Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время

Среди сосудов, сделанных из металла (бронзы, серебра и железа), скифских форм, т. е. не имеющих параллелей и прототипов в античном мире, первое место принадлежит крупным бронзовым котлам, предназначенным для варки мяса жертвенных животных (Геродот, IV, 61). Находки бронзовых котлов в Келермесских курганах позволяют говорить о том, что этот вид металлической посуды употреблялся скифами уже в ранний период их истории, с VII — начала VI в. до н. э. Большинство же котлов происходит из курганов скифской аристократии IV в. до н. э. Скифские котлы литые, все на более или менее высокой ножке. Корпус в плане имеет округлую или овальную форму, поперечный разрез большинства круглый, реже эллипсовидный, вдоль верхнего края размещаются две, четыре, шесть, иногда восемь вертикальных дуговидных ручек. Редко встречаются еще и боковые ручки. Ножка полая, цилиндрическая в верхней части у дна котла и расширенная книзу. Преобладают крупные экземпляры котлов, высота которых превышала 60 см, а диаметр 80 см в средней части корпуса. Но вместе с тем известны и котлы небольших размеров. Толщина стенок колеблется от 4 до 7 мм. Поиска соединялась с корпусом разными способами: при помощи фигурных заклепок, отливкой ножки прямо на корпус. Котлы отливались в одноразовых глиняных формах. Корпус котла мог быть гладким, но часто встречается орнамент в виде рельефных зигзагообразных линий или рельефных полос, образующих ромбы. Котел из кургана Раскопана Могила V в. до н. э. украшен более сложным рельефным орнаментом, центральную полосу которого составляют узор в виде букраниев и пальметок, заимствованный из греческого искусства (табл. 46, 4). На корпусе одного из келермесских котлов, кроме двух рядов зигзагов, имеются еще изображения козлов. Ручки часто бывают орнаментированы тремя небольшими выступами. Однако все келермесские котлы, котел из Чертомлыка и некоторые другие имеют ручки в виде фигурки козла с длинным рогом, загнутым на спину (табл. 46, 3; Манцевич А.П., 1961); известны котлы с ручками в виде фигурки кабана. Ножка чаще всего без орнамента, но иногда на пей бывает один-два рельефных валика, гладких или витых, имитирующих веревочку. Интересно, что в отличие от многих составных элементов скифской материальной культуры формы и орнаментация бронзовых котлов с течением времени мало менялись. Составляя особую группу, скифские литые котлы имели ряд сходных черт с котлами сарматского и сибирского типов, распространенных в восточных областях евразийских степей.

Хотя котлы по своему происхождению связаны с кочевниками степей, остатки их производства в степи пока отсутствуют. По находкам литейного брака и обломков котлов на Немировском городище на южном Буге и на Люботинском городище в бассейне Северского Донца фиксируется производство котлов по скифскому образцу у земледельческого населения лесостепной Скифии (Петриченко О.М. и др., 1970).

Из нескольких курганов скифской аристократии в нижнем Приднепровье IV в. до н. э. происходят бронзовые «сковородки» с петельчатой ручкой, а в кургане 4 группы Страшная Могила у г. Орджоникидзе была найдена железная «сковорода» такой же формы (табл. 46, 11). Еще А.А. Спицын, описывая сковородку из курганов в Башмачке, высказал предположение, что она скорее всего служила светильником. Б.Н. Мозолевский на внутренней поверхности сковородки из хозяйственной ниши погребения 2 в Толстой Могиле обнаружил сильный нагар, и это утвердило его в правильности мнения А.А. Спицына о назначении бронзовых сосудов, имевших форму сковородки с петельчатой ручкой. Это были светильники местного производства.

