Сто рецептов счастья

Другие мамы оставляли детей в комнате в ворохе игрушек. Включали им мультики или занимали какой-нибудь куклой – лишь бы не мешали и не путались под ногами. Моя же всегда брала меня с собой на кухню, усаживала на столешницу и разговаривала, как со взрослой. Делилась секретами того, как сделать говядину мягкой, а кекс – пышным. Я ничего этого не помнила, и вряд ли меня так уж занимали разговоры о рецептах, но мне нравилось проводить время с мамой и участвовать во взрослых делах.

Мама непременно делала меня соучастницей всех своих готовок. Предлагала почистить овощи, помешать суп или всыпать специй. По мере того, как я становилась старше, и поручения делались серьёзней. Свой первый пирог я испекла в семь лет. Это я помню так, словно произошло только вчера. Классический грушевый пирог – блюдо, с которым справится любой младенец, но я так гордилась собой. И прямо лопалась от счастья, ведь мной гордилась мама. Кстати, в альбоме затерялась и эта фотография: я стою перед объективом, метр ростом, но уже в своём передничке с вышитым мамой именем «Джекки» на груди, и держу в руках тарелку с дымящимся пирогом. Во рту не хватает парочки зубов, зато улыбка – шире Тихого океана.

С годами таких фотографий стало так много, что мы с мамой завели отдельный альбом с кулинарными достижениями малютки Джекки Адамс. Некоторые из них я выкладывала в блог с душевными пометками о детстве. Сэнди был прав, когда говорил, что людям нравятся искренность и открытость. Может, я и не заканчивала дорогущие курсы где-нибудь за границей и не могла сравниться с великолепными Гордоном Рамзи или Джейми Оливером, но у меня была своя фишка. Я была собой. И людям эта я пришлась по душе.

Освежившись в душе, я решила перекусить на скорую руку и отправиться исследовать окрестности на пару с фотоаппаратом, что покорно путешествовал со мной все эти месяцы. Он хранил столько историй – пора бы разбавить снимки незнакомцев и их «счастливых блюд» моими моментами счастья.

Разогревая сковородку, я мысленно продолжала ругаться с Томом Хадсоном. С чего это он вдруг решил, что я неумеха на кухне? Потому что приехала из Нью-Йорка? Будто его жители не знают, как разбивать яйца или поджаривать хлеб. Смех, да и только! Наверняка, у него челюсть отвисла, когда он узнал, что я веду своё кулинарное шоу, но в силу своей гордости предпочёл скрыть удивление за маской безразличия.

Пока разогревалась сковорода, я принесла из сумки заметки и стала перечитывать последние, чтобы подправить некоторые места. Подумать только! Столько жизней умещалось на каких-то листочках. Истории, заслуживающие того, чтобы о них услышал весь мир.

Если бы меня спросили, какая моя любимая, я бы растерялась. Это как выбирать торт на свадьбу: каждый вкусен до невозможности и хорош по-своему. Некоторые из них были трогательными, другие – забавными. Но всё же и у меня нашлись любимчики.

Например, история Люси Николс и её обжигающих лимонных кексов, за рецептом которых я пролетела четыре штата. Семью Люси настигла страшная катастрофа. Её сестра с мужем погибли в аварии, и Люси пришлось забрать осиротевшую племянницу к себе. С таким ужасом сложно справиться в любом возрасте, а уж тем более невозможно, когда тебе всего девять.

Когда Мелани привезли в новый дом, она несколько дней почти не разговаривала и отказывалась есть. Лежала печальным комочком на кровати в гостевой спальне в тётином доме, которую Люси заботливо переделала в детскую, и плакала. Ничто не могло унять детского горя. Люси всерьёз встревожилась, что племянница может попросту иссохнуть от скорби и голода. Приносила ей разные угощения, но те оставались нетронутыми.

Детский психолог посоветовала заняться чем-то вместе. А ещё лучше тем, что напомнит ей о родителях. И вот, как-то раз Люси присела на краешек кровати и попросила девочку помочь ей кое с чем. Приготовить любимые лимонные кексы её погибшей сестры. Мелани оживилась – она могла сделать что-то, что сблизит её с мамой. Хотя бы на мгновение вернёт её с небес. И она выползла из спальни, охотно помогала замешивать тесто, и у них вышли прекрасные, ароматные кексы. Вот только, когда Люси и Мелани налили себе молока и сели их пробовать, их языки обожгло странным привкусом. Как оказалось, вместо разрыхлителя девочка всыпала в тесто целый пакетик молотого имбиря.

