Сто рецептов счастья

– Что же случилось?

– Я поделилась с вами своей историей, но не вправе рассказывать его. Если он захочет, сам вам откроется.

Ну, в этом я сильно сомневалась. Но в этот момент всё моё представление о Томе Хадсоне резко переменилось. Как ветер, что дул в лицо, но внезапно налетел сзади. У всех нас бывают «не самые простые периоды» в жизни. Может, Том Хадсон заслуживал того, чтобы быть прощённым?

– Спасибо, что рассказали мне.

– Я хотела, чтобы моя история попала в ваши руки, чтобы все, кто прочитал её, поверили в себя. Может, кому-то она поможет победить рак, примириться с самим собой или посмотреть на любимых людей другими глазами.

– И это замечательно. Я бы тоже этого хотела, но ничего не получится, если ваш брат не поделится рецептом. Как я уже говорила ему, я не могу просто так взять случайный рецепт из Интернета и впихнуть в книгу. Я не пойду на обман, пусть о нём будут знать всего трое в этом мире. Хочу всё сделать по совести.

– Как и я. – Улыбнулась мне Мэдди, прогоняя закравшуюся между нами грусть. – Поэтому попрошу вас поговорить с Томом ещё раз.

– Если он не послушал вас, то вряд ли послушается меня. – Скептично подметила я, глядя, как Техас барахтается в речной воде.

– Он ведь мой брат. Упрямый, необузданный, строптивый. – Лицо Мэдди засияло ангельским светом. Как же она, должно быть, его любила. – А где вы слышали, чтобы мальчишки слушались своих сестёр? Они ведь всегда поступают с точностью до наоборот. Поговорите с ним. Пусть поймёт, какое важное дело вы делаете.

Уже второй человек просил меня о невозможном – растопить ледяное сердце Тома Хадсона и добыть этот дурацкий рецепт мясной пиццы. Я не представляла, как подступиться к его непробиваемой обороне, не говоря уже о том, чтобы добраться до скрытой под ней ледышки, что качала его кровь. Но я пообещала Мэдди, что сделаю всё возможное. И собиралась сдержать обещание.

Мы ещё недолго постояли на берегу, после чего Мэдди позвонил муж, и они поспешила на плановое обследование у своего онколога. Вдоволь накупавшись, Техас выскочил из реки, похожий на выдру, обсыпал меня каплями на прощание и со счастливым лаем помчался за ней. Вот уж кто знает, что такое счастье. Если бы собаки умели разговаривать, они бы обязательно поделились своими рецептами. Скорее всего это были бы обычные «куриные косточки из супа» или «всё съедобное, что заваляется во дворе», но почему они не заслуживают собственной книги счастливых рецептов?

Я ещё немного прогулялась вдоль реки, помахала в ответ проплывающим на лодке отцу с двумя сыновьями – наверняка постояльцы из соседнего дома – и решила наконец, что пора возвращаться. Первым делом найти магазин электроники и купить новый телефон или починить этот, хотя на его ремонт уйдёт практически столько же.

Войдя в дом, я почувствовала посторонний запах. Аромат жареных яиц давно выветрился сквозь распахнутые настежь задние двери, поэтому в комнате витали отчётливые нотки лимона и кожи. Гель для бритья Тома. Или мне уже мерещится?

Сполоснув посуду, я направилась к чемодану, что всё ещё стоял неразобранным у дверей, но затормозила на полпути. На чемодане лежала коробка, обёрнутая в обыкновенную пергаментную бумагу. На ней – маленький прямоугольник картона с безобразным почерком.

В качестве извинения за разбитый телефон. Надеюсь, этот прослужит вам дольше. Возврат не принимается.

Под пергаментом прятался новый мобильник. Последняя модель айфона, взамен моему, что так глупо распрощался с жизнью на тротуаре в аэропорту. Фразы на карточке будто обрубили топором. Даже в извинениях Тома веяло каким-то холодом, но по телу почему-то растеклось приятное тепло, и я невольно улыбнулась.

Я не принимала таких дорогих подарков от незнакомцев, но Том ясно дал понять, что очередной склоки не избежать, если я соберусь вернуть телефон. Ничего не оставалось, как принять его. Он даже выбрал тот же бледно-розовый цвет, хотя не мог увидеть корпус моего телефона под силиконовым чехлом. Наверняка решил, что «такие, как я» ходят с розовыми айфонами.

Мэдди разгадала истинное предназначение поваренной книги, которую мы собирались создать с Сэнди. Это были не просто рецепты, а кусочки жизней, которые могли бы помочь всем, кто их прочтёт. Победить рак, примириться с самим собой или посмотреть на любимых людей другими глазами. И это уже начинало действовать.

Вертя карточку с извинениями в руках, я понимала, что начинала смотреть на Тома Хадсона другими глазами.

***

Тефтели в луковой подливе от Анны Чампан

Джонспорт, Мэн

Хорошенько подумайте и назовите одно единственное блюдо, которое вы любите всей душой. Так сильно, что готовы есть его каждый день. На которое променяли бы самое роскошное меню любого мишленовского ресторана. Что хотели бы отведать перед тем, как отправиться в последний путь.

История Анны Чапман грустна ровно настолько же, сколько и радостна. В свои девяносто восемь миссис Чапман успела всё. Выйти замуж и вырастить четырёх детей, побаловать семерых внуков и двух правнуков. Всю жизнь посвятить помощи людям, работая в службе поддержки малоимущих и занимаясь волонтёрством в приютах для бездомных. Повидать мир и насобирать четыре толстых альбома с фотографиями с разных закоулков планеты. Исполнить тысячи мелких желаний и одну огромную мечту. На старости лет переехать в домик на берегу океана, пусть холодного и своенравного, но всё же.

В жизни Анны Чапман было много любви, радости и счастья. Она пронесла каждое счастливое и горестное мгновение через всю свою жизнь, длинною в девяносто семь лет. И к закату своего пути собрала вокруг своей постели в доме престарелых всю огромную и дружную семью. Ей ничего не хотелось так же сильно, как напоследок увидеть любимых людей, дружно сплотившихся перед лицом смерти, приехавших с разных уголков мира ради того, чтобы попрощаться с ней.

Ничего не хотелось так же сильно, как этого… и свиных тефтелей с луковой подливкой, которые готовила мама в далёком детстве. Рецепт этот поколениями передавался из рук в руки и воплощался в жизнь на кухне семейства Чапман. Но Анна давненько уже не пробовала детство на вкус – руки её уже были слабы, чтобы вымешивать фарш. А персонал дома престарелых хоть и был внимателен к каждому подопечному, но не исполнял малейших прихотей, вроде тефтелей по семейному рецепту.

Так что, когда толпа родственников набилась в небольшую комнатку Анны и стала расспрашивать, не нужно ли ей чего-нибудь – подушку поудобнее, одеяло потеплее, чай послаще – она не раздумывая ответила:

– Принесите мне любимых тефтелей в луковой подливе. И тогда я буду счастлива.

Никому из родных просьба не показалась сумасбродной – желать тефтелей, глядя смерти в лицо. Бабуля вообще была женщина интересная и оригинальная, так что к последней воле Анны отнеслись с глубоким уважением. Было решено приготовить тефтели, чтобы порадовать старушку, вот только…