небо падших»

Она из породы тех самых самок, которых так хочется приручить, спасти от дракона, построить замок и с глупой улыбкой отдать ключи. Такую легко узнаешь по коде, больные иллюзии потроша. А это впоследствии с рук не сходит. [Ей – запросто сходит – с карандаша.]