Стерпор

– Ай-ай-ай! – закричал Ламас и заметался по улице, потом увидел лужу, упал на колени и резво сунул в нее лицо, послышалось шипение, и вверх поднялась тучка светлого пара.

– Не знаю, пригодится ли нам этот колдун, – заметил одноглазый, – как-то не вызывает он доверия… Борода у него горит ни с того ни с сего.

– Уфф… – Колдун вынул лицо из лужи, грязная вода стекала по лбу и бровям, капала с бороды и кончика длинного носа. – Ладно, – сказал он, – я, конечно, пойду, но поход надо тщательно спланировать…

Последнее время меня сильно волновало психическое здоровье Ламаса. Он был сам не свой, постоянно заговаривался, бормотал какую-то тарабарщину, совершал очень странные поступки и питал совершенно маниакальную ненависть к паукам. Едва ему случалось заприметить черную точку, перебирающую худенькими лапками где-нибудь на дальней стене, он вскакивал, начинал махать руками, подобно ветряной мельнице, и бешено кричал: «Вот черт, они все же добрались до нас!» Его резко схваченный жилистой рукой башмак летел в сторону безобидного паучка. Глазомер у него был не-то чтобы очень, а потому Ламас всегда промахивался, но не желал оставлять «лазутчика» в живых, он вскакивал и бежал, высоко задирая худые колени, за удиравшим со всех ног «злоумышленником». Редко кому удавалось уйти от гнева Ламаса. Пауки умирали мгновенно, снимем шляпы перед его добросердечием, ведь он мог бы и помучить их – отрывать лапку за лапкой, морить голодом… да мало ли что мог еще выдумать съехавший с катушек колдун? Иногда он творил какие-нибудь несусветные заклятия, а порой магия вырывалась из него сама, как, например, произошло с самовоспламенившейся бородой. Порой мне казалось, что он опасен для окружающих. И все же в некоторых ситуациях Ламас оказывался весьма полезен.

– Колдун пойдет с нами, – решительно заявил я, – он нам нужен. А ты как, с нами, Кар? Думаю, ты нам тоже пригодишься.

– Может, там будет мой двуручный меч, – откликнулся Варнан, – мне сложно без него обходиться.

– Сомневаюсь, что он окажется там, – честно признался я, – но мы можем достать тебе точь-в-точь такой…

– Я привык к тому, – грустно сказал великан, – у него была отличная балансировка, а теперь хожу с этим кинжалом.

Он достал из ножен длинный плоский меч и с неудовольствием помахал им.

– Никуда не годится, – проворчал Варнан, – разве что ребятишек пугать.

– Там можно будет вдоволь пограбить, Кар, – подмигнул единственным глазом Ревва, – я-то знаю, как ты любишь это дело.

Кар Варнан покосился на меня, но я ничем не выдал своего неудовольствия при упоминании о его темном прошлом: в конце концов, теперь он служит короне, а в прошлом у каждого из нас найдется что – нибудь, за что нам может быть стыдно…

– Ну, я, конечно, с вами, – поспешно сказал Варнан, – раз такое дело…

– Тогда жду вас завтра в том самом секретном местечке, – Ревва повторно подмигнул Варнану, – ну ты ведь помнишь где, правда?

– Я не забыл, – кивнул великан.

– Приходите до начала сумерек. – Одноглазый приложил руку к груди, слегка поклонился мне с улыбкой и растворился в ночи.

– Как же от тебя паленой курицей несет, – резко обернулся Варнан к Ламасу, – запах просто омерзительный…

– Тоже мне парфюмер нашелся, – проворчал Ламас и почесал бороду.

– А я бы не отказался сейчас от курицы, – мечтательно протянул Варнан, – или от двух, да пожирнее…

Доброй ночи, мессир Джуисон,

надеюсь, ваши дела все так же пребывают в порядке, тем более что верховная власть королевства Стерпор, как вы уже успели, наверное, убедиться, всячески поддерживает вашу деятельную активность в области заклинательных наук.

По совету одного из моих братьев, знакомого вам не понаслышке – Фаира Вейньета, я обращаюсь к вам с просьбой и надеюсь, что вы, в свою очередь, не ответите мне отказом, тем более что отказ я и не приму.

