Still in Love With You

— О, нет, нет, нет! Попридержи-ка ты их в себе. У меня в запасе ещё четыре месяца, чтобы морально подготовиться.

— Джейк, ты не их отец. Не переживай, я не стану усложнять твою жизнь ещё и этим. Я благодарна тебе за всё, но я хочу уехать.

— Куда? — серьёзно спросил он.

— В Мидстоун. Там ведь у меня дом есть. Пора бы уже вернуться туда.

— Не уезжай, — тихо произнёс Джейк. — Я хоть и веду себя иногда как козёл, но я не хочу, чтобы ты уезжала. И дело даже не в безопасности или в разрешении врачей. Просто, — он неуверенно посмотрел на меня. — Просто моя жизнь стала лучше, когда ты появилась в ней, — он опустил голову, стыдясь своего признания. — Ты только не подумай, что я влюбился в тебя. На тебя нервов не хватит, чтобы любить. Я повешусь быстрее, чем мы успеем хоть раз поцеловаться.

— Боюсь Джейк, ты ведёшь себя, как козёл не иногда, а всегда! — улыбнулась я. — А как же дети? Эти горланящие карапузы, которые требуют к себе внимания?

— Ты одна не справишься. Тебе нужна будет помощь, а я уж так и быть надену маску и перчатки и пару раз сменю им подгузники, — я покачала головой, представив эту картину.

— Джейк, ты ведь понимаешь, что ты когда-нибудь встретишь девушку, которую полюбишь. Вы поженитесь и в конечном счёте заведёте ребёнка. Рано или поздно вы к этому придёте.

— Какое ужасное будущее ты мне расписала, — в притворном ужасе ахнул Джейк. — Никогда так далеко не смотрел вперёд. Кошмар какой! Это всех людей такое ждёт?

— Прекрати паясничать. Ты всё равно когда-нибудь станешь отцом. В конце то концов, твоя ненависть к детям выльется и на собственного ребёнка?

— Я не ненавижу детей, — серьёзно ответил он. — Ладно, готовься узнать шокирующую правду: я боюсь их!

— Чего бояться? Они ведь безобидные и маленькие!

— Вот именно, что они чересчур маленькие! И хрупкие. Их даже страшно на руки брать, не то что ухаживать за ними. А потом они начинают плакать, а ты не знаешь, почему это началось. Может он есть хочет, или нафурил под себя, а может у него что-то болит, а я стою и пытаюсь как дурак успокоить его, — я против воли улыбнулась, слушая его откровения. — А потом они вырастают и начинают ходить. Так это вообще ад на двух маленьких ножках начинается. За ним надо постоянно следить, чтобы, не дай бог, он себе что-нибудь не сломал.

— Джейк! Ты станешь прекрасным отцом, — он в ужасе посмотрел на меня. — Когда-нибудь, — добавила я. — А пока ты станешь крёстным отцом или просто дядей Джейком.

— Я? Крёстный отец?

— Я доверила тебе свою жизнь, Джейк. И доверю жизни моих детей. Если со мной что-нибудь случится, то ты станешь прекрасным кандидатом для их воспитания. Я не сомневаюсь в тебе Джейк.

— Ну что ж, готовься. Твои дети будут профессионалами в области сарказма и сквернословия.

— Я тебе рот зашью, если хоть одно ругательство проронишь перед ними, — шикнула я, погладив живот. Заметив на столике бумаги, я потянулась к ним. — Это те самые счета?

— Да, — я пробежалась глазами по столбикам, пытаясь понять смысл. — Как-то странно хранить переводы под замком в своей спальне, не находишь? Тем более, если это касается королевского счёта? Неужели совет и казначеи не видят, что куда-то уходят деньги?

— Может быть, это копия? — предположила я. — То есть, он совету даёт фальшивку, а себе забирает оригинал? Но тогда получается, что он сам ведёт всю бухгалтерию? Как-то странно всё это выходит.

— Смотри сюда, — он ткнул пальцем на одну дату. — День крушения самолёта, — потом он провёл дальше по строчке и остановился на сумме перевода. Я удивлённо посмотрела на счёт, не веря своим глазам. — Кругленькая сумма, не правда ли? Что же такое приобрёл король, что пришлось выложить такую сумму денег?

