Стихи и сказки

Кот в сапогах

Жил мельник. Жил он, жил и умер, Оставивши своим трём сыновьям В наследство мельницу, осла, кота И… только. Мельницу взял старший сын, Осла взял средний; а меньшому дали Кота. И был он крепко недоволен Своим участком. «Братья, — рассуждал он, — Сложившись, будут без нужды; а я, Изжаривши кота, и съев, и сделав Из шкурки муфту, чем потом начну Хлеб добывать насущный?» Так он вслух, С самим собою рассуждая, думал; А Кот, тогда лежавший на печурке, Разумное подслушав рассужденье, Сказал ему: «Хозяин, не печалься; Дай мне мешок да сапоги, чтоб мог я Ходить за дичью по болоту — сам Тогда увидишь, что не так-то беден Участок твой». Хотя и не совсем Был убеждён Котом своим хозяин, Но уж не раз случалось замечать Ему, как этот Кот искусно вёл Войну против мышей и крыс, какие Выдумывал он хитрости и как, То мёртвым притворясь, висел на лапах Вниз головой, то пудрился мукой, То прятался в трубу, то под кадушкой Лежал, свернувшись в ком; а потому И слов Кота не пропустил он мимо Ушей. И подлинно, когда он дал Коту мешок и нарядил его В большие сапоги, на шею Кот Мешок надел и вышел на охоту В такое место, где, он ведал, много Водилось кроликов. В мешок насыпав Трухи, его на землю положил он; А сам вблизи, как мёртвый, растянулся И терпеливо ждал, чтобы какой невинный, Неопытный в науке жизни кролик Пожаловал к мешку покушать сладкой Трухи; и он недолго ждал; как раз Перед мешком его явился глупый, Вертлявый, долгоухий кролик; он Мешок понюхал, поморгал ноздрями, Потом и влез в мешок; а Кот проворно Мешок стянул снурком [21] и без дальнейших Приветствий гостя угостил по-свойски. Победою довольный, во дворец Пошёл он к королю и приказал, Чтобы о нём немедля доложили. Велел ввести Кота в свой кабинет Король. Вошед, он поклонился в пояс; Потом сказал, потупив морду в землю: «Я кролика, великий государь, От моего принёс вам господина, Маркиза [22] Карабаса (так он вздумал Назвать хозяина); имеет честь Он вашему величеству своё Глубокое почтенье изъявить И просит вас принять его гостинец». —

21

Снурок — шнурок.

22

Маркиз — почётное дворянское звание, титул.

