Погиб Володя неподалеку от своих родных мест, в районе города Пирятина на Полтавщине, там, где во времена Петра I шведы безуспешно искали путь к Москве. Теперь одна из улиц города названа его именем.
Клятва
Моя страна могучая,Социализма Родина!Тебе все наше лучшееИ жизнь тебе вся отдана.Годами счастье мерила,Навеки радость строила,Теперь – судьбу доверила,Оружьем удостоила.Нам смерть принять в сражении,В бою погибнуть – краше,Чем видеть угнетение,Порабощенье наше.Но кровью обагреннойЗемлей клянемся этой:Советские знаменаМы пронесем с победой!Юго-Западный
фронт, 24 августа 1941 г.
«В тени знамен, нахохленных, как птицы…»
В тени знамен, нахохленных, как птицы,Лежит боец, смежив свои глаза,В которых, может быть, еще дымитсяИ чуть заметно движется гроза.Он спит. И времени текут потоки.И в напряженной снится тишине,Что ты, мой друг, читаешь эти строкиКак лучший дар, как память обо мне…1934 г.
Джек Алтаузен
1907–1942
Настоящее имя Яков Моисеевич Алтаузен. Родился 14 декабря 1907 года на одном из Ленских приисков в семье старателя.
В одиннадцать лет по стечению обстоятельств попал в Китай. Жил в Харбине, Шанхае, работал мальчиком в гостиницах, продавал газеты, служил в качестве боя на пароходе, курсировавшем между Шанхаем и Гонконгом. Вместо прежнего имени Алтаузену было присвоено и записано в документ имя Джек.
Вскоре из Харбина Яков добрался до Читы, где встретился с Иосифом Уткиным, который помог ему добраться до Иркутска и принял участие в дальнейшей судьбе Алтаузена. В Иркутске он некоторое время работал на кожевенном заводе, на лесосплаве и одновременно восполнял пробелы в учении.
В конце 1922 года Алтаузен вступил в комсомол. В 1923 году по комсомольской путевке приехал на учебу в Москву, занимался в Литературно-художественном институте, где на него обратил внимание Валерий Брюсов.
В конце 1920-х годов Алтаузeн работал в редакции газеты «Комсомольская правда» в должности секретаря литературного отдела, которым тогда заведовал Иосиф Уткин.
Когда в 1939 году началась Советско-финская война, Джек Алтаузен одним из первых подал заявление в Наркомат обороны. Он писал, что готов немедленно выехать для работы в печати действующей армии или в войсках как политрук. Разрешение он получил лишь в марте 1940 года и прибыл на Карельский перешеек, когда война уже заканчивалась.
С началом Великой Отечественной войны Алтаузен стал военным корреспондентом газеты «Боевая красноармейская» 12-й армии Юго-Западного фронта, затем в газете «Звезда Советов» 6-й армии.
К годовщине Октябрьской революции он – первым из поэтов Великой Отечественной – был награжден орденом Красного Знамени.
Погиб 25 мая 1942 года под Харьковом, участвуя в неудавшемся наступлении в районе Изюм-Барвенково-Лозовая.
Родина смотрела на меня
Я в дом вошел, темнело за окном,Скрипели ставни, ветром дверь раскрыло, —Дом был оставлен, пусто было в нем,Но всё о тех, кто жил здесь, говорило.Валялся разный мусор на полу,Мурлыкал кот на вспоротой подушке,И разноцветной грудою в углуЛежали мирно детские игрушки.Там был верблюд, и выкрашенный слон,И два утенка с длинными носами,И дед-мороз – весь запылился он,И кукла с чуть раскрытыми глазами.И даже пушка с пробкою в стволе,Свисток, что воздух оглашает звонко,А рядом, в белой рамке, на столе,Стояла фотография ребенка…Ребенок был с кудряшками, как лен,Из белой рамки, здесь, со мною рядом,В мое лицо смотрел пытливо онСвоим спокойным, ясным синим взглядом…Стоял я долго, каску наклоня,А за окном скрипели ставни тонко.И Родина смотрела на меняГлазами белокурого ребенка.Зажав сурово автомат в руке,Упрямым шагом вышел я из домаТуда, где мост взрывали на рекеИ где снаряды ухали знакомо.Я шел в атаку, твердо шел туда,Где непрерывно выстрелы звучали,Чтоб на земле фашисты никогдаС игрушками детей не разлучали.1941 г.
