Стихотворения. Рассказы. Гора

Сегодня, когда, повинуясь непреодолимому желанию, он отправился к Шучорите и сначала нашел ее дверь запертой, а затем услышал, что ее нет дома, он решил, что неспроста что-то мешает его надеждам сбыться. Тот, кто руководил его поступками, дал понять, что он недоволен Горой. Очевидно, в этой жизни двери дома Шучориты были перед ним закрыты. Шучорита не для него! Человек, подобный Горе, не имеет права поддаваться своим желаниям, в его жизни нет места личным радостям и горестям. Он индийский брахман, его дело молиться господу за свою великую родину, его долг – самоотречение во имя благополучия Индии. Страстная любовь, привязанности – не его удел.

«Господь наглядно показал мне, что такое любовь,- говорил себе Гора.- Теперь я знаю, что в ней нет ясности и покоя, что она жгучая и терпкая, как вино. Она будоражит душу и порождает иллюзии. Но я – саньяси, в моем сознании ей нет места»,

Глава семидесятая

Шучорита, которую столько времени тиранила Хоримохини, за эти несколько дней, проведенных с Анондомойи, почувствовала такое облегчение, какого не испытывала никогда в жизни. Она очень привязалась к Анондомойи, и ей с трудом верилось, что когда-то она не знала эту женщину и была далека от нее. Анондомойи каким-то образом прекрасно понимала все ее мысли и порой без слов приносила ей глубокое успокоение. Никогда прежде Шучорита не произносила так от душа слово «мать». И она не упускала случая лишний раз произнести его, хотя бы и без большой надобности.

Когда все приготовления к свадьбе Лолиты были закончены и Шучорита в полном изнеможении свалилась на постель, у нее на уме была только одна мысль – как она теперь расстанется с Анондомойи? Она начала тихонько повторять про себя: «Ма, ма!» И от этого сердце ее так переполнилось, что из глаз брызнули слезы, но тут возле нее появилась Анондомойи. Она откинула кисейный полог от москитов и присела на кровать.

– Ты звала меня? – спросила Анондомойи, погладив Шучориту по голове.

Когда Шучорита поняла, что говорила вслух, она не смогла ответить на вопрос, а только уткнулась лицом в колени Анондомойи и разрыдалась. Анондомойи продолжала молча гладить ее по голове. В эту ночь они спали вместе.

Анондомойи не хотелось возвращаться домой сразу же после свадьбы Биноя.

– Они оба ничего еще не смыслят в житейских делах,- сказала она.- Как же я уйду, не наладив им хоть немного хозяйство?

– Ма, – обратилась к ней Шучорита, – тогда и я останусь с тобой на эти несколько дней.

– Правда, ма! – оживилась Лолита.- Пусть Шучи-диди побудет с нами несколько дней.

Услышав эти слова, Шотиш подбежал к Шучорите, обнял ее и заплясал от радости.

– И я, и я тоже останусь, диди! – кричал он.

– Тебе же нужно учиться, болтунишка,- возразила Шучорита.

– Меня будет учить Биной-бабу.

– Биной-бабу сейчас не сможет заниматься с тобой.

– Почему же не смогу? – донесся голос Биноя из соседней комнаты.- Неужели ты думаешь, что я за сутки умудрился забыть все, что учил когда-то, просиживая за книгами ночи напролет.

– А разрешит ли твоя тетя? – спросила Анондомойи Шучориту.

– Я пошлю ей записку.

– Нет, не стоит, лучше я сама напишу ей.

Анондомойи знала, что, если Шучорита сама выразит желание остаться, Хоримохини непременно обидится, если же попросит ее об этом она, Анондомойи, то весь гнев Хоримохини обрушится на нее, а не на Шучориту.

В письме Анондомойи сообщала, что она должна задержаться на некоторое время у Биноя, чтобы наладить хозяйство молодых, и если Хоримохини согласится, чтобы Шучорита побыла с ней еще несколько дней, то это значительно облегчит ее задачу.

Письмо Анондомойи не только рассердило Хоримохини, но и пробудило в ней подозрения. Она подумала, что теперь, когда ей удалось в корне пресечь посещения Горы, его мать стала всячески стараться заманить Шучориту в силки. Все это представилось ей не чем иным, как сговором между матерью и сыном. Теперь Хоримохини припомнила, как еще в самом начале ей не понравился образ мыслей Анондомойи.

У Хоримохини гора свалилась бы с плеч, если бы ей удалось благополучно пристроить Шучориту в знаменитую семью Раев. Да и сколько можно заставлять Койлаша ждать? Бедняга прокоптил все стены в доме, день и ночь куря свою трубку.

На следующий день утром после получения письма Хоримохини, захватив слугу, сама отправилась в паланкине в дом Биноя. Там она застала Шучориту, Лолиту и Анондомойи, собравшихся в нижней комнате и занятых приготовлением обеда. Сверху, сотрясая окрестности, доносился громкий голос Шотиша, заучивавшего написание английских слов и их бенгальские значения. Дома никто никогда не подозревал, что у него такой необычайной мощи голос. Но здесь, чтобы доказать всем, как ревностно он относится к приготовлению уроков, ему приходилось налегать на него.

Анондомойи тепло встретила Хоримохини, но та, не обращая внимания на любезный прием, без всяких церемоний заявила:

– Я приехала забрать Радхарани домой.

– Вот и прекрасно, но сейчас присядь хоть на минуточку,- пригласила Анондомойи.

– Нет, спасибо,- ответила Хоримохини,- мне еще обряды совершать надо. Я и утренней-то молитвы толком не закончила. Я не могу задерживаться.

Шучорита резала тыкву, не вступая в разговор, пока тетка не обратилась непосредственно к ней.

– Ты слышала? – сказала Хоримохини.- Собирайся! Лолита и Анондомойи сидели, не говоря ни слова. Шучорита отложила работу и встала.

– Пошли, тетя,- сказала она и направилась с ней к выходу, но по дороге, взяв Хоримохини за руку и заведя ее в другую комнату, сказала твердым голосом: – Раз уж ты приехала за мной, я не стану позорить тебя при всех. Я поеду с тобой домой, но сегодня же к полудню вернусь сюда.

– Это что еще за разговоры! – возмутилась Хоримохини.- Ты еще скажи, что навсегда останешься здесь?

– Навсегда остаться здесь я не могу,- ответила Шучорита.- Потому-то я и хочу побыть с Лолитой как можно дольше сейчас, пока у меня есть возможность.

От этих слов Хоримохини пришла в ярость, но, рассудив, что для препирательств момент сейчас неподходящий, сочла за лучшее промолчать.

– Ма,- сказала Шучорита, улыбнувшись Анондомойи.- Я съезжу ненадолго домой и сейчас же вернусь.

Анондомойи не стала ни о чем спрашивать и лишь проговорила:

– Хорошо, моя милая.

– Я вернусь к полудню,- шепнула Шучорита Лолите. Девушка подошла к паланкину.

– А Шотиш? – Она вопросительно взглянула на тетку.

– Нет, Шотиш пусть остается,- ответила Хоримохини, решив, что Шотиш чудный мальчик на расстоянии и лучше его держать подальше от дома.

Когда они благополучно уселись в паланкин, Хоримохини попробовала завести разговор на волнующую ее тему.

– Ну вот Лолиту и выдали замуж. И слава богу! Порешу-бабу, по крайней мере, можно об одной дочери больше не беспокоиться.

После этого вступления она долго распространялась на тему о том, какая это тяжелая обуза иметь в доме незамужнюю дочь и сколько хлопот доставляет она своим родителям.