Стихия страсти

— Решено. Мы едем на ужин вместе.

— А они не будут возражать, если вы появитесь у них с незнакомым человеком? — засомневалась Тори.

— Конечно, нет, — ответил он, — если ты не станешь вести себя неприлично после двух бокалов вина.

— Не замечала за собой ничего подобного, — проворчала она.

— Тогда все в порядке, — ответил он и, сделав поворот, въехал на площадку перед отелем, одним из самых больших в Лондоне. — Мы уже приехали. — Заказ на имя Райкарта, — заявил он у стойки регистрации гостей. — В номере пока будет жить мисс Ллойд. Нельзя ли продлить заказ с одной ночи до четырех?

Лукас оставил свой багаж портье, с тем чтобы забрать его позднее.

— Можешь освежиться перед ужином. Прими душ, — предложил он Тори. — У нас есть время. А я пока позвоню кой-куда, а потом подожду тебя в баре.

Тори не помнила, чтобы согласилась на ужин, ведь Райкарт ей даже слова не дал вымолвить, но, смирившись, в сопровождении портье проследовала в свою комнату на пятом этаже.

Как она и ожидала, комната была роскошной. Все еще сомневаясь, правильно ли она поступает, Тори приняла душ, потом минут двадцать старательно укладывала свои непокорные волосы в затейливую прическу. Наконец, отчаявшись, она зачесала их назад, и они пышными волнами легли ей на плечи.

Ужин носит чисто деловой характер, убеждала она себя, но, не удержавшись, еще раз глянула в зеркало, потом набросила на плечи кашемировую накидку и отправилась в бар.

Вечер только начинался, и в баре было мало посетителей. Еще с порога Тори увидела Райкарта у стойки. Он разговаривал с яркой брюнеткой, похожей на супермодель. Он заметил Тори, когда она уже собралась уйти. Что-то сказав брюнетке, он быстрыми шагами направился к Тори.

— Ты прекрасно выглядишь, — он улыбнулся.

В ответ Тори невежливо хмыкнула и пробормотала:

— Если хотите, мы можем не ходить на ужин.

— А чем займемся? — он с интересом поднял бровь.

Очевидно, он не понял, тогда Тори взглядом указала на брюнетку:

— Можете продолжать ваше новое знакомство.

Он проследил за ее взглядом, потом сухо рассмеялся, подхватил Тори под локоть и повел к выходу.

— Неужели ты меня ревнуешь? — с интересом осведомился он.

Она послала ему выразительный взгляд и ответила:

— Ничуточки.

— Я посрамлен, — прокомментировал он, состроив печальную мину. — Да и не стоит, право. Такие профессионалки не по мне.

Тори решила, что он имеет в виду женщин с высоким положением.

— Опасно иметь с ними дело? Она — птица слишком высокого полета?

Он непонимающе уставился на нее, потом засмеялся:

— Я сказал «профессионалки», чтобы выразиться вежливо в присутствии дамы, но имел в виду, что леди, с которой я говорил, работает по ночам.

— По ночам? — Тори поняла, наконец, и изумленно округлила глаза. — Такая красавица!.. Она… не может быть.

Когда они вышли на улицу, солнце еще не зашло. Швейцар сразу сообразил, что им нужно такси, и жестом подозвал одно из вереницы машин, припаркованных рядом с отелем.

Усевшись на заднее сиденье машины, Тори, не сдержав любопытства, спросила:

— А женщина в баре… просила у вас денег?

— Не прямо, — ответил он, — иначе ее тут же вышвырнули бы из отеля.

Райкарт посмотрел на нее долгим взглядом, поднял руку и ладонью коснулся ее щеки, а когда Тори не отстранилась, повернул к себе ее лицо. Потом он поцеловал ее. Его губы лишь коснулись уголка ее рта, а рука отвела в сторону обрамлявшие лицо локоны. Можно сказать, что поцелуй закончился, едва начавшись. Отодвинувшись, Рай-карт откинулся на спинку кожаного кресла.

— Последовала зловещая тишина, — прокомментировал он, словно сочиняя роман, — но ему все-таки повезло: он не получил в ответ пощечину.

— Пока, — с угрозой заметила Тори. — Я не уверена, хочу ли ехать с вами на ужин, — наконец проговорила она чопорным тоном.

— Все равно уже слишком поздно, — ответил он. — Мы приехали.

Глазам Тори предстал целый ряд особняков в старинном стиле с террасами.

— А они знают о моем приезде? — спросила она.

Райкарт кивнул, отдал деньги водителю, помог ей выйти из машины, а потом ответил:

— Каро знает. Она даже с нетерпением ждет вас, очень хочет поговорить об обязанностях художественного редактора. Для нее, как она сама сказала, с ее работой связаны приятные воспоминания.

— Чем она занимается сейчас?

— Воспитывает детей.

— Сколько лет детям?

— Близнецам по три года, а малышу несколько месяцев. Ты любишь детей? — спросил он, когда они поднимались по ступеням.

— В вареном или жареном виде?

В ответ на ее шутку он улыбнулся, но повторил вопрос:

— А если серьезно?

— Скорее люблю, но больше всего — когда они на руках у других людей.

— Я раньше тоже так рассуждал, — согласился он. — Но когда-нибудь ты поймешь, что совсем неплохо завести и собственных детей. — (Такого заявления она от него не ожидала. Уж не шутит ли он?) — От достойного человека, конечно, — заглянул он ей в глаза.

— У меня никогда не будет детей, — проговорила она.

Он слегка улыбнулся:

— Ты уверена?

Тори не вернула улыбку.

— Уверена, — ответила она, не желая давать объяснений. Что сказала — то сказала. И все! Не верит — не надо, решила она.

Лишь позднее она пожалела, что не рассказала ему о себе все до конца.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Лукас нажал кнопку звонка. Им открыла женщина на вид немного старше Тори, в зеленом фартуке поверх модного летнего платья. У нее было милое веснушчатое лицо и рыжеватые волосы, подвязанные лентой. Она немного удивилась, увидев Тори, но при виде Лукаса ее взгляд потеплел.

— Люк! Как здорово, что ты пришел. — Она поцеловала его в щеку, потом повернулась к Тори: — А вы, должно быть, будущий художественный редактор. Рада с вами познакомиться. Проходите, только не наступите на игрушки. — Она пошла впереди по просторному холлу, на полу которого валялись детали от игрушечной железной дороги. — Мальчики, — позвала она, — дядя Люк пришел!

Две фигурки в одинаковых пижамах с радостными криками выбежали из комнаты и бросились навстречу Лукасу. Он наклонился и подхватил обоих детей под мышки, к их величайшему восторгу.