Стихотворения. Поэмы. Проза

В НОВЫЙ ДОМ

Из храма, где обряд венчальный

Связал их жребий и сердца,

В свой новый дом, с зеркальной спальной,

Он вез ее из-под венца.

И колыхалася карета,

И жутко было им вдвоем:

Ей — в красоте полурасцвета -

Ему — с поблекнувшим лицом.

Не зимний холод, — желтый глянец

Ей непривычного кольца

Сгонял пленительный румянец

С ее "поникшего лица…

И колыхалася карета;

И, дар обычной суеты, -

Оранжерейного букета

С ней дрогли пышные цветы.

— Мечты, куда вы улетели?!
–

Злой дух ей на ухо шептал…

Колеса по снегу скрипели -

И ветер след их заметал.

Метель недаром разыгралась,

Недаром меркли фонари;

Он ласки ждал, — она боялась

Дожить до утренней зари.

И как надежда — как свобода

От позолоченных цепей,

Как смерть — предчувствие развода

Таилось на сердце у ней.

1893

МГНОВЕНИЯ

…Неведомый и девственный родник,

Святых и чистых звуков полный.

М. Лермонтов

В дни ль уединения

Скучного, досужного,

Или в час томления, -

В час, когда надменное

И не откровенное

Сердце снова мается,

Редко, но случается,

Что наш ум подавленный

Жизнью подневольною,

Рабскою работою,

Или обесцвеченный

Суетной заботою,

Вдруг, как бы встревоженный

Искрой откровения,

Чутко ждет иль чувствует,

Что вот-вот подкрадется

То, что в нем отсутствует, -

Нечто вдохновенное,

В красоту повитое,

Всем сердцам присущее,

Всеми позабытое,

Нечто несомненное,

Вечно неизменное,

Даст нам успокоиться -

Промелькнет и скроется!

Ночью ль благодатною,

В сладкий час свидания,

В утро ль ароматное,

Свежее, согретое

Лаской расставания,

Как ни очарованы

Мы земной усладою,

Как мы ни спасаемся

В миг самозабвения

От самосознания,

Все ж мы просыпаемся,

Счастьем удрученные,

С чувством сожаления

Или сострадания:

То над нами носится

Тень воспоминания,

Или в душу просится

Смутное предчувствие

Близкого, обидного

Разочарования.

И тогда случается,

К сердцу приласкается

Чувство беспредельное,

Светлое, далекое,

Счастье неизменное,

Нечто беспечальное

Вечно идеальное,

Даст нам успокоиться -

Промелькнет и скроется!

Июль, 1897. Райвола

Я врагами богат и друзьями,

Я врагами богат и друзьями,

Стало быть, и вражда — не беда,

Но беда, что сильна, и криклива,

И смела боевая вражда.

А наивная дружба готова

Мне и денег, и славы желать,

Но робка, щекотлива и любит,

Молча мне сострадая, вздыхать.

И я, право не знаю, что лучше,—

Эта дружба иль эта вражда?

Поневоле, завидуя силе,

Я врагами горжусь иногда.

И любя и злясь от колыбели

И любя и злясь от колыбели,

Слез немало в жизни пролил я;

Где ж они — те слезы? Улетели,

Воротились к Солнцу бытия.

Чтоб найти все то, за что страдал я,

И за горькими слезами я

Полетел бы, если б только знал я,

Где оно — то Солнце бытия?..

<1898>

Еще не все мне довелось увидеть…

Еще не все мне довелось увидеть…

И вот одно осталось мне:

Закрыв глаза, любить и ненавидеть

Бесплодно, смутно — как во сне!

1898

ПОЭМЫ

Кузнечик-музыкант

Шутка в виде поэмы

ПЕСНЬ 1

Не сверчка-нахала, что скрипит у печек,

Я пою: герой мой — полевой кузнечик!

Росту небольшого, но продолговатый;

На спине носил он фрак зеленоватый;

Тонконогий, тощий и широколобый…

Был он сущий гений — дар имел особый:

Музыкантом слыл он между насекомых

И концерты слушать приглашал знакомых.

Под роскошной жатвой жил он в поле чистом,

Оглашая воздух бесконечным свистом

Своего оркестра. Ветреное племя

Скакунов забыло, что в полях в то время

Музыки и вкуса был он представитель.

Все, что нынче летом деревенский житель

Слышит за окошком, лежа на кровати

Или на балкон свой выходя в халате, —

Этот свист трескучий, этот звон безбрежный,

Разлитой повсюду, и сухой, и нежный, —

Если только в этом сумрачном концерте

Есть живая нега и восторг, поверьте, —

Это все былые, вечные созданья

Моего героя, или — подражанья.

Бедненький кузнечик! позабыт твой гений!

Но ты век свой прожил не без приключений.

Помню, ты недаром слыл идеалистом:

Сядешь ты бывало в свете серебристом

Месяца, под полог ночи на соломке,

Ветром сокрушенной. (Даром, что не ломки

Гибкие колосья, все же в ниве шаткой

Много их подломит этот ветер гадкий.)

Сядешь ты бывало и во славу ночи

На своей скрипице пилишь что есть мочи.

И тебя дразнили пискуны пустые,

Комары-злодеи, трубачи степные,

И в тебя влюблялись божии коровки,

И мутила зависть многие головки,

С тем же, музыкальным то есть, направленьем,

С тою же охотой, да не с тем уменьем.

И грозилась мошка с помощью науки

Умертвить тобою созданные звуки,

И тяжеловесный жук неоднократно

Уверял, что уши смачивать приятно

На твоих концертах, а не то-де уши,

Как трава, завянут от ужасной суши.