«Скажи маркизу, — отвечал король, — Что я его благодарю и что Я очень им доволен». Королю Откланявшися, Кот пошёл домой; Когда ж он шёл через дворец, то все Вставали перед ним и жали лапу Ему с улыбкой, потому что он Был в кабинете принят королём И с ним наедине (и, уж конечно, О государственных делах) так долго Беседовал; а Кот был так учтив, Так обходителен, что все дивились И думали, что жизнь свою провёл Он в лучшем обществе. Спустя немного Отправился опять на ловлю Кот, В густую рожь засел с своим мешком И там поймал двух жирных перепёлок; И их немедленно он к королю, Как прежде кролика, отнёс в гостинец От своего маркиза Карабаса. Охотник был король до перепёлок; Опять позвать велел он в кабинет Кота и, перепёлок сам принявши, Благодарить маркиза Карабаса Велел особенно. И так наш Кот Недели три-четыре к королю От имени маркиза Карабаса Носил и кроликов и перепёлок. Вот он однажды сведал, что король Сбирается прогуливаться в поле С своею дочерью (а дочь была Красавица, какой другой на свете Никто не видывал) и что они Поедут берегом реки. И он, К хозяину поспешно прибежав, Ему сказал: «Когда теперь меня Послушаешься ты, то будешь разом И счастлив и богат; вся хитрость в том, Чтоб ты сейчас пошёл купаться в реку; Что будет после, знаю я; а ты Сиди себе в воде да полоскайся, Да ни о чём не хлопочи». Такой Совет принять маркизу Карабасу Нетрудно было; день был жаркий; он С охотою отправился к реке, Влез в воду и сидел в воде по горло. А в это время был король уж близко. Вдруг начал Кот кричать: «Разбой! Разбой! Сюда, народ!» — «Что сделалось?» — подъехав, Спросил король. «Маркиза Карабаса Ограбили и бросили в реку; Он тонет». Тут, по слову короля, С ним бывшие придворные чины Все кинулись ловить в воде маркиза. А королю Кот на ухо шепнул: «Я должен вашему величеству донесть, Что бедный мой маркиз совсем раздет; Разбойники всё платье унесли». (А платье сам, мошенник, спрятал в куст.) Король велел, чтобы один из бывших С ним государственных министров снял С себя мундир и дал его маркизу. Министр тотчас разделся за кустом; Маркиза же в его мундир одели; И Кот его представил королю; И королём был ласково он принят. А так как он красавец был собою, То и совсем не мудрено, что скоро И дочери прекрасной королевской Понравился; богатый же мундир (Хотя на нём и не совсем в обтяжку Сидел он, потому что брюхо было У королевского министра) вид Ему отличный придавал — короче, Маркиз понравился; и сесть с собой В коляску пригласил его король; А сметливый наш Кот во все лопатки Вперёд бежать пустился. Вот увидел Он на лугу широком косарей, Сбиравших сено; Кот им закричал: «Король проедет здесь; и если вы Ему не скажете, что этот луг Принадлежит маркизу Карабасу, То он вас всех прикажет изрубить На мелкие куски». Король, проехав, Спросил: «Кому такой прекрасный луг Принадлежит?» — «Маркизу Карабасу», — Все закричали разом косари (В такой их страх привёл проворный Кот). «Богатые луга у вас, маркиз», — Король заметил. А маркиз, смиренный Принявши вид, ответствовал: «Луга Изрядные». Тем временем поспешно Вперёд ушедший Кот увидел в поле Жнецов: они в снопы вязали рожь. «Жнецы, — сказал он, — едет близко наш Король. Он спросит вас: чья рожь? И если Не скажете ему вы, что она Принадлежит маркизу Карабасу, То он вас всех прикажет изрубить На мелкие куски». Король проехал. «Кому принадлежит здесь поле?» — он Спросил жнецов. «Маркизу Карабасу», — Жнецы ему с поклоном отвечали. Король опять сказал: «Маркиз, у вас Богатые поля». Маркиз на то По-прежнему ответствовал смиренно: «Изрядные». А Кот бежал вперёд И встречных всех учил, как королю Им отвечать. Король был поражён Богатствами маркиза Карабаса. Вот наконец в великолепный замок Кот прибежал. В том замке людоед Волшебник жил, и Кот о нём уж знал Всю подноготную; в минуту он Смекнул, что делать: в замок смело Вошед, он попросил у людоеда Аудиенции [23] ; и людоед, Приняв его, спросил: «Какую нужду Вы, Кот, во мне имеете?» На это Кот отвечал: «Почтенный людоед, Давно слух носится, что будто вы Умеете во всякий превращаться, Какой задумаете, вид; хотел бы Узнать я, подлинно ль такая мудрость Дана вам?» — «Это правда; сами, Кот, Увидите». И мигом он явился Ужасным львом с густой, косматой гривой И острыми зубами. Кот при этом Так струсил, что (хоть был и в сапогах) В один прыжок под кровлей очутился.

23

Попросил аудиенции — то есть попросил принять его.

А людоед, захохотавши, принял Свой прежний вид и попросил Кота К нему сойти. Спустившись с кровли, Кот Сказал: «Хотелось бы, однако, знать мне, Вы можете ль и в маленького зверя, Вот, например, в мышонка, превратиться?» — «Могу, — сказал с усмешкой людоед, — Что ж тут мудрёного?» И он явился Вдруг маленьким мышонком. Кот того И ждал; он разом: цап! и съел мышонка. Король тем временем подъехал к замку, Остановился и хотел узнать, Чей был он. Кот же, рассчитавшись С его владельцем, ждал уж у ворот И в пояс кланялся, и говорил: «Не будет ли угодно, государь, Пожаловать на перепутье в замок К маркизу Карабасу?» — «Как, маркиз, — Спросил король, — и этот замок вам же Принадлежит? Признаться, удивляюсь; И будет мне приятно побывать в нём». И приказал король своей коляске К крыльцу подъехать; вышел из коляски; Принцессе ж руку предложил маркиз; И все пошли по лестнице высокой В покои. Там в пространной галерее Был стол накрыт и полдник приготовлен. (На этот полдник людоед позвал Приятелей, но те, узнав, что в замке Король был, не вошли и все домой Отправились.) И, сев за стол роскошный, Король велел маркизу сесть меж ним И дочерью; и стали пировать. Когда же в голове у короля Вино позашумело, он маркизу Сказал: «Хотите ли, маркиз, чтоб дочь Мою за вас я выдал?» Честь такую С неимоверной радостию принял Маркиз. И свадьбу вмиг сыграли. Кот Остался при дворе и был в чины Произведён; и в бархатных являлся В дни табельные [24] сапогах. Он бросил Ловить мышей, а если и ловил, То это для того, чтобы немного Себя развлечь и сплин [25] , который нажил Под старость при дворе, воспоминаньем О светлых днях минувшего рассеять.

