Стихотворения

и изнемогают от желания

помочиться на стенку.

Изнемогают, но не мочатся.

НАСТЫРНЫЕ

Садясь обедать, я вспоминаю, что они лезут.

Принимаясь за бифштекс с луком

Я думаю, что они и раньше лезли.

Доедая клюквенный кисель, я догадываюсь,

Что они и впредь будут лезть.

Выйдя на улицу, я вижу, что

Расталкивая всех локтями они лезут в тролейбус.

Войдя в тролейбус, я замечаю, что

Наступая всем на ноги, они лезут к выходу.

Бедные, — думаю я, — жизнь у них собачья!

Все они лезут и лезут, все вперед пролезают.

А ведь впереди-то им и делать нечего.

Девушка и собор

Девушка, площадь, собор.

Совсем юная девушка, не очень обширная площадь, очень древний собор.

Массивный объем собора, пустынное пространство площади, тоненькая фигурка девушки.

На девушке черные брючки и белая кофточка, площадь замощена розовой серой брусчаткой, собор построен из красного кирпича и желтого камня.

Собор неподвижен. Девушка движется к собору, наискось пересекая площадь.

Фигурка девушки все уменьшается. Громада собора все увеличивается.

Внимание! Девушка подошла к собору.

Колосальный собор. И рядом еле заметная фигурка девушки.

Собор поглядывает на нее с умилением.

Но девушка проходит вдоль стены собора и исчезает за углом.

Собор в растерянности. Собор в смятении. Собор в отчаяние.

Сотни лет он простоял на этой площади!

Сотни лет поджидал он эту девушку в белой кофточке!

Сотни лет ему снились ее черные брючки!

Но внимание! Девушка вернулась! Она снова рядом с собором!

Собор не верит своим глазам. Собор не может прийти в себя. Собор сияет от счастья.

Покинем же площадь. Не будем им мешать.

Движения его души порою необъяснимы

Движения его души порою необъяснимы.

Она бросается куда-то в сторону, она делает зигзаги,

она выписывает петли и долго кружится на одном месте.

Можно подумать, что душа пьяна, но она не выносит спиртного.

Можно предположить, что душа чего-то ищет, но она ничего не потеряла.

Можно допустить, что душа слегка помешалась, но это маловероятно.

Порою кажется, что душа его просто играет.

Играет в игру, которую она сама придумала.

Играет, как играют дети.

Быть может она еще ребенок, его душа?

Даль

Тянет меня почему-то в эту даль.

И будто нет в ней ничего особенного — типичная же даль!

А тянет.

Ушел бы и жил бы там, в дали. Да все дела какие-то, все дела.

Смотрю в даль и вздыхаю.

Тянет меня в эту банальную, туманную даль.

Будь она неладна!

Восторженный

Хожу по весеннему городу и в горле у меня булькает восторг.

Но я и виду не подаю.

Хожу по городу и криво усмехаюсь: «Подумаешь, весна!»

Сажусь в весеннюю электричку, и в ушах у меня щекотно от восторга.

Но я не поддаюсь.

Еду в весенней электричке и исподлобья гляжу в окно: «Эка невидаль — весна!»

Вылезаю из электрички, бросаюсь в лес,

Раскапываю снег под елкой, расталкиваю знакомого муравья

И кричу ему в ухо: «Проснись, весна на дворе! Восторг-то какой!»

«Сумасшедший!» — говорит муравей, —

«И откуда только берутся такие восторженные идиоты?»

Принципиальный

Скудные остатки своей совести

он завернул в обрывок газеты и засунул в карман.

Последние остатки своей совести

он вознамерился скормить воробьям в ближайшем скверике.

«Да ты погоди, — сказал я, — воробьи и без совести обойдутся.

Да ты не дури, — сказал я, — побереги хоть эти остатки!»

«Ха, — ответил он презрительно, — какие-то жалкие крохи!

Нет, — ответил он твердо, лучше совсем без совести!»

Его принципиальность меня поразила.

Подходя к музею

Подходя к музею, я замечаю толпу людей, которые живут.

Блуждая по музею, я гляжу на лица людей, которые жили когда-то.

Выходя из музея, я думаю о людях, которым еще предстоит жить.