Стихотворения, поэмы, трагедия

Я пою твои славы, живое

Солнце!

И тебе мой псалом, огневое

Сердце!

Нет яркому Солнцу,

Свободному свету,

Неоскудному свету,

Созвучья иного,

Чем темное,

Тесное,

Пленное

Сердце, —

Сердце, озимое семя живого огня!

Нет жаркому Сердцу,

Безысходному свету,

Подспудному, скудному, трудному свету,

Отзвучья земного:

Ты — его лик и подобье небесное,

О неистомное,

В свете своем сокровенное,

Ты, исходящее пламеннокрылою,

Царственной,

Дарственной,

Жертвенной силою,

Щедрое Солнце!

Глаз потемнелый тобой ослепленного дня!

Ужас, зияющий в полдень в небесном расплаве!

Полый, торжественный гроб,

Откуда Воскресший, очам нестерпимо, выходит во славе

Победы белой

Над оробелой

Стражной марою полуденных злоб!

Ибо так славословили ангелы близких селений:

«Вот, сердце в смертном — солнце пылающее,

И солнце — вселенной сердце, желающее

Бессмертных закланий!

Се, агнец блаженных истоков, струй огневых

Утолений

Напояющий трепетных ланей

И жаждущих робких оленей!..»

И я славословлю тебя, двуединое Сердце

Всезрящего мира

Меж; горнею бездной

И бездной во мне!

Тебя, двуединое Солнце

Горящего пира

В моей многозвездной,

В моей всесвятой

Глубине —

В моей золотой

Тишине!..

И так славословят

Из тайных своих отдалений

Ангелы дальних селений

(Кто отзвук их арф уловит?):

«Тихая Воля идет,

Хаос пылает...

Сердце святыни желает!

Пристани Солнце ждет!..»

176. СОЛНЦЕ-ДВОЙНИК{*}

Ты над злыми, над благими,

Солнце страдное, лучишься

Изволением Отца!

Пред тобою все нагими

Мы стоим, и ты стучишься

В наши темные сердца.

В сердце замкнутом и тесном,

Душный свод кляня, страдает

Погребенный твой двойник.

В посетителе небесном

Кто, радушный, угадает

Ослепительный свой лик?

Часто, ах, в дреме, подобной

Тьме загробной, — «Друг стучится, —

Ропщет узник: — гнать не смей,

Раб, царя!»... Но стражник злобный

Видит луч твой и кичится:

«Гость мой, брат мой; лютый змей»!..

Я, забывший, я, забвенный,

Встану некогда из гроба,

Встречу свет твой, в белом льне;

Лик явленный, сокровенный

Мы сольем, воскреснув, оба,

Я — в тебе, и ты — во мне!

177. СЕРДЦЕ ДИОНИСА{*}

Осиян алмазной славой,

Снеговерхий, двоеглавый, —

В день избранный, — ясногранный, за лазурной пеленой

Узкобрежной Амфитриты,

Где купаются хариты, —

Весь прозрачностью повитый

И священной тишиной, —

Ты предстал, Парнас венчанный, в день избранный, предо мной!

Сердце, сердце Диониса под своим святым курганом,

Сердце отрока Загрея, обреченного титанам,

Что, исторгнутое, рдея, трепетало в их деснице,

Действо жертвенное дея, скрыл ты в солнечной гробнице, —

Сердце древнего Загрея, о таинственный Парнас!

И до дня, в который Гея, — мать Земля сырая, Гея, —

Как божественная Ниса, просветится, зеленея, —

Сердце Солнца-Диониса утаил от буйных нас.

178. DE PROFUNDIS^[1]{*}

Sole splendidior, candidior nive

Subtilique minus subditus aethere

Vitae corporeae condicionibus

Arcanus morituri incola pectoris.^[2]

Кто б ни был, мощный, ты: царь сил — Гиперион,

Иль Митра, рдяный лев, иль ярый Иксион,

На жадном колесе распятый,

Иль с чашей Гелиос, иль с луком Аполлон,