Из поэмы «Пулеметная пурга»

Еще и еще раз в эти метельные дни Надо вспомнить о том, что прошло. Как в пурге пулеметной трехдюймовок огни Зажигались светло. Опоясанные лентой ружейных патрон, Через пепел, огни и преграды, От Урала до Киева, Со всех сторон, Торопясь, собирались бригады. В те дни паровозов хриплые гудки Гудели у Донбасса, Каспия, Волги. Были версты тогда коротки, Но зато Были схватки долги. И в патронах вместо свинца Был заряд огневого задора, А глаза солдат в обоймах лица Зажигались огнями, как порох. И тогда, в метельные дни, Когда солнце бронь снега било, По снегу куда ни взгляни — Эшелоны да цепи… Дым, шинельная Русь, Казачье седло… И усадьбы ничьи, и поместья ничьи, А по талому снегу — кровяные ручьи. По ночам — от пожаров светло. И вот, разделенный баррикадами лет, Веков, Помню я февральский дым, Батальоны с винтовками без штыков, Которые тянулись, не гнулись, а шли. Шли и жгли… Путали левую ногу с правой, Катились ручьями, потоками, лавой. Пели «Варшавянку», «Березоньку», «Соловья», Пулеметным гиканьем пугали пургу. Хохотали в зеленые глаза офицерскому сброду: — Идешь ты, иду и я! — Куда? — В огонь, в воду… на черта, на дьявола, Если он будет ставить революции преграды. — И вот Полк за полком — бригада, Наконец, дивизии, рожденные в зареве дымных зорь. — Белый, сдавайся, офицер, не спорь… С плеч прочь погоны, палач! — Офицер на коня… Офицер вскачь — В черных черкесках, в зеленых бешметах, В сердце ненависть, в душе страх. И мчались офицеры ото всех сторон Туда, где орлы о двух головах, Туда, Где казаки, где Дон. Так, в пулеметной пурге, На две половины хряснул край, И гаркнул кто-то с Дона властно: — Это мое! — Но гневно в ответ Крикнула кровью Красная: — Это наше… Отдай! Не хочешь? Точишь нож в спину из офицерских отрядов? Все равно — нас миллионы — Отдашь! Эй, справа, поротно, побатальонно… Без штыков в штыковую атаку Марш, ма-а-р-ш!

1926 г.

Кавалерийская походная

Травы наземь клонятся, Ветер тучи рвет, А по степи конница Красная идет. Пылью придорожною Затуманен взор, С вестью к нам тревожною Прискакал дозор. — Эй вы, кони-птицы! Ну-ка, с шага в рысь… К западным границам Тучи собрались. Странный шум нам слышен С вражьей стороны, Что-то ветер дышит Запахом войны. — Отвечал ребятам Командир седой: — Красные солдаты Все готовы в бой. Скатки приторочены, Пики на весу, Сабли поотточены, Кони — понесут. Смелости немало Позапасено, Красного сигнала Ждем мы день и ночь. — Травы наземь клонятся, Сталь звенит о сталь, Это рысью конница Унеслася вдаль…

1927 г.

Письмо

Шелестел над речкой Осенью тростник. Говорил товарищам Парень-отпускник: — Службу отслужил я, И домой пора. Получил от милой Я письмо вчера. Пишет, что в деревне Крепок урожай. «Новые лепешки Кушать приезжай». Будто бы родилось Крупное зерно. Пишет, что заждалась, Глядючи в окно… Ей письмо последнее Отослал свое, Что на той неделе Буду у нее. Что с тех пор как с призывом В город уезжал, Многим изменился я, Многое узнал. «Будешь мне женою, Но не забывай, Что в селе работы Непочатый край. И, когда вернуся Я к тебе домой, Верю, что в работе Будешь ты со мной».

1927 г.

Наблюдатель

— Товарищ Сергеев, — сказал комбат, Снарядов полет не виден, Попробуй взберися на этот дуб, Быть может, и что-нибудь выйдет. И вот к верхушке в густую листву Ползет наблюдатель скорее… — Готово… вижу. — А в ответ ему Команда: — Огонь… бат-тар-рея! — Рвануло… Завыла железная смерть, А по дубу в ответ пулемет… И крикнул Сергеев, наморщив лоб: — Двести шагов недолет! Опять внизу рванулась сталь, А пуля за пулей у виска поет. — Слезай! — наблюдателю снизу кричат. А он: — Сто шагов перелет! Пуля железной пчелой ужалила, Когда рявкнул третий залп. Судорожно вздрогнул наблюдатель, падая, Крепко навек закрывая глаза. Но, прежде чем упасть к земле, Крикнул он, торжествуя, четко: — Батарея кроет прямо в цель, Давай по белым без счета!

1927 г.

Наш отряд

Наша деревенька В поле затерялась, В нашей деревеньке Только три двора. Как-то ранним утром Кучкою собралась, Игры затевая, Наша детвора. Мой братишка Миша, Лет шести от роду, Выстроил девчонок, Выстроил ребят. Говорил мальчишкам: — Будете вы взводом. — А девчатам: — «Первой помощи» отряд. — В барабан не били, В трубы не гудели, Вместо музыкантов Васька дул в дуду. Из окошек деды Старые глядели, Как по деревеньке «Красные» идут. Ой ты, поле, поле, Сиро и убого, Слева косогоры, Справа камыши. Только было солнце Да задору много, Как маршировали В поле малыши. Парень перед кучкой О походах смелых Говорил ребятам, Как он воевал. Как Буденный красный Бил нещадно белых И как Врангель черный Перекоп сдавал. Огоньками жарко Взгляды загорались, Лучше всякой сказки Повесть о былом. В сказке все нарочно, В сказке всё наврали — Здесь же только правда, Только, что прошло. Наша деревенька В поле затерялась, В нашей деревеньке Только три двора, И, как колос солнцем Спеет наливаясь, В ней растет и крепнет Маленький отряд.

1927 г.