Стихотворения

3

Там… в низинах… ждут с верой денницу.Жизнь мрачна и печальна, как гроб.Облеките меня в багряницу!Пусть вонзаются тернии в лоб.Острым тернием лоб увенчайте!Обманул я вас песнью своей.Распинайте меня, распинайте.Знаю – жаждете крови моей.На кресте пригвожден. Умираю.На щеках застывает слеза.Кто-то, Милый, мне шепчет: «Я знаю»,поцелуем смыкает глаза.Ах, я знаю – средь образов торныхпропадет сиротливой мечтой,лишь умру, – стая воронов черных,что кружилась всю жизнь надо мной.Пригвожденный к кресту, умираю.На щеках застывает слеза.Кто-то, Милый, мне шепчет: «Я знаю».Поцелуем смыкает уста.

4

Черный бархат, усеянный щедромиллионами огненных звезд.Сонный вздох одинокого кедра.Тишина и безлюдье окрест.Октябрь 1901Москва

Безумец

Посвящается А.С. Челищеву

1

«Вы шумите. Табачная гарьдымно-синие стелет волокна.Золотой мой фонарьзажигает лучом ваши окна.Это я в заревое стеклок вам стучусь в час вечерний.Снеговое челоразрывают, вонзясь, иглы терний.Вот скитался я долгие днии тонул в предвечерних туманах.Изболевшие ноги моив тяжких ранах.Отворяют. Сквозь дымный угарзадают мне вопросы.Предлагают, открыв портсигар,папиросы.Ах, когда я сижу за столоми, молясь, замираюв неземном,предлагают мне чаю…О, я полон огня,предо мною виденья сияют…Неужели меняникогда не узнают?..»

2

Помним все. Он молчал,просиявший, прекрасный.За столом хохоталкто-то толстый и красный.Мы не знали тогда ничего.От пирушки в восторге мы были.А его,как всегда, мы забыли.Он, потупясь, сиделс робким взором ребенка.Кто-то пелзвонко.Вдругон сказал, преисполненный муки,побеждая испуг,взявши лампу в дрожащие руки:«Се дарует нам светИскупитель,я не болен, нет, нет:я – Спаситель…»Так сказал, наклонилон свой лик многодумный…Я в тоске возопил:«Он – безумный».

3

Здесь безумец живет.Среди белых сиреней.На террасу ведетряд ступеней.За ограду на весьпрогуляться безумец не волен…Да, ты здесь!Да, ты болен!Втихомолку, смешнойкто-то вышел в больничном халате,сам не свой,говорит на закате.Грусть везде…усмиренный, хороший,пробираясь к воде,бьет в ладоши.Что ты ждешь у реки,еле слышно колеблятростники,горьких песен зеленого стебля?Что, в зеркальность глядясь,бьешь в усталую грудь ты тюльпаном?Всплеск, круги… И, смеясь,утопает, закрытый туманом.Лишь тюльпан меж осоки лежитвесь измятый, весь алый…Из больницы служитель бежити кричит, торопясь, запоздалый.Март 1904Москва

Жертва вечерняя

Стоял я дуракомв венце своем огнистом,в хитоне золотом,скрепленном аметистом —один, один, как столб,в пустынях удаленных, —и ждал народных толпколенопреклоненных…Я долго, тщетно ждал,в мечту свою влюбленный…На западе сиял,смарагдом окаймленный,мне палевый приветпотухшей чайной розы.На мой зажженный светпришли степные козы.На мой призыв завылвдали трусливый шакал…Я светоч уронили горестно заплакал:«Будь проклят, Вельзевул —лукавый соблазнитель, —не ты ли мне шепнул,что новый я Спаситель?..О проклят, проклят будь!..Никто меня не слышит…»Чахоточная грудьтак судорожно дышит.На западе горитсмарагд бледно-зеленый…На мраморе ланитпунцовые пионы…Как сорванная цепьжемчужин, льются слезы…Помчались быстро в степьиспуганные козы.Август 1903Серебряный Колодезь

