Стихотворения 1912-1917

Не видя, видит взор иное, Чудесное и неземное, Не слыша, ясно ловит слух Восторг гармонии небесной И невесомой, бестелесной Ее довел домой пастух.

Наутро гробик сколотили. Над ним попели, покадили, Мать порыдала... И отец Прикрыл его тесовой крышкой И на погост отнес под мышкой... Ужели сказочке конец? 30.I.16

СОН

По снежной поляне, При мглистой и быстрой луне, В безлюдной, немой стороне, Несут меня сани.

Лежу, как мертвец, Возница мой гонит и воет, И лик свой то кажет, то кроет Небесный беглец.

И мчатся олени, Глубоко и жарко дыша, (*394) В далекие тундры спеша, И мчатся их тени Туда, где конец Страны этой бедной, суровой, Где блещет алмазной подковой Полярный Венец,

И мерзлый кочкарник Визжит и стучит подо мной, И бог озаряет луной Снега и кустарник. 30.I.16

ЦИРЦЕЯ

На треножник богиня садится: Бледно-рыжее золото кос, Зелень глаз и аттический нос В медном зеркале все отразится.

Тонко бархатом риса покрыт Нежный лик, розовато-телесный, Каплей нектара, влагой небесной, Блещут серьги, скользя вдоль ланит.

И Улисс говорит: "О, Цирцея! Все прекрасно в тебе: и рука, Что прически коснулась слегка, И сияющий локоть, и шея!"

А богиня с улыбкой: "Улисс! Я горжусь лишь плечами своими Да пушком апельсинным меж ними, По спине убегающим вниз!" 31.I.16

(*395) * * *

На Альпы к сумеркам нисходят облака. Все мокро, холодно. Зеленая река

Стремит свой шумный бег по черному ущелью К морским крутым волнам, гудящим на песке, И зоркие огни краснеют вдалеке,

Во тьме от Альп и туч, под горной цитаделью. 31.I.16