Стисни зубы и умри

Я задумалась. На самом деле у меня, возможно, получилось бы отследить вампира. Я была некромантом, но другим Маршалам не всегда были по душе мои психические способности, так что я отбросила эту идею. Кроме того, это была ловушка. Если бы я отправилась в Атланту, вампир попытался бы либо убить меня, либо сдать Мамочке Всея Тьмы. Без возможности прикоснуться к своим людям и получить всю метафизическую силу, было бы безрассудно встречаться с Дражайшей Мамочкой. Я понимала, что это было бы слишком рискованно, даже если бы на нас не охотились наемные убийцы.

– Ты понимаешь, что это ловушка?
– уточнил Никки.

– Понимаю.

– И ты все равно пойдешь, если они тебя попросят?

– Не знаю, - я протянула ему свой телефон.
– Отправь видео Маршалу Финнегану.

– Что это?
– поинтересовался Джейк.

Я рассказала ему, потому что это все равно рано или поздно появилось бы в средствах массовой информации. Слишком много смертей, слишком много сенсаций, и они должны были предупредить всех. Это, вероятно, приведет лишь к тому, что весь город охватит паника, но, если полиция не предупредит население, и люди погибнут, ответственность за это ляжет на полицию, потому что все считают, что если бы они знали об опасности, то могли бы спастись. Я знала, что это не так, но иногда людям не остается ничего, кроме иллюзии безопасности. Я давным-давно была лишена даже этой иллюзии.

Глава 34

– Сегодня вечером Любовник Смерти нанес удар по Атланте. Завтра ночью он поразит другой город, - заметил Джейк.

– Сколько еще Мастеров Города принадлежат к его линии крови?
– спросила я.

– Немного.

– Или делись информацией Джейк, или убирайся с глаз долой.

– Мы можем спасти других потомков Любовника Смерти, находящихся в этой стране, Анита.

– Как?
– поинтересовалась я.

– Выбери кого-нибудь из моих котят, - ответил он.

– Знаешь, тот факт, что ты называешь их котятами, не сблизит меня c ними.

Он улыбнулся.

– Извини. Тебе станет легче, если ты узнаешь, что они все старше Цинрика из Лас-Вегаса?

– По нашим законам он уже совершеннолетний, - заявила я, решив, что лучшая защита - это нападение.

– А по слухам, ты была обеспокоена тем, что ему меньше восемнадцати. Прости, если я неправильно понял.

Я вздохнула.

– Нет, ты прав. Дело не только в возрасте. Он слишком невинен. В моей жизни нет места невинности. Я предпочитаю того, кто знает, что творится вокруг него.

– Печальная-но-мудрая-девушка, да?
– заметил Никки.

Мы оба посмотрели на него.

– Ты цитируешь "Музыкального человека"?

Будь на его месте кто-нибудь другой, я бы сказала, что он смутился. Он пожал своими мощными плечами.

– Что, мне не могут нравиться мюзиклы?

Я заморгала, глядя на него.

– Я думала, что ты из тех, кто слушает хеви-металл или клубные миксы.

Он усмехнулся.

– Мне нравятся клубные миксы, но танцевать под большинство хеви-металла нереально. Разве что, кроме Сайлоса.

– Ты уже целый год у нас, а я до сих пор не знала, что ты любишь танцевать.

– Потому что ты не любишь танцы. Ты можешь танцевать для Натаниэля, Мики и Жан-Клода, даже для Джейсона или Ашера, но ты не получаешь от этого удовольствия. Похоже, основная часть моих эмоций направлена на то, чтобы тебя радовать. Я тревожусь, когда чувствую, что ты мной недовольна. Если бы я предложил тебе потанцевать, ты почувствовала бы себя неуютно, и я бы начал беспокоиться. А оно того не стоит.

Я не знала, что ему ответить. Я посмотрела на Джейка.

– Что тебе известно об этом феномене Невест?

– Я видел подобное. Он действительно встречается очень редко. Такое обнаруживается только в линиях крови, произошедших от Отца Дня, как, например, в линиях Белль Морт или Дракона.

– Так это не сила Матери Всей Тьмы?

– спросила я.

Он покачал головой.

– Вообще-то, Сладчайшая Тьма не приемлет долговременных отношений. Женихи могут ужасно обращаться со своими Невестами, но зачастую, вампир, который их создает, чувствует за них ответственность, и это становится чем-то вроде группового брака, хотя и с односторонней структурой власти.

– Есть ли предел тому, сколько я могу создать Невест?
– поинтересовалась я.

– Их количество обычно ограничивается только твоими собственными возможностями: сколько крови ты можешь собрать на определенной территории, сколько вампиров у тебя может быть, чтобы они при этом не голодали.

– Какой предел тебе встречался?

– Двенадцать, - ответил он.

Я сделала большие глаза. Он пристально взглянул мне в лицо.

– Ты откладываешь встречу с вертиграми, почему?

– Я знаю, что это прозвучит грубо, или по-детски, или просто глупо, но я не знаю, как спуститься к твоим тиграм и выбрать того, с кем я буду спать, когда мы даже не знакомы .

– Есть веская причина тому, что большинство вампиров, у которых есть Невесты, - мужчины, - отметил он.

– И какая же?
– спросила я.

– Женщины слишком все усложняют.

Никки издал звук, который тут же превратился в кашель, но я почти не сомневалась, что он едва не засмеялся.

– Ты хочешь что-то сказать, Никки?- поинтересовалась я.

Он восстановил дыхание, но его лицо просто светилось от так называемого "кашля".

– Нет.

– Отлично, значит, если бы я была парнем, я бы просто пошла туда и кого-нибудь выбрала. Зашибись.

– Почему бы Жан-Клоду не помочь тебе выбрать?
– предложил Джейк.

Это была неплохая идея. Я была склонна выбирать слабых оборотней и вампиров, за редкими исключениями вроде Мики. На Жан-Клода же в этом плане всегда можно было положиться: оборотни или некроманты, которых выбирал он, всегда были близки к его уровню силы. Так что, если уж мы собирались добавить в нашу постель кого-то еще, хотелось бы, чтобы этот "кто-то" обладал достаточной силой, чтобы компенсировать смущение. Конечно же, мое смущение, а не Жан-Клода.

Глава 35

Вертигры были в гостиной, а остальные - в спальне Жан-Клода. Я сидела в одном из кресел у камина. Пила кофе и наблюдала, как мужчины моей жизни обсуждают выбор очередного кандидата в их ряды. Жан-Клод расположился в другом кресле. Натаниэль сидел, свернувшись клубком у камина, потягивая чай и за всем наблюдая. Дамиан, Ашер и Мика разговаривали, расхаживая по комнате.

Ричард был все еще в волчьей форме, так что его роль в обсуждении заключалась в том, что он сидел рядом с моим креслом и наблюдал. В одной руке я держала кружку с кофе, а другой ерошила ему мех на загривке. Он казался теплым и живым под моей рукой. Его мех цвета корицы был грубее, чем у большинства собак, но пульс и сердце, казалось, бились ближе к поверхности кожи. Большинство волков было размером с немецкую овчарку, но Ричард был таким, как и большинство оборотней: его волк по массе и высоте был где-то посередине между мастиффом и догом. Ни один современный волк не достигал таких размеров. Казалось бы, касаться его должно было быть приятно, как приятно прикасаться к собаке, но этого не было. Потому что эта "собака" наблюдала за тем, как беседуют другие мужчины, и его яркие янтарные глаза двигались туда-сюда, следя за разговором так, как не стала бы, не смогла, не сумела ни одна собака или волк. Собаке было бы абсолютно все равно.