Стив Джобс

Они различались очень во многом. «В смысле доброты и жестокости находились на разных полюсах», — говорил потом Херцфельд. Доброта Редсе проявлялась и в большом, и в малом: она всегда подавала милостыню на улице, она работала добровольцем, помогая тем, кто (как и ее отец) страдал душевными расстройствами, она старалась наладить отношения с Лизой и даже с Крисэнн. Она больше чем кто-либо другой уговаривала Джобса проводить время с Лизой. Но у нее не было его честолюбия и его энергии. Как раз из-за тонкой душевной организации Редсе, столь ценимой Джобсом, у них не получалось находиться на одной волне. «У них были невероятно бурные отношения, — говорил Херцфельлд. — Они постоянно воевали друг с другом».

У них также было кардинальное философское разногласие о том, являются ли эстетические вкусы в основе своей индивидуальными, как считала Редсе, или же что существует универсальная эстетика, которую надо донести до людей — это была точка зрения Джобса. Ей не нравилось, что он находится под слишком большим влиянием концепций баухауса. «Стив считал, что мы обязаны обучить людей эстетике, показать, что им следует любить, — вспоминала она. — Но я совсем не разделяла этих взглядов. Мне кажется, если внимательно прислушаться к себе и к ближним, можно выявить то врожденное и истинное, что есть в человеке».

Когда они долго были вместе, дела не ладились. Но стоило им расстаться, и Джобс начинал по ней тосковать. Наконец, летом 1989 года он сделал ей предложение. Редсе не могла выйти за него замуж. Она говорила друзьям, что сойдет тогда с ума. Она росла в доме, где была очень нестабильная ситуация, и их отношения с Джобсом слишком напоминали то, что она наблюдала в своей семье. Она считала, что их притягивает друг к другу как противоположности, но их союз взрывоопасен. «Я не смогла бы быть хорошей женой для легенды по имени Стив Джобс, — объясняла она потом. — Это было бы ужасно во всех аспектах. Я не выносила его жестокости. Я не хотела его обижать, но и не могла спокойно смотреть, как он обижает других людей. Это было для меня слишком мучительно».

Когда они с Джобсом расстались, Редсе участвовала в создании OpenMind, ресурсной сети для помощи душевнобольным в Калифорнии. Как-то в психиатрическом справочнике она прочитала описание нарциссического расстройства личности и решила, что Джобс под него полностью подходит: «Это написано прямо про него и объясняет многие наши трудности. Я ждала раньше, что он станет заботливее, будет думать не только о себе, но это было то же самое, как требовать от слепого человека, чтобы он видел, — говорила она. — Это объясняет и его поступки по отношению к дочери Лизе. По-моему, дело в сопереживании, он не умеет сопереживать».

Редсе потом вышла замуж, родила двоих детей и развелась. Джобс порой скучал по ней, даже когда счастливо женился. Когда началась его борьба с раком, Редсе появилась, чтобы его поддержать. Она вспоминает о нем очень эмоционально: «У нас были совершенно разные системы ценностей, поэтому те отношения, о которых мы когда-то мечтали, были невозможны, — говорила она, — однако забота о нем и любовь к нему живут во мне, как и много лет тому назад». То же чувствовал и Джобс, который однажды заплакал, когда рассказывал мне о ней, сидя вечером в гостиной. «Она была одним из самых чистых людей в моей жизни, — говорил он, и слезы текли у него по щекам. — Она была духовным человеком, и этой духовностью были отмечены и наши отношения». Он говорил, что всегда жалел, что у них ничего не вышло, и знал, что она тоже жалеет об этом. Но их союзу не суждено было получиться. В этом они оба были согласны.

Лорен Пауэлл

Профессиональная сваха, зная обо всех предыдущих романах Джобса, легко могла бы набросать портрет его идеальной спутницы. Умная, но без особенных претензий. Крепкая и выносливая, чтобы выдержать его рядом, но не чуждая дзен-буддизму, умеющая подняться над суетой. Хорошо образованная и независимая, но готовая обустроить дом для него и семьи. Прочно стоящая на ногах, но не чуждая возвышенному. Пусть умеет хитроумно управлять им, но не делает это часто. Вдобавок не помешает, если это будет высокая и стройная красавица блондинка с веселым нравом, которая любит органическую вегетарианскую пищу. В октябре 1989 года, после разрыва с Тиной Редсе, в жизнь Джобса вошла именно такая женщина.