24

Табельные дни — праздничные дни.

25

Сплин — хандра, мрачное настроение.

Война мышей и лягушек (Отрывок)

Слушайте; я расскажу вам, друзья, про мышей и лягушек. Сказка ложь, а песня быль, говорят нам; но в этой Сказке моей найдётся и правда. Милости ж просим Тех, кто охотник в досужный часок пошутить, посмеяться, Сказки послушать; а тех, кто любит смотреть исподлобья, Всякую шутку считая за грех, мы просим покорно К нам не ходить и дома сидеть да высиживать скуку. Было прекрасное майское утро. Квакун двадесятый, Царь знаменитой породы, властитель ближней трясины, Вышел из мокрой столицы своей, окружённый блестящей Свитой придворных. Вприпрыжку они взобрались на пригорок, Сочной травою покрытый, и там, на кочке усевшись, Царь приказал из толпы его окружавших почётных Стражей вызвать бойцов, чтоб его, царя, забавляли Боем кулачным. Вышли бойцы; началося; уж много Было лягушечьих морд царю в угожденье разбито; Царь хохотал; от смеха придворная квакала свита Вслед за его величеством; солнце взошло уж на полдень. Вдруг из кустов молодец в прекрасной беленькой шубке, С тоненьким хвостиком, острым, как стрелка, на тоненьких ножках Выскочил; следом за ним четыре таких же, но в шубах Дымного цвета. Рысцой они подбежали к болоту. Белая шубка, носик в болото уткнув и поднявши Правую ножку, начал воду тянуть, и казалось, Был для него тот напиток приятнее мёда; головку Часто он вверх подымал, и вода с усатого рыльца Мелким бисером падала; вдоволь напившись и лапкой Рыльце обтёрши, сказал он: «Какое раздолье студёной Выпить воды, утомившись от зноя! Теперь понимаю То, что чувствовал Дарий, когда он, в бегстве из мутной Лужи напившись, сказал: „Я не знаю вкуснее напитка!“» Эти слова одна из лягушек подслушала; тотчас Скачет она с донесеньем к царю: из леса-де вышли Пять каких-то зверьков, с усами турецкими, уши Длинные, хвостики острые, лапки как руки; в осоку Все они побежали и царскую воду в болоте Пьют. А кто и откуда они, неизвестно. С десятком Стражей Квакун посылает хорунжего Пышку проведать, Кто незваные гости; когда неприятели — взять их, Если дадутся; когда же соседи, пришедшие с миром, — Дружески их пригласить к царю на беседу. Сошедши Пышка с холма и увидя гостей, в минуту узнал их:

