Стиль модерн
Шрифт:
Довольно часто д’Эспрэ развивал перед ним свои мысли о прекрасном, и молодой человек оценил в конце концов нового друга. Граф познакомил его с живописью кубистов, с некоторыми художниками, которым покровительствовал, посвятил в секреты светской жизни — в прошлом году Стив решительно избегал вникать в это множество столь аристократично французских деталей. Никогда еще в Париже не устраивали так много праздников. За балом драгоценностей следовал бал кринолинов, за Египетским праздником — тысяча первый Персидский. Дамы ходили в декольте уже с десяти утра. От недели к неделе длина платьев для
Однажды пополудни, в отчаянии, юноша примчался на Тегеранскую улицу: вот уже десять дней он не получал известий от Файи. Стив звонил тысячу раз, но она не отвечала. Он осмелился наведаться в театр, где с уклончивым видом ему ответили, что она разорвала свой контракт. Он не был удивлен, зная, что она, с того дня как увидела «Шехерезаду», вбила себе в голову попасть в труппу «Русского балета» и готовилась к просмотру у Дягилева. Он был в неведении относительно результатов этого показа. Может, она провалилась и в одиночестве зализывает свою рану? Стив был убежден в осведомленности Лианы, именно ее в первую очередь он хотел расспросить.
Он взлетел по лестнице и, даже не посмотрев на дверь Файи, позвонил к Лиане. Его пригласили в салон.
Полуобнаженная, Лиана стояла посреди комнаты, в то время как человек, склонившийся у ее ног, работал с тканью. Кутюрье, конечно. Если бы не темные полосы и более полные формы девушки, Стив бы решил, что это Файя. Кутюрье встал, задрапировал черным грудь Лианы и сказал, указывая на зеркало:
— Вот. Я думаю, беда исправлена. Но вы нравы, эти платья неудобны для танцев.
Лиана осматривала себя в зеркале и тут заметила в отражении Стива:
— А, вы здесь. Я не видела, как вы вошли…
Из глубины комнаты появился д’Эспрэ, тоже одетый для танцев, и направился к Стиву:
— Вы знакомы со Стеллио Брунини, помощником нашего замечательного маэстро Пуаре, законодателя элегантности?
— Думаю, да, — опередил Стива, бледнея, Стеллио. — Мы соседи.
Стив рассеянно кивнул ему и увлек д’Эспрэ в прихожую:
— Файя… Уже дней десять как у меня нет от нее известий. Вы знаете, где она?
Д’Эспрэ попытался увильнуть:
— Но… Я никогда ничего не знаю о ней!
Стив ухватился за лацкан его пиджака и воскликнул:
— Вы — джентльмен, и вы прекрасно меня поняли!
Показалась встревоженная Лиана.
— И вы, Лиана, вы тоже знаете, где она!
Но она не успела открыть рта, как д’Эспрэ схватил ее за руку и увлек в салон, хлопнув дверью. Стив услышал начало их разговора:
— Останемся дома, дорогая моя. Слишком жарко, чтобы идти танцевать.
— Да, вы правы, — ответила Лиана.
От него что-то скрывали, это точно; может; его хотели пощадить. Он слонялся по прихожей, рассматривал листву, колышущуюся за окнами. Темнело, с каждой минутой становилось все жарче; гроза не заставит себя ждать — одна из, тех парижских гроз, которые не освежали, а лишь разрывали воронки на улицах, потому что дождь не прекращался
уже в течение нескольких недель.Посреди тишины, предшествующей грозе, Стив уловил сзади себя легкие шаги — шаги человека, желающего бесшумно скрыться. Что-то внезапно подсказало ему обернуться:
— Это вы шьете платья для Лианы, если я правильно понял! Значит, вы одеваете и Файю.
Мужчина замер посреди холла.
— Вы должны знать, где она!
— Вы преувеличиваете…
Стив схватил его за руку:
— Говорите! Вы не можете не знать…
Стеллио высвободился:
— Послушайте, успокойтесь. Да, я знаю… кое-что. У меня есть друг…
— Ближе к делу, прошу вас.
— Он танцует в труппе у Дягилева и все мне рассказал. Файя была на просмотре, но Дягилеву не понравилась. Она не профессиональная танцовщица, понимаете?
— Ну и?..
— Ну… Говорят, уехала в путешествие.
— Куда?
— Не знаю… Но обязательно скажу, как только сам узнаю больше. Мы ведь соседи, не правда ли?
— Да, соседи, — согласился Стив, сбегая по лестнице.
Он вернулся домой, закрыл ставни, отослал прислугу и начал пить. Это длилось три дня. Он дремал, наигрывал на рояле, опять пил, погружался в океаны аргентинской музыки, звучавшей из квартиры на другой стороне улицы, где всю ночь танцевали с открытыми окнами, а потом снова принимался за джин.
Однажды утром — должно быть, это был вторник или среда — в дверь позвонили и передали записку от Файи. Стив разорвал конверт, не обратив внимания на посыльного, ожидавшего чаевых: «Я… у д’Эспрэ, приходи скорее…»
На лестничной площадке показался Стеллио.
— Она вернулась, — сказал спокойно Стив.
— Да, я знаю. Слава богу! После того, что произошло…
— А что произошло? — спросил Стив.
— Как, вы не знаете? Но…
Стеллио увидел валявшиеся повсюду бутылки, почувствовал отвратительный запах джина.
— Свершилось! Убийство сербского принца в Сараево!
Стив отмахнулся:
— Меня меньше всего на свете интересуют эти европейские истории!
Стеллио был ошеломлен. Увидев, что Стив собирается закрыть дверь, он быстро заговорил:
— Файя была в Венеции, в то время как вы искали ее! Я вам это рассказываю по-дружески, поймите! Другие не рискнули конечно же! Она была в Венеции с австрийским банкиром, который финансирует императора. Она вполне могла бы не возвращаться, последовать за ним в Вену, но нет, она его бросила сразу после убийства в Сараево! Восточный экспресс, тут же! В тот же день! И вот она здесь… — Его голос внезапно осекся. — …среди нас. Теперь все мы уйдем на войну и больше не увидим ее. Потому что… вы знаете…
— Перестаньте, в конце концов, говорить о войне, заклинаю вас всеми богами! — заорал Стив и хлопнул дверью.
Он перечитал записку, как обычно, очень краткую:
«Я жду тебя у д’Эспрэ, приходи скорее, ты мне нужен. Знаешь, вдали от тебя я не бываю красивой. Но с тобой, Стив, с тобой…»
Она не смогла или не захотела закончить фразу. Во всяком случае, этого было достаточно, чтобы за четверть часа Стив оделся, надушился, чисто выбрился, привел в порядок усы, укротил волосы и устремился на Тегеранскую улицу…