Точнее сказать, она вошла в его аудиторию. Джобс согласился в четверг вечером прочитать в Стэнфордской школе бизнеса лекцию из цикла «Взгляд сверху». Лорен Пауэлл училась там в аспирантуре, и приятель из ее группы предложил сходить на лекцию вместе. Они пришли поздно и, поскольку все места были заняты, сели в проходе. Но дежурный попросил их пересесть, и тогда Пауэлл с приятелем спустилась в первый ряд, и они уселись на два из зарезервированных мест. Когда Джобс приехал, его усадили рядом с ней. «Посмотрев направо, я увидел прекрасную девушку, и мы немного поговорили, пока меня не вызвали на сцену», — вспоминал Джобс. Они перебрасывались шутками, и Пауэлл сказала, что пришла сюда, потому что выиграла в лотерею, и ее приз — ужин с ним. «Он был восхитителен», — рассказывала она потом.

После доклада Джобс подошел к краю сцены поговорить со студентами. Он заметил, как Пауэлл ушла, потом вернулась, остановилась перед толпой студентов, опять вышла. Он поспешил за ней, ускользнув от декана, желавшего с ним побеседовать. Нагнав ее на парковке, Джобс спросил: «Так что там было насчет приза в лотерею? Я должен пригласить вас на ужин?» Она засмеялась. «Может, в субботу?» — спросил он. Она согласилась и записала ему свой телефон. Джобс попрощался и поехал на винодельню Томаса Фогэрти в горах Санта-Крус, где устраивала ужин группа из NeXT, занимавшаяся продажами компьютеров для образовательных целей. Но вдруг он развернулся. «Я подумал: да я лучше поужинаю с ней, чем с ребятами из NeXT. Я подбежал к ее машине и сказал: а как насчет ужина прямо сегодня?» Она согласилась. Стоял прекрасный осенний вечер, и они отправились в Пало-Альто в модный вегетарианский ресторан St. Michael's Alley и провели там четыре часа. «С тех пор мы вместе», — говорил он.

Тем временем Эви Теванян и прочие сотрудники ждали его в ресторане. «Стив порой бывал необязательным, но когда я поговорил с ним, то понял, что произошло нечто особенное», — рассказывал он. Пауэлл вернулась домой после полуночи и сразу позвонила в Беркли лучшей подруге Кэтрин (Кэт) Смит и оставила сообщение на автоответчике: «Ты не поверишь, что со мной случилось! Ты не поверишь, с кем я познакомилась!» Утром Смит ей перезвонила и все узнала. «Мы знали, кто такой Стив, он очень интересовал нас, ведь мы учились бизнесу», — вспоминает она.

Энди Херцфельд и кое-кто еще подозревали потом, что Пауэлл подстроила ту встречу. «Лорен очень мила, но она бывает расчетливой, и мне кажется, она поставила себе целью познакомиться со Стивом, — говорил Херцфельд. — Ее соседка по комнате рассказывала мне, что у Лорен были фотографии Стива из разных журналов и она мечтала с ним встретиться. Забавно, если получилось, что самим Стивом кто-то манипулировал». Однако Пауэлл уверяла, что это не так. Она пошла на доклад только из-за приятеля и даже перепутала докладчика. «Я знала, что будет выступать Стив Джобс, но почему-то представляла себе лицо Билла Гейтса, — вспоминает она. — Я спутала их. Это был 1989 год. Он работал в NeXT, и мне это мало что говорило. Я не особенно хотела идти, но меня уговорили».

«В своей жизни я любил только двух женщин, Тину и Лорен, — скажет потом Джобс. — Я думал, что влюблен в Джоан Баэз, но она мне просто очень сильно нравилась. А по-настоящему — сначала Тина, а потом — Лорен».

Лорен Пауэлл родилась в Нью-Джерси в 1963 году и с ранних лет научилась самостоятельности. Ее отец был летчиком в морской пехоте и геройски погиб в Санта-Ане в Калифорнии. Он вел на посадку неисправный самолет и предпочел отвести его подальше от жилых районов, хотя мог катапультироваться и спастись. Второй брак матери оказался кошмаром, но она не решалась бросить мужа — боялась, что не сможет одна содержать такую большую семью. Десять лет Лорен и три ее брата жили в очень напряженной обстановке, но старались держаться и бороться с трудностями. У нее это хорошо получалось. «Я поняла: главное — быть независимой, — говорила она. — Это повод для гордости. В деньгах я вижу средство для достижения независимости, но они не определяют мою личность».