Стихийная сила

Всё же в Лондон приволок,-

В Тауэре он стоит,

Сей проклятый бог!

Сам же Брик теперь без ног

Здесь на пристани сидит.

Покарал нас страшный рок.

Впрочем, мне другой судьбы

И не надо; грузчик я!

Груз дурмана на меня

Давит; опий и вино

Тянут вглубь, на дно.-

Там сокровища лежат;

Я найду свой клад.

Виртуоз

В старинном замке граф устроил пир;

Он пригласил соседей именитых.

К нему пришли судья и местный клир,

И с ними три купца маститых.

И все они с собою привели

Жён, сынов и дочерей своих.

Радушно граф за стол их усадил,

И удивил обильем дивных вин

Французских, итальянских и испанских.

Изысканными яствами по-царски,

От всей души соседей угостил.

Потом любезный граф устроил танцы,-

Плясали под весёлую кадриль,

И таяли под ритмы вальса.

Седые старцы фору молодым

Давали, бойко танцевали;

Не угасал молодцеватый пыл,

Топтать паркет не уставали.

Чудесный интерьер их поразил,-

Блистал роскошный зал венецианский,

Украшенный убранством дорогим;

На стенах, потолке узор прекрасный

Был изваян металлом золотым.

В углах стояли статуи и вазы.

У входа арка на колоннах,

И с двух её сторон картины маслом,

Изображающие псовую охоту.

Потанцевав, уселись все за стол,

И граф сказал гостям: «Мой дом

Всегда открыт для вас, соседи.

Вином чудесным, вкусной снедью

Вас угощать – хозяйский долг.

От вас же жду рассказов интересных;

Пускай судья начнёт.» – Про что

Рассказывать я буду? Мне известны

Затянутые тяжбы меж семействами

Из-за наследства; это очень скучно.

А уголовные дела не к месту.

Пусть лучше клир духовному поучит

Нас грешных; он мастак глаголить.

А я косноязычен, – только молот

В руках моих умеет приговоры

Красноречивым стуком подтверждать.

Не знаю я чего вам рассказать.

«Сударь, мы вас очень просим.

Рассказы графу мы приносим,

Как дань. Тут нету Цицеронов;

Мы ценим смысл, а не слово.»

– Что ж, тогда начну повествовать,

Надо графу должное воздать.

У нас в Париже было неспокойно;

Разбойничьи отъявленные своры

Грабили людей средь бела дня.

А по ночам в дома влезали воры

И забирали много серебра

И золота. Столовые приборы,

Подсвечники, и многое другое

Воровали тати у дворян;

И действовали так проворно,

Что не могли найти их по следам.

И был средь них известный вор,

Пронырливый и хитрый уж;

Когда он проникал во двор,

То говорил всем: «Я Картуш.»

Или записку после оставлял,

Мол, вас обчистил имя рек.

И весь Париж о нём слыхал.

Десятки, сотни человек

Обворовал нахальный тать.

Виртуозно, остроумно,

С юмором, умел играть

Роли этот вор бравурный:

Мог представиться лакеем,

И придворным казначеем.

В кабаке он – оборванец,

А в салоне власть имеет,

Как надменный корсиканец.

Например, такую сцену

Разыграл он как-то раз. —

Взяли они тарантас

Напрокат. Он – дворянин,

И два «лакея» едут с ним,

Его подельники лихие.

С ними ящики большие,

Ложки в них лежат и вилки

Алюминиевые – хлам.

Всю посуду на носилки

Уложили «господа».

Привезли сей груз к усадьбе,

В дом начальника охраны!

Поднесли к дверям парадным

Груду этих вилок-граблей.

Дворянин-Картуш кричит

Слугам: «Где хозяин дома?!

Мы подарок привезли!

Госпожа Люзи столовое

Серебро передаёт

В дар мисье Лувуазье.

Пусть, не медля, подойдёт;

Тороплюсь я. Надо мне

Пару слов сказать ему.

(Знал их имена Картуш;

Всё проворному ужу

Доносили. Сотни душ

Было в банде у него.

Добираться до кругов

Высших научились тати;

Крали золото у знати).

И выходит сам начальник

Городской охраны; тянет

Руку «дворянину» : – Вы,

Говорят мне, привезли

Что-то от мадам Люзи?

«Да, столовые приборы;

И такие, что цены

Не найти им. Гренадёры!

Ну-ка быстро отнесли

Эти ящики на кухню!

Побыстрее! Что стоим?!

Извините, я не в духе.»

– Я признателен; мерси.

Может быть, зайдёте выпить?

«Я бы рад, но мне спешить

Надо. Вы же навестите

Госпожу Люзи на днях;

А я всегда бываю там.

Правда, чаще по делам.

Я в заботах, как в шелках.

– Сударь, если б знали вы

О моих заботах, то

Плакать стали бы! Таких

Надо мне ловить воров,

Что не знаю с кем сравнить…

(Слово за слово, – пошёл

Светский разговор у них).

А в это время два «лакея»

Ящики свои набили

Златом, серебром отменным;

И положили алюминий

В дар начальнику охраны.

А потом такой скандал был!

Сам начальник караула

Картуша прокараулил!

Этот хитрый вор вначале

Делал так, чтоб не узнали

Кто он есть таков; он всем

Босякам давал заданье,

Чтобы каждый божий день

Те на улицах кричали:

«Я Картуш! Я тот злодей!»

Долго сыщики не знали,

Как же выглядит пройдоха.

На смех стражу поднимали

Эти тати-скоморохи.