Стихотворения (ПСС-2)

Гляжу: сырой еще бугор,

Над ним лежит топор с лопатой,

И конь привязан под дубком,

И два жида считают злато

Перед разложенным костром!..

Промчались дни. На дно речное

Один товарищ мой нырнул.

С тех пор, как этот утонул,

Пошло житье-бытье плохое:

Приему не было в корчмах,

Жить было негде. Отовсюду

Гоняли наглого Иуду.

В далеких дебрях и лесах

Мы укрывалися. Без страха

Не мог я спать, мечтались мне:

157

Остроги, пытки в черном сне,

То петля гладная, то плаха!..

Исчезли средства прокормленья,

Одно осталось: зажигать

Дома господские, селенья

И в суматохе пировать.

В заре снедающих пожаров

И дом родимый запылал;

Я весь горел и трепетал,

Как в шуме громовых ударов!

Вдруг вижу, раздраженный жид

Младую женщину тащит.

Ее ланиты обгорели

И шелк каштановых волос;

И очи полны, полны слез

На похитителя смотрели.

Я не слыхал его угроз,

Я не слыхал ее молений;

И уж в груди ее торчал

Кинжал, друзья мои, кинжал!..

Увы! дрожат ее колени,

Она бледнее стала тени,

И перси кровью облились,

И недосказанные пени

С уст посинелых пронеслись.

Пришло Иуде наказанье:

Он в ту же самую весну

Повешен мною на сосну,

На пищу вранам. Состраданья

Последний год меня лишил.

Когда ж я снова посетил

Родные, мрачные стремнины,

Леса, и речки, и долины,

Столь крепко ведомые мне,

То я увидел на сосне:

Висит скелет полуистлевший,

Из глаз посыпался песок,

И коршун, тут же отлетевший,

Тащил руки его кусок...

158

Бегут года, умчалась младость

Остыли чувства, сердца радость

Прошла. Молчит в груди моей

Порыв болезненных страстей.

Одни холодные остатки:

Несчастной жизни отпечатки,

Любовь к свободе золотой,

Мне сохранил мой жребий чудный.

Старик преступный, безрассудный,

Я всем далек, я всем чужой.

Но жар подавленный очнется,

Когда за волюшку мою

В кругу удалых приведется,

Что чашу полную налью,

Поминки юности забвенной

Прославлю я и шум крамол;

И нож мой, нож окровавленный

Воткну, смеясь, в дубовый стол!.."

ДВЕ НЕВОЛЬНИЦЫ

Beware, my Lord, of jealousy

"Othello". W. Shakespeare '

"Люблю тебя, моя Заира!

Гречанка нежная моя!

У ног твоих богатства мира

И правоверная земля.

Когда глазами голубыми

Ты водишь медленно кругом,

Я молча следую за ними,

Как раб с мечтами неземными

За неземным своим вождем.

Пусть пляшет бойкая Гюльнара,

Пускай под белою рукой

Звенит испанская гитара:

О, не завидуй, ангел мой!

Все песни пламенной Гюльнары,

Все звуки трепетной гитары,

Всех роз восточных аромат,

Топазы, жемчуг и рубины

Избави, боже, от ревности.

*"Отелло". В. Шекспир '.англ.).

160

Султан Ахмет оставить рад

За поцелуя, звук единый

И за один твой страстный взгляд!"

"Султан! Я в дикой, бедной доле,

Но с гордым духом рождена;

И в униженье и в неволе

Я презирать тебя вольна!

Старик, забудь свои желанья:

Другой уж пил мои лобзанья

И первой страсти я верна!

Конечно, грозному султану

Сопротивляться я не стану;

Но знай: ни пыткой, ни мольбой

Любви из сердца ледяного

Ты не исторгнешь: я готова!

Скажи, палач готов ли твой?"

Тиха, душиста и светла Настала ночь.

Она была Роскошнее, чем ночь эдема.

Заснул обширный Цареград,

Лишь волны дальные шумят

У стен крутых. Окно гарема

Отворено, и свет луны,

Скользя, мелькает вдоль стены;

И блещут стекла расписные

Холодным, радужным огнем;

И блещут стены парчевые,

И блещут кисти золотые,

Диваны мягкие кругом.

Дыша прохладою ночною,

Сложивши ноги под собою,

Облокотившись на окно,

Сидела смуглая Гюльнара.

В молчанье все погружено,

Из белых рук ее гитара

Упала тихо на диван;

И взор чрез шумный океан

Летит: туда ль, где в кущах мира

161

Она ловила жизни сон?

Где зреет персик и лимон

На берегу Гвадалкивнра?

Нет! Он боязненно склонен

К подножью стен, где пена дремлет!

Едва дыша, испанка внемлет,

И светит ей в лицо луна:

Не оттого ль она бледна?

Чу! томный крик... волной плеснуло...

И на кристалле той волны

Заколебалась тень стены...

И что-то белое мелькнуло

И скрылось! Снова тишина.

Гюльнары нет уж у окна;

С улыбкой гордости ревнивой

Она гитару вновь берет

И песнь Испании счастливой

С какой-то дикостью поет;

И часто, часто слово "мщенье"

Звучит за томною струной,

И злобной радости волненье

Во взорах девы молодой!

ПОСЛЕДНИЙ СЫН ВОЛЬНОСТИ

(Повесть)

Посвящается (Н. С. Шеншину)

Бывало, для забавы я писал,

Тревожимый младенческой мечтой;

Бывало, я любовию страдал,

И, с бурною пылающей душой,

Я в ветреных стихах изображал

Таинственных видений милый рой.

Но дни надежд ко мне не придут вновь,

Но изменила первая любовь!..

И я один, один был брошен в свет,

Искал друзей - и не нашел людей;

Но ты явился: нежный твой привет