В курганах скифской знати IV в. до н. э., особенно отличающихся богатством инвентаря, частой находкой являются металлические кубки, видимо, служившие культовыми сосудами. Об этом говорят изображения в руках некоторых скифских каменных изваяний, а также в руках богини на карагодеуашхской пластине и некоторых других произведениях античных торевтов, сделанных для скифской знати (на золотых бляшках из Чертомлыка, Куль-Обы и др.). Всего в настоящее время известно более 30 находок металлических кубков, большинство которых обнаружено в курганах скифской аристократии на нижнем Днепре, но отдельные находки их сделаны в Крыму, на Тамани, на нижнем и среднем Дону, в среднем Приднепровье, а ташке на Северном Кавказе. Чаще всего они серебряные, лишь знаменитый сосуд с изображением скифов из кургана Куль-Оба электровый. При почти одинаковой для всех шаровидной форме тулова сосуды отличаются по размерам, высоте горла, форме венчика, наличию или отсутствию поддона. Кроме того, одни из них гладкие, другие имеют более или менее богатую орнаментацию на тулове.

Можно отметить три основных типа кубков: 1) с очень короткой, слабо выделенной широкой шейкой; 2) с более высокой шейкой, расширяющейся к отогнутому наружу венчику (табл. 46, 19, 20); 3) с довольно высокой шейкой, завершающейся раструбообразным или лекифообразным венчиком (табл. 46, 21, 24). Большинство сосудов принадлежит ко второму типу. Среди них имеются сосуды на поддоне, но большинство без поддона. По более дробной типологии В.А. Рябовой выделяются семь типов кубков (1986).

Орнаментированы сосуды по-разному, но чаще имеют узор, характерный для античного искусства, — рельефные, сходящиеся к горлу или ко дну лучи, плетенка, пальметки. Наиболее интересна сюжетная орнаментация на двух сосудах — из Куль-Обы и из кургана под Воронежем. На них переданы сцены из скифского героического эпоса или мифологии. Д.С. Раевский связывает эти сосуды с культом Геракла-Таргитая (1977). Изображения на сосудах донесли до пас внешний облик скифов, их одежду, обувь и оружие, которые не сохранились в курганах.

Еще М.И. Ростовцев высказал предположение о том, что по своему происхождению металлические круглотелые кубки связаны с глиняными сосудами с резным геометрическим узором раннескифской эпохи. Позднее к этому мнению присоединились все исследователи, описывавшие кубки (Ильинская В.А., 1968; Онайко Н.А., 1970; Рябова В.А., 1986). Действительно, металлические круглотелые сосуды, особенно те, которые мы отнесли ко второму типу, по форме чрезвычайно близки к глиняным, распространившимся в степи и лесостепи еще в предскифскую эпоху. Однако в степи Северного Причерноморья глиняные круглотелые кубки не дожили до скифского периода, т. е. до второй половины VII в. до н. э. Несколько дольше, до конца VI в. до н. э., они употреблялись населением лесостепи. Лишь в степном Крыму глиняные сосуды такого типа, правда, в сильно изменившемся виде, известны до IV в. до н. э. Серебряные же кубки, о которых идет речь, появились около середины IV в. до н. э. Хронологический разрыв между временем широкого распространения глиняных кубков, с одной стороны, и металлических — с другой, не позволяет считать окончательно решенным вопрос о происхождении металлических кубков. Что касается их производства, то вслед за М.И. Ростовцевым большинство исследователей считает возможным предполагать изготовление их в мастерских Боспора (Онайко Н.А., 1970). Лишь А.П. Манцевич говорит о фракийском производстве круглотелых кубков, как и многих других произведений торевтики из скифских царских курганов (1949). Однако кубки, найденные во Фракии, на которые ссылается А.П. Манцевич для обоснования своего положения, существенно отличаются от скифских. Лишь из погребений в лесостепи (у сел Букрин и Бобрица) известны два металлических кубка действительно фракийского происхождения (Петренко В.Г., 1967, табл. 15, 14, 15). Вместе с тем А.И. Мелюкова считает возможным говорить о влиянии фракийских кубков на найденные в Скифии. Оно сказалось в появлении воронковидного венчика у кубков, объединенных в третий тип (Мелюкова А.И., 1979), а, возможно, также в появлении поддона. Н.А. Онайко и В.А. Рябова объясняют появление воронковидного венчика на скифских кубках заимствованием от греческих лекифов.

