Стихия страха

– Позаботьтесь о том, чтобы в вашем доме всегда был запас воды и песка. Чтобы вы смогли быстро затушить огонь. Или чтобы из дому можно было легко выбраться. И чтобы Евочка никогда не оставалась одна.

– Помилуй Единый! Госпожа, вы меня пугаете!

– Просто сделайте, как велела.

– С Евочкой теперь всегда сидит Матильда, дай боже ей здоровья. В ее годах так по дому нам с женой помогает, что нарадоваться не могу и...

– Я рада за вас и за нее, - оборвала я его словоизлияния.
– Эскиз для свадебного платья Пионы я постараюсь отправить вам с Тенью уже завтра.

Дома меня уже поджидал посетитель. Неужели новый клиент, а я действительно становлюсь местной знаменитостью? Впрочем, деньги мне сейчас не помешают. Я кивнула обрюзгшему мужчине средних лет, что при моем появлении вскочил и поклонился. Его крупные черты лица почему-то упорно не хотели складываться в единый образ, так и норовя разбежаться в стороны.

– Здравствуйте, госпожа Хризштайн. Я могу с вами поговорить?
– он заискивающе улыбнулся, демонстрируя золотой зуб в верхнем ряду. Я оценивающе окинула взглядом его костюм - дорогой, но вида на нем не имеет, перстень с очень похожим на настоящий сапфиром и ... грязь под неровными ногтями. Интересный тип.

– Конечно, пройдемте, господин?..

– Иштван Улицкий, к вашим услугам.

Когда мы поднимались по лестнице в кабинет, навстречу нам выпорхнула Пиона, уже одетая для работы в пекарне. Как я и ожидала, одно ее присутствие в лавке повысило продажи в разы. Когда некоторые матроны морщились, глядя, как их мужья облизываются на ее пышные прелести, я доверительно сообщала, что моя племянница уже помолвлена с Мартеном и спрашивала, прекрасная ли они пара. Дородные матери семейства тут же добрели и умилялись чистому личику Пионы. Вот только сейчас она застыла и уставилась на моего спутника с ужасом.

– Здравствуй, дочка, - улыбнулся он девушке.
– Долго же я тебя искал...

В ее глазах уже была настоящая паника, она попятилась и окаменела.

– Чего застыла! Ступай в пекарню, там уже покупатели заждались!
– прикрикнула я на Пиону и оттолкнула ее с дороги.
– Проходите, господин Улицкий.

– Присаживайтесь, - кивнула на кресло напротив моего стола.
– Так что же вас привело ко мне?

Господин деликатно присел на край кресла, манерно вздохнул и начал:

– Как вы уже поняли, я отец Эстер...

– Кого?
– искренне удивилась я.

– Ну да, вы ее зовете Пионой. Только это моя падчерица Эстер. Видите ли, я знаю, что вы ее купили, а теперь хотите дать свободу и выдать замуж. Это очень благородно с вашей стороны, но я не могу так вас обременять. Я готов ее сам выкупить...

– Правда?
– я задумчиво скрестила руки на груди и откинулась в кресле.
– И сколько дадите?

– Ну вы понимаете... Я не смогу полностью покрыть ваши расходы, но тем не менее...

– Сколько?

– Сто золотых. Это довольно неплохо, согласитесь...

– Пятьсот.

– Что?
– брови на его лице удивленно поползли вверх, а рот открылся. Хорошие манеры мгновенно слетели.
– Сдурела, что ли? За эту девку!

– Тысяча.

– Ненормальная!

– Две тысячи. Продолжим?

Мерзавец тут же осекся и заткнулся, раздумывая. Я прищурилась, оценивая его реакцию. А девочка-то оказалась с сюрпризом...

– Когда надумаете, приходите, господин Улицкий. Обсудим. Или желаете дальше торговаться?
– я облизнула губы, заставив его повторить за мной.

Он нервно облизнул пересохшие губы, встал в нерешительности, в его глазах начинал зарождаться гнев. Впрочем, он труслив и смел только с теми, кто слабее. Придется показать ему, кто здесь слаб. Я поманила его пальчиком к себе, и когда он послушно наклонился ко мне, вцепилась в его сальную шевелюру, ткнув носом в стол. Он заорал, но быстро замолчал, когда я склонилась к его уху и зашептала:

– Девчонка ведь намного дороже стоит? Обмануть меня вздумали, господин Улицкий? Я этого не люблю, ой как не люблю...

И я воткнула кинжал прямо у него перед носом, слегка оцарапав ему кожу. Он затрясся и мгновенно вспотел, пришлось отпустить эту паскуду.

– Удачного дня, господин Улицкий. Берегите себя, - моя улыбка лучилась доброжелательностью, но он почему-то этого не оценил, мгновенно исчезнув из кабинета.

Я в задумчивости побарабанила пальцами по столу, оценивая возможности. Демон, как же не вовремя, но с другой стороны... Дверь кабинета распахнулась, и в него влетела растрепанная и заплаканная Пиона.

– Госпожа!

– Тебя стучать не учили?
– поморщилась я.
– Я занята...

Девушка умоляюще схватила меня за руки, ее мягкие ладони были такими горячими и мокрыми, что я поежилась.

– Что он хотел, госпожа? Скажите, прошу вас!

– Купить тебя. Две тысячи. Обещал подумать...

Пиона задрожала и мгновенно побледнела, потеряв весь румянец с щек. Она упала на колени передо мной, не отпуская моих рук, и зарыдала.

– Госпожа... Прошу вас... Не продавайте... Я все сделаю... Обещаю... только... НЕ... ПРОДАВАЙТЕ!

– Быстро встала!
– я встряхнула девушку, с досадой понимая, что проморгала истерику.

Пиона сотрясалась от рыданий, всхлипывала, ее нежная кожа тут же пошла красными пятнами, а нос мгновенно распух. Я влепила ей пощечину. Очень сильную и болезненную. Ее голова дернулась, а взгляд стал осмысленным.

– Замолчи и слушай меня внимательно. Никто тебя не собирается продавать. Все, успокойся.

Я подошла к столу, налила ей воды и сунула в руку стакан.

– Выпей и приди в себя.

Пальцы у нее все еще дрожали, она давилась водой и собственными всхлипами.

– Зачем же мне тебя продавать? Я не привыкла менять свои планы, - я старалась говорить мягко и ласково.
– Ты мне лучше скажи, отчего твой отчим вдруг всполошился, разыскал тебя и готов платить?

– Н-н-не знаю...

– А что маменька твоя? Ты говорила, что она при смерти была, когда...

Пиона лишь кивнула, вцепившись в стакан с такой силой, что я почла за благо забрать его.

– Она богатой была?