«Это мыши; не важное дело! Но мне не случалось Белых меж ними видать, и это мне чудно. Смотрите ж, — Спутникам тут он сказал: — никого не обидеть. Я с ними Сам на словах объяснюся. Увидим, что скажет мне белый». Белый меж тем с удивленьем великим смотрел, приподнявши, Уши, на скачущих прямо к нему с пригорка лягушек; Слуги его хотели бежать, но он удержал их, Выступил бодро вперёд и ждал скакунов; и как скоро Пышка с своими к болоту приблизился: «Здравствуй, почтенный Воин, — сказал он ему. — Прошу не взыскать, что без спросу Вашей воды напился я; мы все от охоты устали; В это же время здесь никого не нашлось; благодарны Очень мы вам за прекрасный напиток; и сами готовы Равным добром за ваше добро заплатить: благодарность Есть добродетель возвышенных душ». Удивлённый такою Умною речью, ответствовал Пышка: «Милости просим К нам, благородные гости; наш царь, о прибытии вашем Сведав, весьма любопытен узнать, откуда вы родом, Кто вы и как вас зовут. Я послан сюда пригласить вас С ним на беседу. Рады мы очень, что вам показалась Наша по вкусу вода; а платы не требуем: воду Создал господь для всех на потребу, как воздух и солнце». Белая шубка учтиво ответствовал: «Царская воля Будет исполнена; рад я к его величеству с вами Вместе пойти, но только сухим путём, не водою; Плавать я не умею; я царский сын и наследник Царства мышиного». В это мгновенье, спустившись с пригорка, Царь Квакун со свитой своей приближался. Царевич Белая шубка, увидя царя с такою толпою, Несколько струсил, ибо не ведал, доброе ль, злое ль Было у них на уме. Квакун отличался зелёным Платьем, глаза навыкат сверкали, как звёзды, и пузом Громко он, прядая, шлёпал. Царевич Белая шубка, Вспомнивши, кто он, робость свою победил. Величаво Он поклонился царю Квакуну. А царь, благосклонно Лапку подавши ему, сказал: «Любезному гостю Очень мы рады; садись, отдохни; ты из дальнего, верно, Края, ибо до сих пор тебя нам видать не случалось». Белая шубка, царю поклоняся опять, на зелёной Травке уселся с ним рядом; а царь продолжал: «Расскажи нам: Кто ты? кто твой отец? кто мать? и откуда пришёл к нам? Здесь мы тебя угостим дружелюбно, когда, не таяся, Правду всю скажешь: я царь и много имею богатства; Будет нам сладко почтить дорогого гостя дарами». — «Нет никакой мне причины, — ответствовал Белая шубка, — Царь-государь, утаивать истину. Сам я породы Царской, весьма на земле знаменитой, отец мой из дома Древних воинственных Бубликов, царь Долгохвост Иринарий Третий; владеет пятью чердаками, наследием славных Предков, но область свою он сам расширил войнами: Три подполья, один амбар и две трети ветчинни [26] Он покорил, победивши соседних царей; а в супруги Взявши царевну Прасковью Пискунью белую шкурку, Целый овин получил он за нею в приданое. В свете Нет подобного царства. Я сын царя Долгохвоста, Пётр Долгохвост, по прозванию Хват. Был я воспитан В нашем столичном подполье премудрым Онуфрием-крысой. Мастер я рыться в муке, таскать орехи; вскребаюсь В сыр, и множество книг уж изгрыз, любя просвещенье. Хватом же прозван я вот за какое смелое дело: Раз случилось, что множество нас, молодых мышеняток, Бегало по полю взапуски; я как шальной, раззадорясь, Вспрыгнул с разбегу на льва, отдыхавшего в поле, и в пышной Гриве запутался; лев проснулся и лапой огромной Стиснул меня; я подумал, что буду раздавлен, как мошка. С духом собравшись, я высунул нос из-под лапы; „Лев-государь, — ему я сказал, — мне и в мысль не входило Милость твою оскорбить; пощади, не губи; не ровён час, Сам я тебе пригожуся“. Лев улыбнулся (конечно, Он уж покушать успел) и сказал мне: „Ты, вижу, забавник. Льву услужить ты задумал. Добро, мы посмотрим, какую Милость окажешь ты нам? Ступай“. Тогда он раздвинул Лапу; а я давай бог ноги; но вот что случилось: Дня не прошло, как все мы испуганы были в подпольях Наших львиным рыканьем; смутилась, как будто от бури, Вся сторона; я не струсил; выбежал в поле и что же В поле увидел? Царь Лев, запутавшись в крепких тенётах [27] Мечется, бьётся, как бешеный; кровью глаза налилися, Лапами рвёт он верёвки, зубами грызёт их; и было Всё то напрасно; лишь боле себя он запутывал. „Видишь, Лев-государь, — сказал я ему, — что и я пригодился. Будь спокоен, в минуту тебя мы избавим“. И тотчас Созвал я дюжину ловких мышат; принялись мы работать Зубом; узлы перегрызли тенёт, и Лев распутлялся. Важно кивнув головою косматой и нас допустивши К царской лапе своей, он гриву расправил, ударил Сильным хвостом по бедрам и в три прыжка очутился В ближнем лесу, где вмиг и пропал. По этому делу Прозван я Хватом, и славу свою поддержать я стараюсь; Страшного нет для меня ничего; я знаю, что смелым Бог владеет. Но должно, однако, признаться, что всюду Здесь мы встречаем опасность; так бог уж землю устроил. Всё здесь воюет: с травою Овца, с Овцою голодный Волк, Собака с Волком, с Собакой Медведь, а с Медведем Лев; Человек же и Льва, и Медведя, и всех побеждает. Так и у нас, отважных Мышей, есть много опасных, Сильных гонителей: Совы, Ласточки, Кошки, а всех их Злее козни людские. И тяжко подчас нам приходит. Я, однако, спокоен; я помню, что мне мой наставник Мудрый, крыса Онуфрий, твердил: беды нас смирению Учат. С верой такою ничто не беда. Я доволен Тем, что имею: счастию рад, а в несчастье не хмурюсь». Царь Квакун со вниманием слушал Петра Долгохвоста. «Гость дорогой, — сказал