Стихотворения, поэмы, трагедия

стихами:

Хочет и каменный дуб майской листвой

прозвенеть,

Дремлет в чеканной броне под бореями бурными

зиму;

Зеленью свежей весна в пологах темных сквозит.

Черную ветвь разгляди: под металлом скорченных

листьев

Ржавой смеется тюрьме нежный и детский побег.

422. ЕВКСИН{*}

Ласточки вьют свой уют под окошком;

Зяблик слетает к рассыпанным крошкам

В трапезной нашей. За дверью горят

В садике розы: давно ль еще, вешний,

Весь он белел алычой и черешней?

Лишь кипарисы всё тот же обряд,

Смуглые, мерно склоняясь, творят.

Что там, в оправе лиловых гликиний,

Гладью сверкает алмазисто-синей?

Смотрит Евксин сквозь ресницы чинар,

Пестун лазурный Медеиных чар.

Я под окрайнюю сяду чинару —

Сонной мечтой убегающий парус

В миф провожать, в розовеющий пар.

423. СВЕТЛЯЧОК{*}

Душно в комнате; не спится;

Думы праздно бьют тревогу.

Сонной влагой окропиться

Вежды жаркие не могут.

Сумраком не усыпленный,

Взор вперяется во мглу.

Что забрезжило в углу

Зорькой трепетно-зеленой?

Дух-волшебник ночи южной,

Светлячок к окну прильнул,

Словно в дом из тьмы наружной

Гость с лампадой заглянул;

Словно спутник снов бесплотный,

Миг свиданья упреждая,

Подал знак душе дремотной

Упорхнуть в дубравы рая.

424. ЗИМНЯЯ БУРЯ{*}

Гнет и ломит ноша снега

Кипарисы нежные,

И корчует вал с разбега

Грабы побережные.

Всё смесилось в тусклой хляби —

Твердь и зыби вьюжные.

Кто вас губит, кто вас грабит,

Вертограды южные?

И сквозь лязги волн и визги

Племени Эолова

Зевс гремит и плещет брызги

Плавленного олова.

Смертью ль мутные зеницы

Водит над пучинами

Ветхий Кронос, бледнолицый,

Треплющий сединами?

425. ДЕЛЬФИНЫ{*}

В снастях и реях засвистел ветер, пахнущий снегом и цветами; он с силой вылетал на свободу из тесного ущелья... Из-под самого пароходного носа стали выпрыгивать проворные водяные жители — дельфины; крутым побегом они выскальзывали на воздух, опустив хвост, описывали дугу и вновь погружались без всплеска. А. Н. Толстой, «Письма с пути»

Ветер, пахнущий снегом и цветами,

Налетел, засвистел в снастях и реях,

Вырываясь из узкого ущелья

На раздолье лазоревой равнины.

Как Тритон, протрубил он клич веселья,

Вздох весенний кавказского Борея,

Вам, курносые, скользкие дельфины,

Плясуны с крутогорбыми хребтами.

На гостины скликал вас, на веснины,

Стеклоокого табуны Нерея,

С силой рвущийся в устье из ущелья

Ветер, пахнущий снегом и цветами.

426. ПОЛДЕНЬ{*}

В озера сходят небеса.

По бирюзе однообразной

Струятся россыпью алмазной

Развязанные пояса.

И мглятся зыбкой мглой леса,

Как тлеет пепл в жаровне праздной.

Колдует зной, котел кипит —

Двоится марево природы.

В гробу хрустальном дева спит,

Над нею латник держит щит:

Светилу дня так снятся воды,

Водам — полуденные своды, —

И дважды солнца лик слепит.

427. ЗЫХ{*}

На Зыхе нет ни виноградной

В кистях лозы, ни инжиря:

Всё выжег зной, всё выпил жадный;

И в сакле я дремал прохладной

До половины сентября.

А перед саклею, горя

Сафирами восточной славы,

Текли Хвалынские струи.

И милы стали мне твои,

О Зых, возгорий плоских главы,

Твой остов высохшей змеи

Меж двух морей живой оправы,

И солнцем пахнущие травы,

И в белом камне колеи.

428. ФЛАМИНГО{*}

О. А. Ш.

Плоской чашей, розовой по краю,

Лотос белый зыблется над Нилом,

И чертят фламинго в синем небе

Дуги света розовей Авроры.

Этих красок юность помнят взоры.

Мать-Земля себя подобной Гебе