Местными по происхождению были и серебряные глубокие чаши с двумя ручками-упорами под венчиком. Они известны только из трех степных курганов IV в. до н. э.: из бокового погребения в Солохе, в Чмыревой и Гаймановой Могилах (табл. 46, 22, 23). На одном сосуде из Солохи изображена сцена охоты конных скифов на хищников, на гаймановской чаше — композиция из шести скифских воинских фигур, передающая какие-то моменты из скифской мифологии, как и на упомянутых выше кубках. Рельефные фигурки скифов и аксессуары при них позолочены.

На многих каменных изваяниях скифов-воинов имеются изображения сосуда в форме рога, который воин держит в правой, а иногда в левой руке (табл. 40; Попова Е.А., 1976). Из такого же сосуда пьют побратимы на золотых бляшках из Куль-Обы, Чертомлыка и др. Рог изображен в руке скифа в сценах приобщения царя богиней на золотой пластине от головного убора из кургана Карагодеуашх. Все перечисленные изображения свидетельствуют о культовом, ритуальном характере сосудов в виде рога, ритона.

Большинство известных нам скифских ритонов сделано из благородных металлов, главным образом серебра, реже — золота и украшено орнаментом и сюжетами, связанными с религиозными и идеологическими функциями. Они найдены в самых богатых скифских курганах на нижнем Днепре, Северном Кавказе, а также на Северском Донце и среднем Дону. В отличие от названных выше форм эти сосуды нельзя считать типичными только для скифской культуры. Начиная с глубокой древности, они были распространены очень широко. В эпоху железа сосуды, сделанные из металла, главным образом серебра, подражающие форме рога крупных животных, известны, кроме Скифии, в Иране, Фракии, Армении, Средней Азии, но отсутствуют в Греции. М.И. Максимова, посвятившая специальную статью исследованию серебряного ритона из Келермесского кургана — самого раннего из всех найденных скифских ритонов, отрицает происхождение металлических сосудов этой формы из какого-либо одного центра (1956). И. Маразов (1978), специально изучавший ритоны с территории Фракии и коснувшийся скифских ритонов, считает, что в Скифии они появились под иранским влиянием. Действительно, в Скифии и из курганов их восточных соседей — меотов известны ритоны, явно происходящие из ахеменидского Ирана. Но они датируются V и IV вв. до н. э. (Семибратние, Уляпские курганы, Куль-Оба) и существенным образом отличаются от большинства ритонов, бытовавших в Северном Причерноморье с VI в. до н. э. Поэтому мне представляется более вероятной первая точка зрения о независимом от внешнего воздействия происхождении ритонов из скифских и соседних с ними памятников.

По форме найденные ритоны и их изображения М.И. Максимова делит на два типа. К первому относятся сосуды, которые характеризуются выгибом ствола почти под прямым углом, широким раструбом и сильным сужением на конце сливного отверстия (табл. 46, 6). Для ритонов второго типа характерна плавная изогнутость ствола с постепенным сравнительно незначительным сужением в направлении к сливному отверстию. Наиболее распространенными были ритоны второго типа, хотя в последнее время возросло число находок ритонов первого типа (Дуровка, Гайманова Могила). Исходной формой серебряных скифских ритонов М.И. Максимова считает турий рог.

Некоторые серебряные ритоны как первого, так и второго типов имели золотые обкладки раструба и нижнего конца. Например, малый ритон из Гаймановой Могилы имел раструб с гладкой золотой обкладкой и напаянной на ее край плетеной золотой нитью. Острый конец его заканчивался золотым наконечником с головкой барана. Второй — большой ритон из этой же могилы был украшен по раструбу примыкающими друг к другу четырьмя золотыми пластинами, орнаментированными стилизованным растительным узором. К основной части ритона раструб прикреплялся при помощи поперечной гладкой золотой обоймы (Бiдзiля В.I., 1971, с. 50). Позолоченным был орнамент на раструбе ритона из Келермеса.