Партбилет
Под ясенем, где светлый луч бежал,Боец, сраженный пулей в полдень ясный,Сверкая каской, в полный рост лежалЛицом на запад, мертвый, но прекрасный.Как твердо стиснут был его кулак!Рука его была так крепко сжата,Что не могли ее разжать никакДва белобрысых зверя, два солдата.Они
склонились в ярости над ним, —Скоты таких упорных не любили, —Кололи грудь ему штыком стальнымИ кованым прикладом долго били…Но все равно, сквозь злобный блеск штыка,Как верный символ нашего ответа,Тянулась к солнцу сжатая рукаС простреленным листочком партбилета.9 мая 1942 г.
Александр Артёмов
1912–1942
Александр Александрович Артёмов родился в 1912 году. Подростком вместе с родителями приехал на Дальний Восток. Стихи писать начал с пятнадцати лет. Печатался в дальневосточных изданиях московских и ленинградских журналов.
Творчество Александра Артёмова неотделимо от Дальнего Востока. Поэт вдоль и поперек исколесил Приморье, часто встречался с воинами, охранявшими дальневосточные границы, изучал историю Сибири и Дальнего Востока, писал о Витусе Беринге, Семене Дежневе, написал также цикл стихотворений о героях гражданской войны.
Поэт часто встречался с пограничниками, участниками боев на Халхин-Голе и озере Хасан. Эти встречи также дали богатый материал для стихов.
В 1939 году в Дальгизе выходят две книги Артёмова: сборник «Тихий океан» и стихотворная книжка для детей «Приключение трех медвежат», а в 1940 году – сборник «Победители».
В 1940 году Александр Артёмов поступил в Литературный институт им. М. Горького, но учился недолго.
В июне 1941 года Артёмов, как и все его товарищи по курсу, ушел добровольцем на фронт; в 1942 году он погиб в бою.
Знамя
Уже остывает нагретый разрывами камень,Уже затихает гремящий с утра ураган.Последний бросок. Из последних окопов штыкамиБойцы выбивают и гонят с вершины врага.Как мертвые змеи, опутали сопку траншеи,Бетонные гнезда пологий усыпали скат,И, вытянув к небу холодные длинные шеи,Разбитые пушки угрюмо глядят на закат.И встал командир на земле, отвоеванной нами,Изрытой снарядами и опаленной огнем,И крикнул ребятам: «Товарищи, нужно бы знамя!..»Поднялся, шатаясь, с земли пулеметчик. На немВисели клочки гимнастерки, пропитанной потом,Обрызганной кровью. Он вынул спокойно платок,Прижал его к ране, прожженной свинцом пулемета,И вспыхнул на сопке невиданно яркий цветок.Мы крепко к штыку привязали багровое знамя,Оно заиграло, забилось на сильном ветру.Обвел пулеметчик друзей голубыми глазамиИ тихо промолвил: «Я, может быть, нынче умру,Но буду гордиться, уже ослабевший, усталый,До вздоха последнего тем, что в бою не сробел,Что кровь моя знаменем нашего мужества стала,Что умереть за Отчизну достойно сумел…»Над темной землей и над каменной цепью дозорной,Над хилым кустарником, скошенным градом свинца,Горела звездой между скал высоты ЗаозернойСвященное знамя, залитое кровью бойца.1939 г. Владивосток
Наступление
Пугливо метнулись вороныНад врытыми в снег валунами.Вся в оспинах черных воронокПоляна легла перед нами.Немного правей, у болота,Где бой завязался, наверно,Как дятлы, стучат пулеметы,Упорно и чуточку нервно.Мы прыгаем с кочки на кочку,Ложимся, за ротою рота,И ухает глухо, как в бочку,За спинами бас миномета.«Вперед!..» Поднимаемся молча,Повзводно, готовые к бою.Над нами тягуче, по-волчьи,Снаряды бризантные воют.Невидные лыжные тропыК поляне ведут, а за неюОт едкого дыма темнеютВ пологих сугробах окопы.До них недалеко. Мы сноваВстаем, ожидая приказа.Короткое резкое словоПо ротам проносится сразу.«В атаку!..» Четыреста глоток«Ура!» понесли, подхватилиНа скованных льдами болотах,В наносах серебряной пыли.Когда же надолго усталиГранаты греметь,Над штыкамиДеревья, как пленные, всталиС простертыми к тучам руками.Март 1940 г. Москва