Мания

Из царских дверей выхожу.Молитва в лазурных очах.По красным ступеням схожусо светочем в голых руках.Я знаю безумий напор.Больной, истеричный мой вид,тоскующий взор,смертельная бледность ланит.Безумные грезы своилелеете с дикой любовью,взглянув на одежды мои,залитые кровью.Поете: «Гряди же, гряди».Я грустно вздыхаю,бескровные руки моина всех возлагаю.Ну, мальчики, с Богом,несите зажженные свечи!..Пусть рогомнарод созывают для встречи.Ну что ж – на закате холодного дняцелуйте мои онемевшие руки.Ведите меняна крестные муки.Август 1903Серебряный Колодезь

Забота

1

Весь день не стихала работа.Свозили пшеницу и рожь.Безумная в сердце заботабросала то в холод, то в дрожь.Опять с несказанным волненьемя ждал появленья Христа.Всю жизнь меня жгла нетерпеньемстаринная эта мечта.Недавно мне тайно сказали,что скоро вернется Христос…Телеги, скрипя, подъезжали…Поспешно свозили овес.С гумна возвращался я к дому,смотря равнодушно на них,грызя золотую солому,духовный цитируя стих.

2

Сегодня раздался вдруг зов,когда я молился, тоскуя,средь влажных, вечерних лугов:«Холодною ночью приду я…»Всё было в дому зажжено…Мы в польтах осенних сидели.Друзья отворили окно…Поспешно калоши надели.Смарагдовым светом лунавдали озаряла избушки.Призывно раздался с гумнанастойчивый стук колотушки.«Какие-то люди прошли», —сказал нам пришедший рабочий.И вот с фонарями пошли,воздевши таинственно очи.Мы вышли на холод ночной.Луна покраснела над степью.К нам пес обозленный, цепнойкидался, звеня своей цепью.Бледнели в руках фонари…Никто нам в ночи не ответил…Кровавую ленту заривстречал пробудившийся петел.1903Серебряный Колодезь

Блоку

1

Один, один средь гор. Ищу ТебяВ холодных облаках бреду бесцельно.Душа мояскорбит смертельно.Вонзивши жезл, стою на высоте.Хоть и смеюсь, а на душе так больно.Смеюсь мечтесвоей невольно.О, как тяжел венец мой золотой!Как я устал!.. Но даль пылает.Во тьме ночноймой рог взывает.Я был меж вас. Луч солнца золотилпричудливые тучи в яркой дали.Я вас будил,но вы дремали.Я был меж вас печально-неземной.Мои слова повсюду раздавалисьИ надо мнойвы все смеялись.И я ушел. И я среди вершин.Один, один. Жду знамений нежданных.Один, одинсредь бурь туманных.Всё как в огне. И жду, и жду Тебя.И руку простираю вновь бесцельноДуша мояскорбит смертельно.Сентябрь 1901Москва

2

Из-за дальних вершинпоказался жених озаренный.И стоял он один,высоко над землей вознесенный.Извещалось не разо приходе владыки земного.И в предутренний часзапылали пророчества снова.И лишь света потокнад горами вознесся сквозь тучи,он стоял, как пророк,в багрянице, свободный, могучий.Вот идет. И венецотражает зари свет пунцовый.Се – венчанный телец,основатель и Бог жизни новой.Май 1901Москва

3

Суждено мне молчать.Для чего говорить?Не забуду страдать.Не устану любить.Нас зовутбез конца…Нам пора…Багряницу несути четыре колючих венца.Весь в огнеи любвимой предсмертный, блуждающий взор…О, приблизься ко мне —распростертый, в крови,я лежу у подножия гор.Зашатался над пропастью яи в долину упал, где поет ручеек.Тяжкий камень, свистя,неожиданно сбил меня с ног —тяжкий камень, свистя,размозжил мне висок.Среди ландышей я —зазиявший, кровавый цветок.Не колышется больше от муквдруг застывшая грудь.Не оставь меня, друг,не забудь!..1903Москва