он ему, — признаюсь откровенно: Столь разумные речи меня в изумленье приводят. Мудрость такая в такие цветущие лета! Мне сладко Слушать тебя: и приятность и польза! Теперь опиши мне То, что случалось когда с мышиным вашим народом, Что от врагов вы терпели и с кем когда воевали». — «Должен я прежде о том рассказать, какие нам козни Строит [28] наш хитрый двуногий злодей, Человек. Он ужасно Жаден; он хочет всю землю заграбить один и с Мышами В вечной вражде. Не исчислить всех выдумок хитрых, какими Наше он племя избыть замышляет. Вот, например, он Домик затеял построить: два входа, широкий и узкий; Узкий заделан решёткой, широкий — с подъёмною дверью. Домик он этот поставил у самого входа в подполье. Нам же сдуру на мысли взбрело, что, поладить С нами желая, для нас учредил он гостиницу. Жирный Кус ветчины там висел и манил нас; вот целый десяток Смелых охотников вызвались в домик забраться, без платы В нём отобедать и верные вести принесть нам. Входят они, но только что начали дружно висячий Кус ветчины тормошить, как подъёмная дверь с превеликим Стуком упала и всех их захлопнула. Тут поразило Страшное зрелище нас: увидели мы, как злодеи Наших героев таскали за хвост и в воду бросали. Все они пали жертвой любви к ветчине и к отчизне. Было нечто и хуже. Двуногий злодей наготовил Множество вкусных для нас пирожков и расклал их, Словно как добрый, по всем закоулкам; народ наш Очень доверчив и ветрен; мы лакомки; бросилась жадно Вся молодёжь на добычу. Но что же случилось? Об этом Вспомнить — мороз подирает по коже! Открылся в подполье Мор; отравой злодей угостил нас. Как будто шальные, С пиру пришли удальцы: глаза навыкат, разинув Рты, умирая от жажды, взад и вперёд по подполью Бегали с писком они, родных, друзей и знакомых Боле не зная в лицо; наконец, утомясь, обессилев, Все попадали мёртвые лапками вверх; запустела Целая область от этой беды; от ужасного смрада Трупов ушли мы в другое подполье, и край наш родимый Надолго был обезмышен. Но главное бедствие наше Ныне в том, что губитель двуногий крепко сдружился, Нам ко вреду, с сибирским котом, Федотом Мурлыкой. Кошачий род давно враждует с мышиным. Но этот Хитрый котище Федот Мурлыка для нас наказанье Божие. Вот как я с ним познакомился. Глупым мышонком Был я ещё и не знал ничего. И мне захотелось Высунуть нос из подполья. Но мать-царица Прасковья С крысой Онуфрием крепко-накрепко мне запретили Норку мою покидать; но я не послушался, в щёлку Выглянул: вижу камнем выстланный двор; освещало Солнце его, и окна огромного дома светились; Птицы летали и пели. Глаза у меня разбежались. Выйти не смея, смотрю я из щёлки и вижу, на дальнем Крае двора зверок усастый, сизая шкурка, Розовый нос, зелёные глазки, пушистые уши, Тихо сидит и за птичками смотрит; а хвостик, как змейка, Так и виляет. Потом он своею бархатной лапкой Начал усастое рыльце себе умывать. Облилося Радостью сердце моё, и я уж сбирался покинуть Щёлку, чтоб с милым зверьком познакомиться. Вдруг зашумело Что-то вблизи; оглянувшись, так я и обмер. Какой-то Страшный урод ко мне подходил; широко шагая, Чёрные ноги свои подымал он, и когти кривые С острыми шпорами были на них; на уродливой шее Длинные косы висели змеями; нос крючковатый; Под носом трясся какой-то мохнатый мешок, и как будто Красный с зубчатой верхушкой колпак, с головы перегнувшись, По носу бился, а сзади какие-то длинные крючья, Разного цвета, торчали снопом. Не успел я от страха В память прийти, как с обоих боков поднялись у урода Словно как парусы, начали хлопать, и он, раздвоивши Острый нос свой, так заорал, что меня как дубиной Треснуло. Как прибежал я назад в подполье, не помню. Крыса Онуфрий, услышав о том, что случилось со мною, Так и ахнул. «Тебя помиловал бог, — он сказал мне: — Свечку ты должен поставить уроду, который так кстати Криком своим тебя испугал; ведь это наш добрый Сторож-петух; он горлан и с своими большой забияка; Нам же, мышам, он приносит и пользу: когда закричит он, Знаем мы все, что проснулися наши враги; а приятель, Так обольстивший тебя своей лицемерною харей, Был не иной кто, как наш злодей записной, объедало Кот Мурлыка; хорош бы ты был, когда бы с знакомством К этому плуту подъехал: тебя б он порядком погладил Бархатной лапкой своею; будь же вперёд осторожен». Долго рассказывать мне об этом проклятом Мурлыке; Каждый день от него у нас недочёт. Расскажу я Только то, что случилось недавно. Разнёсся в подполье Слух, что Мурлыку повесили Наши лазутчики [29] сами Видели это глазами своими. Вскружилось подполье; Шум, беготня, пискотня, скаканье, кувырканье, пляска, — Словом, мы все одурели, и сам мой Онуфрий премудрый С радости так напился, что подрался с царицей и в драке Хвост у неё откусил, за что был и высечен больно. Что же случилось потом? Не разведавши дела порядком, Вздумали мы кота погребать, и надгробное слово Тотчас поспело. Его сочинил поэт наш подпольный Клим, по прозванью Бешеный Хвост; такое прозванье Дали ему за то, что, стихи читая, всегда он В меру вилял хвостом, и хвост, как маятник, стукал. Всё изготовив, отправились мы на поминки к Мурлыке; Вылезло множество нас из подполья; глядим мы, и вправду Кот Мурлыка в ветчинне висит на бревне, и подвешен За ноги, мордою вниз; оскалены зубы; как палка, Вытянут весь; и спина, и хвост, и передние лапы Словно как мёрзлые; оба глаза глядят не моргая.