Люси так и светилась счастьем, когда рассказывала мне эту историю. Как они хохотали на кухне, выгоняя чёрную скорбь из дома. Кексы они всё-таки съели, и с тех пор готовят их только по этому рецепту. Мелани уже шестнадцать, но она не забывает родителей и часто просит тётю приготовить лимонные кексы с имбирём. Их рецепт попадёт в мою книгу вместе с парочкой фотографий с той самой кухни, где однажды поселилось счастье.

Я распахнула заднюю дверь, ведущую на террасу, разбила на сковороду яйца – всё, что оказалось в холодильнике – уменьшила огонь и заглянула в следующую историю.

Одна из самых первых. Вуди Эммерсон и свинина в гранатовом соусе. Как давно я была в его доме в Талсе, чтобы услышать рецепт из первых уст. Будто вечность прошла. Но это оказался не просто рецепт мяса, а рецепт настоящей любви.

За сорок четыре года своей жизни мистер Эммерсон преуспел во многом, но не в готовке и не в любовных романах. Но он встретил женщину, которая так сильно запала ему в душу, что он решил изменить и то, и то другое. Пригласив её на свидание к себе, Вуди вознамерился покорить даму необычным рецептом свинины в гранатовом соусе, который отыскал на каком-то кулинарном сайте. Он долго пыхтел над куском мяса, но у него вышел чудесный ужин. Он застелил столик на веранде скатертью, которую ни разу не доставал из запасов. Зажёг свечи и срезал розы с кустов под окном. Надел свою лучшую рубашку и побрился так гладко, как не брился ни для кого. Его спутница, Адель, успела оценить лишь первый кусочек свинины, а потом… стала задыхаться от анафилактического шока. Кто же знал, что у неё окажется аллергия на гранаты!

Всё обошлось. Женщину доставили в больницу, где она провела ночь. Вуди ни на шаг не отходил от неё и ночевал прямо в палате, сжимая руку своей ненаглядной. Несчастный мужчина не мог поверить своему счастью, когда на следующее утро Адель согласилась на второе свидание, а через год – выйти за него замуж. Уже потом, произнося клятву перед алтарём, Адель призналась, что собиралась послать Вуди куда подальше, как только снова сможет дышать и говорить. Но он так хлопотал о ней, так трогательно шептал извинения, пока она дремала в палате, так отчаянно хватался за её руку, что она решила дать ему ещё один шанс. И не пожалела об этом ни на минуту.

Вот так, свинина под гранатовым соусом помогла двум людям встретить истинную любовь. Кстати, на свадьбе его сделали одним из горячих блюд, в качестве символа соединения двух любящих сердец. И удивляться не стоит, что новоиспечённая миссис Эммерсон так не притронулась к нему.

Я улыбнулась, перечитав эту историю и исправив пару предложений. Выключила огонь и развернулась, чтобы взять тарелку из шкафчика, как моё сердце ушло в пятки.

– Боже! – Завопила я.

Прямо передо мной сидел себе Техас и таращился на меня голодными, умоляющими глазами.

– Техас! Что ты тут делаешь?

Он залаял и облизнулся. А когда моё сердце вернулось к обычному ритму, я засмеялась от облегчения. Это всего лишь хозяйский пёс, проникший на мою кухню за угощением, а не серийный убийца с ножом. Техас пришёл на запах жаренного и размечтался, что я поделюсь с ним кусочком.

– Проголодался, красавчик? – Я почесала его за ухом и заслужила ответной ласки. – Не думаю, что ты согласишься на жареные яйца, но я не против такого милого собеседника.

Мы вышли на террасу и уселись бок о бок. Я – на плетёный диванчик с мягкими подушками, Техас – рядышком на полу. Аппетит у него был, что надо. Мы на двоих слопали весь мой обед, состоящий из двух несчастных яиц, так что ни он, ни я как следует не наелись. Но порой, хорошая компания куда как важнее набитого желудка. Обед раздели с другом, так ведь говорят?