— Решил обновить кинотеатр? — пискнула я, не желая верить в свои самые страшные домыслы, которые вертелись в голове.

— Или он хотел кое-что убрать, — предложил Джейк. — Или кое-кого, — я шумно сглотнула и посмотрела на него. В его глазах читалось такое же удивление и поражение, что и у меня.

сейчас

Машина остановилась возле резных ворот, ведущих на кладбище. Джейк заглушил двигатель и выжидающе посмотрел на меня.

— Ты уверена, что готова? Столько лет прошло, почему сейчас?

— Я слишком долго отталкивала его, посвящая всю себя Идлин, а теперь я боюсь потерять и свою дочь.

— И всё-таки я не понимаю. Ты запретила говорить тебе, где я его похоронил. Заставила поклясться, что я ни словом, ни действием никогда не напомню тебе о нём, а теперь мы сидим здесь в ожидании, когда ты решишься выйти из машины.

— Ты пойдёшь со мной?

— Я был с тобой, когда ты его потеряла. Конечно же, я тебя не брошу и сейчас, — он сжал мою руку в своей. — Идём? — я кивнула и вышла из машины. Дул пронизывающий осенний ветер, который сметал опавшие листья с тротуаров.

Я не знала куда идти, поэтому вёл Джейк. Он шёл уверенным шагом, словно знал дорогу наизусть. Мы петляли между надгробий, пока не остановились возле одного маленького чёрного монумента. Место было ухоженным, и на плите лежали чуть пожухшие цветы. Я в недоумение посмотрела на Джейка.

— Ты ведь не говорила, что мне нельзя сюда приходить, так что я взял на себя смелость, хотя бы раз в месяц приезжать к нему. Как раз три дня назад был, — немного смущённо ответил Джейк. Меня захлестнуло угрызение совести. Я была родной матерью ему и ни разу здесь не была, а Джейк навещал его каждый месяц.

Я неуверенно кивнула. Осталось сделать всего несколько шагов, чтобы обойти надгробие и увидеть надпись, но я не могла. Внутри всё замерло от боли и тоски. Всё это время я заставляла поверить себя, что его никогда не существовало; что я родила только одну Идлин. Постепенно я в это поверила, но сделав шаг, я превращу правду в ложь.

Он был, и я держала его на руках. Это я отдавала его обратно Джейку, отворачиваясь, чтобы никогда не видеть это маленькое безжизненное личико. Это я заставила себя проглотить ком в горле и взглянуть на Идлин. Маленькую и живую, а не холодную и мёртвую. Это я просила Джейка никогда не вспоминать о нём. Никогда…

Шаг, второй, третий. «Арен Сингер. Двадцать пятое июля». Больше ничего. Коротко и лаконично. Красивый росчерк на чёрном мраморе.

Я не выдержала и рухнула на колени. Джейк поспешил подхватить меня, а потом опустился рядом со мной. Дрожащей рукой я провела пальцами по имени, выведенном на плите.

— Сингер? — сквозь слёзы выдавила я.

— Я не мог позволить ему стать Крайтоном. Он заслуживал настоящего имени. Я покопался в документах, стирая твоё родство с ним. Это было легко проделать. Поэтому он Сингер, как и положено было быть. Так что в реестрах на эту фамилию, он стоит сразу же за тобой. Америка и Арен Сингер. Только вот никто не догадывается, что это мать и сын.

— Спасибо, Джейк, — я уткнулась ему в плечо, пряча горькие слёзы. — Ты так много сделал для меня, для нас, а я так редко благодарю тебя.

— Для меня самая главная благодарность состоит в том, чтобы ты жила. Большего мне не нужно. Просто живи, — тихо произнёс он. — Я молю тебя не лезть на рожон. У меня плохое предчувствие, Олив. Ты встала в зону поражения, и боюсь, что в этот раз пуля тебя достанет.

— Джейк, меня никто не узнал, даже Максон, а Кларксон так вообще проявляет ко мне интерес в романтическом плане. Фу, отвратительно. Не думаю, что кто-то сможет меня заподозрить в том, что я Америка.