26

Ветчиння (ветчинница) — заведение, где коптят окорока.

27

Тенёта — сеть для ловли зверей.

28

Козни строить — замышлять против кого-нибудь втайне зло, делать зло.

29

Лазутчики — разведчики, проникающие в тыл врага.

Все запищали мы хором: «Повешен Мурлыка, повешен Кот окаянный; довольно ты, кот, погулял; погуляем Нынче и мы». И шесть смельчаков тотчас взобралися Вверх по бревну, чтоб Мурлыкины лапы распутать, но лапы Сами держались, когтями вцепившись в бревно, а верёвки Не было там никакой, и лишь только к ним прикоснулись Наши ребята, как вдруг распустилися когти, и на пол Хлопнулся кот, как мешок. Мы все по углам разбежались В страхе и смотрим, что будет. Мурлыка лежит и не дышит, Ус не тронется, глаз не моргнёт; мертвец, да и только. Вот, ободрясь, из углов мы к нему подступать понемногу Начали; кто посмелее, тот дёрнет за хвост, да и тягу Даст от него; тот лапкой ему погрозит; тот подразнит Сзади его языком; а кто ещё посмелее, Тот, подкравшись, хвостом в носу у него пощекочет, — Кот ни с места, как пень. «Берегитесь, — тогда нам сказала Старая мышь Степанида, которой Мурлыкины когти Были знакомы (у ней он весь зад ободрал, и насилу Как-то она от него уплела), — берегитесь: Мурлыка Старый мошенник; ведь он висел без верёвки, а это Знак недобрый; и шкурка цела у него». То услыша, Громко мы все засмеялись. «Смейтесь, чтоб после не плакать, — Мышь Степанида сказала опять, — а я не товарищ Вам». И поспешно, созвав мышеняток своих, убралася С ними в подполье она. А мы принялись как шальные Прыгать, скакать и кота тормошить. Наконец, поуставши, Все мы уселись в кружок перед мордой его, и поэт наш Клим, по прозванию Бешеный Хвост, на Мурлыкино пузо Взлезши, начал оттуда читать нам надгробное слово, Мы же при каждом стихе хохотали. И вот что прочёл он: «Жил Мурлыка; был Мурлыка кот сибирский, Рост богатырский, сизая шкурка, усы как у турка; Был он бешен, на краже помешан, за то и повешен, Радуйся наше подполье!..» Но только успел проповедник Это слово промолвить, как вдруг наш покойник очнулся. Мы бежать… Куда ты! пошла ужасная травля. Двадцать из нас осталось на месте, а раненых втрое Более было. Тот воротился с ободранным пузом, Тот без уха, другой с отъеденной мордой; иному Хвост был оторван; у многих так страшно искусаны были Спины, что шкурки мотались, как тряпки; царицу Прасковью Чуть успели в нору уволочь за задние лапки; Царь Иринарий спасся с рубцом на носу; но премудрый Крыса Онуфрий с Климом-поэтом достались Мурлыке Прежде других на обед. Так кончился пир наш бедою». ………………………………