Перехожу без проволочек к сути этого деликатного дела. У дома Вейньет возникла необходимость как можно скорее покончить с опаснейшим преступником, бунтовщиком и возмутителем народного спокойствия, к сожалению, нашим кровным братом, сошедшим с истинного пути и известным сейчас под именем Лишенного Наследства.

Не прошло и недели, как с помощью черного колдовства он ворвался в королевский дворец, а потом также с помощью магии покинул его. Зная направленность вашей богоугодной деятельности, высылаю вам все связанные с его духовной сущностью вещи, которые таинственным образом остались после его исчезновения во дворце – серебряную серьгу, серебряное кольцо с квадратным камнем (черный кварц), широкополую шляпу, плащ, штаны, сапоги из кожи виверны и фамильный меч, к которому он питает особенную склонность и который некоторое время держал в руках.

Все эти предметы, а в особенности меч, после совершения истребительных ритуалов я желал бы получить назад. Также я надеюсь на ваше благоразумие и сохранение обета молчания по поводу нашей договоренности. Мне бы хотелось, чтобы все прошло быстро и тихо, без лишнего шума… Истребление требует тишины.

Записка, переданная от короля Алкеса лично Норману Джуисону, главе Ордена темных заклинателей Стерпора

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ В ней рассказывается о возмутительном ограблении лаборатории темных заклинателей

Ламас заявил, что должен пойти гадать по звездам, чтобы узнать, насколько удачно пройдет ограбление лаборатории темных заклинателей. Он сильно волновался об исходе предстоящего предприятия, считал, что, отправляясь туда, мы поступаем опрометчиво. С нами он пообещал встретиться возле лаборатории в условленное время. До последнего времени я не был уверен, что Ламас придет…

Мы с Каром Варнаном не разделяли его опасений, поэтому, выбравшись с наступлением вечера из пансиона мадам Клико, отправились в трущобы Стерпора, к жилищу одноглазого Реввы. Миновав несколько зловонных двориков, мы залезли на обширную помойную кучу, спрыгнули с прилегающей к ней невысокой стены и наконец оказались у низкого заброшенного дома. Кривая лесенка вела вниз к темной дубовой двери. Варнан постучал четыре раза, так было условлено. Ревва распахнул дверь сразу, его черный глаз сверкнул в темноте.

– Проходите, – сказал он.

Комнату освещали факелы, вставленные в бронзовые крепления на стенах. В центре помещения находился массивный стол, отполированный, могу поспорить, не инструментом опытного столяра, а сотнями и сотнями донышек множества бутылок и кружек, да еще локтями заядлых картежников. На столе стоял початый бочонок эля, а вокруг несколько стульев. Мы расселись. Ревва поставил перед нами глиняные кружки и предложил:

– Выпьем светлого эля за удачу нашего предприятия.

– А пожрать у тебя ничего не найдется? – немедленно поинтересовался Варнан.

Ревва посмотрел на него с осуждением:

– Ты сюда не жрать пришел, а дело делать.

– А, ладно, – Варнан махнул рукой, – тогда эля лей побольше, может, он немного притупит голод. Никогда у тебя ничего нет…

Должно быть, они действительно очень давно знали друг друга, потому что общались совершенно по-приятельски. Когда мы немного промочили горло, одноглазый наконец заговорил о деле.

– С нами пойдут самые отчаянные, милорд, – он улыбнулся и потер ладони, наверное, предстоящий поход внушал ему радость, – те, для которых собственная жизнь ровным счетом ничего не значит, для них имеют значение только деньги, а риск они почитают за величайшее в жизни наслаждение. Когда я им сказал, для кого мы должны организовать это дело, ребята пришли в восторг, они сказали, что всегда рады помочь вам…

– Рад слышать, – откликнулся я, а про себя подумал, что если для кого-то собственная жизнь ровным счетом ничего не значит, то это, по крайней мере, настораживает, – хотелось бы надеяться, что мы оттуда вернемся…

– Утверждать, что все пройдет нормально, я бы лично не стал, – Ревва пожал плечами, – все же это лаборатория темных заклинателей, а не торговая лавка, – он самым зловещим образом улыбнулся. – Даже если мы выберемся оттуда, возможно, через пару дней нам все же потребуется гробовщик…