Школьный зал огнями весь рассвечен,Песня голос робко подала…В этот день не думал я о встрече,Да и ты, наверно, не ждала.Не ждала, не верила, не знала,Что навек захочется сберечьПервый взгляд —Любви моей начало,Первый вальс —Начало наших встреч.Я б, наверно, не рискнул признаться,Чем так дорог этот вечер мне, —Хорошо,Что выдумали танцы:Можно быть при всех наедине.1955
«Одаривает счастье нас по-разному…»
Одаривает счастье нас по-разному:То пей взахлеб, то – ничего.Одни его и в будни празднуют,Другим и праздник – без него.Наверно, так несправедливо.И, веря сердцу своему,Я не сумел бы стать счастливым,Коль счастье лишь в моем дому.По мне – жило б оно на свете,Светило б солнцем и строкой,И
пусть его я позже встретил,А раньше кто-нибудь другой.Но лишь бы счастье было рядом,Чтоб каждый сколько хочешь брал.Я от себя его не прятал,Но и другим не заслонял.1959
«Стихи читают молодые…»
Стихи читают молодые…И в поездах, летящих в полночь,И у костра – в заре и в дыме.Стихи читают молодые,Чтоб душу радостью наполнить.И я боюсь, когда пишу.Я на костры в ночи гляжу.Слежу за теми поездами,Что где-то спорят с темнотой.И, как на первое свиданье,Иду я к молодости той.Несу всё лучшее на свете —Тепло друзей, любовь и грусть.И всё боюсь ее не встретить,И встречи каждый раз боюсь.1959
«Горькой правдой всю душу вытомив…»
Горькой правдой всю душу вытомив,Я на ложь не оставил сил.Видно, я ее просто выдумалИ, придуманную, любил.И сейчас представляю четко,Сколько я причинил ей зла.И уйдет из стихов девчонка,Как из сердца уже ушла.«Что случилось? Ну, что случилось?» —Взглядом спрашивает опять…Побежденная, мне на милостьХочет гордость без боя сдать.Всё понять иль всему поверитьУ любви моей на краю…Я стою у раскрытой двери,Как у сердца ее стою.И как тот – на распутье – витязь,Всё тревогу хочу избыть.Надо было ее увидетьЕще раз…Чтоб совсем забыть.1959
«Мне приснился мой старший брат…»
Мне приснился мой старший брат,Что с войны не пришел назад.Мне приснилось, что он вернулся —Невредимый и молодой.Маме радостно улыбнулся:– Я проездом… А завтра в бой.Мать уткнулась ему в ладони…– Что ты, мама! Ну, как вы здесь? —По глазам угадав, что в доме,Хлеба нету, да горе есть.– Угостить тебя даже нечем.Если б знать – я сменяла б шаль… —– Что ты! Разве я шел за этим?! —– Не за этим… А всё же жаль,Что вот так я встречаю сына… —Брат достал фронтовой паек,На две равные половиныПоделил он его, как мог.– Это вам… —И, взглянув на брата,Я набросился на еду.– А теперь мне пора обратно.А теперь я ТУДА пойду.Завтра утром нам всем в атаку.В ту, последнюю для меня… —И тогда я во сне заплакал,Не укрыв его от огня.1960
Женщины
Видел я, как дорогу строили,В землю камни вбивали женщины.Повязавшись платками строгими,Улыбались на солнце жемчугом.И мелькали их руки медные,И дорога ползла так медленно!Рядом шмыгал прораб довольный —Руки в брюках, не замозолены.– Ну-ка, бабоньки! Раз-два, взяли! —И совсем ничего – во взгляде.Может, нет никакой тут сложности?Человек при хорошей должности.Среди них он здесь вроде витязя…Ну а женщины – это же сменщицы,Не врачи, не студентки ГИТИСа.Даже вроде уже не женщины,А простые чернорабочие,В сапожищи штаны заправлены.А что камни они ворочают,Видно, кто-то считает правильным.Кто-то верит, что так положено,Каждый, мол, при своих возможностях.Всё рассчитано у прораба:Сдаст дорогу прораб досрочно,Где-то выше напишут рапорт,Вгонят камень последний бабы,Словно в рапорт поставят точку.Но из рапорта не прочтутНи газетчики, ни начальство,Как тяжел этот женский труд,Каково оно, бабье счастье.Как, уставшие насмерть за день,Дома будут стирать и стряпать.От мозолей, жары да ссадинРуки станут, как старый лапоть.Мы вас, женщины, мало любим,Если жить вам вот так позволили.Всё должно быть прекрасно в людях,Ну а в женщинах и тем более.Не хочу, чтоб туристы гаденькоВслед глядели глазами колкими,Аппаратами вас ощелкивали:«Вот булыжная, мол, романтика…»Мы пути пролагаем в космосе,Зажигаем огни во мгле,И порою миримся с косностьюНа Земле.1960
