Стихотворения

120 Не столь давно: я, лежа на траве,

Любимому занятью предавался

Строчил тебе; щек легкий бриз касался.

Да и сейчас я на утес пустынный,

Вознесшийся над шумною пучиной,

125 Взобрался - и среди цветов прилег.

Страницу эту вдоль и поперек,

Легко колеблясь, исчертили тени

От стебельков. Я вижу в отдаленье,

Как средь овса алеют там и сям

130 Головки сорных маков - сразу нам

Они на ум приводят пурпур алый

Мундиров, вред чинящий нам немалый.

А океана голубой покров

Вздымается - то зелен, то лилов.

135 Вот парусник над серебристым валом;

Вот чайка вольная, крылом усталым

Круг описав, садится на волну

То взмоет ввысь, то вновь пойдет ко дну.

Смотрю на запад в огненном сиянье.

140 Зачем? С тобой проститься... На прощанье,

Мой милый Джордж (не сетуй на разлуку),

Тебе я шлю привет - дай, брат, мне руку!

(Сергей Сухарев)

ЧАРЛЬЗУ КАУДЕНУ КЛАРКУ

Ты видел ли порой, как лебедь важный,

Задумавшись, скользит по зыби влажной?

То шею гибкую склонив к волне,

Свой образ созерцает в глубине,

5 То горделиво крылья распускает,

Наяд пленяя, белизной блистает;

То озера расплескивает гладь,

Алмазы брызг пытаясь подобрать,

Чтобы в подарок отнести подруге

10 И вместе любоваться на досуге.

Но тех сокровищ удержать нельзя,

Они летят, сверкая и скользя,

И исчезают в радужном струенье,

Как в вечности - текучие мгновенья.

15 Вот так и я лишь время трачу зря,

Под флагом рифмы выходя в моря;

Без мачты и руля - напропалую

В разбитой лодке медленно дрейфую;

Порой увижу за бортом алмаз,

20 Черпну, - а он лишь вспыхнул и погас.

Вот почему я не писал ни строчки

Тебе, мой друг; причина проволочки

В том, что мой ум был погружен во тьму

И вряд ли угодил бы твоему

25 Классическому вкусу. Упоенный

Игристою струею Геликона

Моих дешевых вин не станет пить.

И для чего в пустыню уводить

Того, кто на роскошном бреге Байи,

30 Страницы Тассо пылкого листая,

Внимал волшебным, звонким голосам,

Летящим по Армидиным лесам;

Того, кто возле Мэллы тихоструйной

Ласкал несмелых дев рукою буйной,

35 Бельфебу видел в заводи речной,

И Уну нежную - в тиши лесной,

И Арчимаго, сгорбившего плечи

Над книгой мудрости сверхчеловечьей;

Кто исходил все области мечты,

40 Изведал все оттенки красоты

От зыбких снов Титании прелестной

До стройных числ Урании небесной;

Кто, дружески гуляя, толковал

С Либертасом опальным - и внимал

45 Его рассказам в благородном тоне

О лавровых венках и Аполлоне,

О рыцарях, суровых как утес,

О дамах, полных кротости и слез,

О многом, мне неведомом доселе.

50 Так думал я; и дни мои летели

Или ползли - но я не смел начать

Тебе свирелью грубой докучать,

И не посмел бы, - если б не тобою

Я был ведом начальною тропою

55 Гармонии; ты первый мне открыл

Все тайники стиха: свободу, пыл,

Изящество, и сладость, и протяжность,

И пафос, и торжественную важность;

Взлет и паренье спенсеровых строф,

60 Как птиц над гребнями морских валов;

Торжественные Мильтона напевы,

Мятежность Сатаны и нежность Евы.

Кто, как не ты, сонеты мне читал

И вдохновенно голос возвышал,

65 Когда до высочайшего аккорда

Доходит стих - и умирает гордо?

Кто слух мой громкой одою потряс,

Которая под грузом, как Атлас,

Лишь крепнет? Кто сдружил меня с упрямой

70 Задирою - разящей эпиграммой?

И королевским увенчал венцом

Поэму, что Сатурновым кольцом

Объемлет все? Ты поднял покрывало,

Что лик прекрасной Клио затеняло,

75 И патриота долг мне показал:

Меч Альфреда, и Кассия кинжал,

И выстрел Телля, что сразил тирана.

Кем стал бы я, когда бы непрестанно

Не ощущал всей доброты твоей?

80 К чему тогда забавы юных дней,

Лишенные всего, чем только ныне

Я дорожу? Об этой благостыне

Могу ль неблагодарно я забыть

И дани дружеской не заплатить?

85 Нет, трижды нет!
– И если эти строки,

По-твоему, не слишком кривобоки,

Как весело я покачусь в траву!

Ведь я давно надеждою живу,

Что в некий день моих фантазий чтенье

90 Ты не сочтешь за времяпровожденье

Никчемное; пусть не сейчас - потом;

Но как отрадно помечтать о том!

Глаза мои в разлуке не забыли

Над светлой Темзой лондонские шпили;

95 О! вновь увидеть, как через луга,

Пересекая реки и лога,

Бегут косые утренние тени,

Поеживаться от прикосновений

Играющих на воле ветерков;

100 Иль слушать шорох золотых хлебов,

Когда в ночи скользящими шагами

Проходит Цинтия за облаками

С улыбкой - в свой сияющий чертог.

Я прежде и подозревать не мог,

105 Что в мире есть такие наслажденья,

Пока не знал тревог стихосложенья.

Но самый воздух мне шептал вослед:

"Пиши! Прекрасней дела в мире нет."

И я писал - не слишком обольщаясь

110 Написанным; но, пылом разгораясь,

Решил: пока перо скребет само,

Возьму и наскребу тебе письмо.

Казалось мне, что если я сумею