Одиссей в пещере циклопа (Из поэмы «Одиссея»)

Автор «Одиссеи» — легендарный поэт Древней Греции Гомер. Он жил более двух с половиной тысяч лет тому назад. «Одиссея» рассказывает нам о сказочно-фантастических, увлекательных приключениях царя острова Итаки — хитроумного Одиссея.

В глубокой древности в Малой Азии, близ Средиземного моря, находилось богатое Троянское царство. В течение многих лет греки тщетно пытались покорить столицу этого царства — славный город Трою. Лишь с помощью хитрости, предложенной Одиссеем, на десятом году войны грекам удалось наконец овладеть Троей.

Разрушив Трою, греческие воины направились домой, в Грецию. Однако неожиданные препятствия и приключения на многие годы задержали их в пути.

Только через десять лет Одиссей — главный герой поэмы, отважный путешественник, моряк и неутомимый искатель приключений — попал в Итаку, в родной свой дом.

Где только не побывал Одиссей за эти годы! Он посетил Фракию — страну, населённую мстительными киконами. Приплыл он и в Страну Пожирателей Лотоса, замечательную тем, что в ней росли «сладкомедвяные» лотосы, отведав которых человек тотчас терял память и проникался лишь одним желанием: навсегда остаться в этой стране и вкушать «сладкомедвяные» цветы. Силою пришлось Одиссею притащить своих спутников, не желавших покидать страну лотосов, на корабль и крепко привязать их к корабельным скамьям, для того чтобы они не сбежали обратно на землю.

Побывал Одиссей и на острове Эола — повелителя ветров. Эол подарил Одиссею стянутый серебряной нитью мешок, заключавший в себе буреносные ветры. Когда корабли, на которых плыли Одиссей и его спутники, уже приближались к берегам родного острова Итаки, любопытные спутники Одиссея захотели узнать содержимое кожаного мешка и, развязав его, нечаянно выпустили из него ветры. Ветры тотчас подняли на море жестокую бурю, занёсшую корабли Одиссея вновь в неведомое море.

И начался для Одиссея и его спутников новый круг испытаний и приключений.

Морские волны прибивают их остроносые корабли к земле свирепых великанов-людоедов — лестригонов. Немало кораблей и спутников Одиссея погибло у берегов этой земли.

Однажды пристали они к острову злой волшебницы Цирцеи. Цирцея превратила спутников Одиссея в стадо хрюкающих свиней. Однако избегнувший колдовства Одиссей добился того, что она сняла с них свои чары и вновь вернула им человеческий облик.

Побывали Одиссей и его спутники и на самом краю света, в мрачной области Аида, где, по верованиям греков, жили тени умерших героев.

Каких только опасностей и препятствий не встречали они на многодневном своём и трудном пути в родную Грецию!

Неизбежной, казалось, гибелью грозил путешественникам Остров Сирен. Сирены чарующим своим пением завлекали моряков в морские глубины и на прибрежные скалы. Только благодаря предусмотрительности Одиссея им удалось избежать неминуемой смерти: он велел всем своим спутникам плотно залепить себе уши воском, а самого себя крепко привязать канатами к мачте ещё задолго до того, как они поравнялись с Островом Сирен.