Шестидесятые годы
* * *
Продается романтика
Старый учительПродает клубникуВместе с торговками —В одном ряду.Я узнал его —Тихого —Среди
крика.И вдруг испугался:«Не подойду…»Но не сумел —Подошел, покланялся.Взял от смущенияЯгоду в рот.Старый учитель —Торговец покладистый:За пробуДенег с меня не берет.– Купите ягод!Жалеть не станете… —И смотрит.И, кажется, не узнает.И я смотрю —Какой же он старенький!Зачем он ягоды продает?– Берите!Смотрите, какие спелые! —И, глядя на лакомыйТот товар,Я вспомнилНаши уроки первые —Он нам романтикуПреподавал.Но я его ни о чемНе выпытываю,Меня и так смутилЕго вид.ПродаетсяРомантика позабытая.И горькой платойМой рубль звенит.1961
Военные времена
О юность наша!Ты была нелегкой…В дыму июней,В стужах январейТы всё познала —И бомбежек грохот,И скорбное терпенье матерей.Ты всё постигла —Силу и бессилье…И почтальонов отрешенный взгляд,Когда по-русски бабы голосилиПо тем, кто не воротится назад.Нам 45-й выдал аттестаты,А зрелость нашу освятил салют,И смех отцов, и слезы их солдаток,Всё перенесших ради тех минут.И потому задор двадцатилетнихЯ принимаю, не боясь беды,Как в мае зелень принимают ветви,Чтобы цвести и приносить плоды.1966
Базар
Я иду по базару,Как по вокзалу,Мимо чьих-то чемоданов,По зеленой улице,Где нейлоновые дамыС ватником торгуются.Толчея…А над нейТо ли смех,То ль ругань.Возле свежих окунейТетки жмут друг друга.Пробирается на крикС виноградом грузовик.И оттуда, как со сцены,Продавец зовет народ.Подхожу,Гляжу на цены —Да, не зря он так орет.Торгует медом молодица,И сверху вниз летят ресницы.А к меду липнет молодежь,На весь базар стоит галдеж:– Чего ж ты пробать не даешь? —Торгует медом молодица,И на виду у тех парнейОна немножечко стыдитсяПубличной должности своей.То засмеется,То краснеет.А рядом,Словно верный страж,Старуха,Как Яга,Над нею —Мол, не обманешь – не продашь.А пунцовый отставник,В тесный китель втиснут,На листы ученых книгРассыпает вишню.Рядом с трехтонкой старойОчередь шумно встала.Здесь продается лето —Спелое,Прямо с веток.У продавца усы —Добрые, как «пожалуйста…»И покачиваются весы от усталости.Я иду налегке,Уступаю дорогу женщинам.Горстка персиков в кульке,Дочери обещанных,Пробираюсь с ними к выходу,Медленно идуЧерез чью-то выгоду,СмехИ суету.1965
Черный ворон
Этот зловещий фургон, прозванный в народе «черным вороном», однажды остановился у нашего дома и увез моего отца.
Старели женщины до срока,Когда в ночиОн отъезжал от темных оконИ угрожал: «МОЛЧИ…»И мы молчали, друзей стыдились,Хотя не знали их вины.А где-то стреляные гильзыИм счет вели.О «черный ворон», «черный ворон»!Ты был внезапен, как испуг.И просыпался целый городНа каждый стук.Не видя слез, забыв про жалость,Свой суд творя,Ты уезжал… Но оставалась,Но оставалась тень твоя.На доме том, где ночью побыл,На чистом имени женыТого, чей час нежданно пробил,Час не дождавшейся вины.На снах детей, на тыщах судеб,На всей стране.Как трудно было честным людямЖить с тенью той наедине!И закрывались глухо двериПеред добром.И люди разучились веритьСперва себе. Ему – потом.О «черный ворон», «черный ворон»,Будь проклят ты!Сейчас ты – лишь бумаги ворохДа безымянные кресты.Да память горькая, да слезы,Да имена друзей.Проехали твои колесаПо сердцу Родины моей.1962
«Последние дни февраля…»
Последние дни февраляЗавьюжены, но искристы.Еще не проснулась земля,А тополю грезятся листья.И вьюга, как белый медведь,Поднявшись на задние лапы,Опять начинает реветь,Весенний почувствовав запах.Я всё это видел не раз.Ведь всё на Земле повторимо.И весны пройдут через нас,Как входят в нас белые зимы.1964