Сто тысяч заповедей хаоса

– А разве могло быть иначе? – спросила Юлька. – Это же чужие люди. Нельзя пускать в дом чужих.

– Я думал – мы по духу так близки, он напоминал меня в молодости, – загоревал Луиджи.

– Эх, индюк тоже думал, да в суп попал, – сказала Юлька по-русски.

– Что? – встревожился Луиджи. – Ты ругаешься?

– Нет, не ругаюсь. Это у нас так говорят. Индюк – знаешь, такая большая вкусная птица. Он думал, что самый красивый, а попал в суп. Такая история.

– Скажи по-русски, – попросил Луиджи.

Он заинтересовался, как мальчишка.

Юлька сказала. Луиджи повторил, чисто-чисто, без акцента.

– Здорово! Супер! – восхитилась Юлька.

– У меня талант, – похвастался ее фиктивный муж.

– А у меня тоже талант, – сказала Юлька. – Я кого хочешь выгнать могу. Раз и навсегда.

– Ты о Дидье?

– Ага. И об этом его… Амбруазе тоже. Выгнать?

– Пожалуй, да, – ответил Луиджи после некоторого раздумья.

– Ты уверен? Скучать не будешь?

– Уже нет, – вздохнул Луиджи. – Я много терпел.

Теперь Юлька только мечтала, чтобы эти двое заявились в дом Луиджи, пока она там. Она же не могла все время быть при сентиментальном эстете. У нее бизнес в Москве, там без хозяина все рухнет. Они с Вадиком по графику домой летали, чтоб «лавку без присмотра не оставлять».

Пару дней она учила нужные слова и выражения на французском (вряд ли этот Дидье по-английски говорит).

К счастью, они заявились. Просто вошли в дом, когда она накрывала стол к ужину. Луиджи слуг не держал из экономии, говорил, что в Америке все делал сам, а тут и подавно справится. Так вот: наглая парочка приперлась в дом, хотя дверь была заперта! Значит, ключики имеются у ребят.

– Поздравляем, мадам! – развязно произнес Дидье и шаркнул ножкой.

И чего красивого, юного и нежного нашел Луиджи в этом толстом губошлепе с заплывшими глазками? Впрочем, от одиночества бывают у людей всякие искажения в восприятии мира.

– Ключи! – приказала Юлька. – Быстро ключи на стол!

Дидье оцепенел, готовясь хныкать.

– Чужие не могут войти в этот дом без приглашения. Я тут хозяйка. Понял?

Парень понял, достал ключи из кармана и положил на стол.

– Теперь видео повсюду, – сообщила Юлька, обведя широким жестом столовую. – Понял?

Дидье кивнул. Он еще не до конца осмыслил масштаб катастрофы, но кое-что до него стало доходить.

– Ты и ты – оказались тут, – продолжала Юлька. – Пять минут, и тут окажется полиция.

Дидье сник. Амбруаз все еще вызывающе смотрел на нее.

– Но не только полиция. Русская мафия! Слышал? Киллер, бетон…

Юлька показала руками, как киллер из русской мафии размешивает в бетономешалке тела дерзких бездельников. Показ она сопровождала звуками:

– Ба-бах, плюх, дырррррр, дырррррр…

Лицо ее сделалось жестким. Нормальное лицо московского человека, вынужденного каждый день даже по мелочам отстаивать право на жизнь.

– Никто никогда не найдет, – пообещала она внушительно.

Парни явно поверили. Испугались. Как мало им оказалось надо! Весь мир живет в плену стереотипов. Русская мафия – очень страшно. Хотя любой стереотип на чем-то основывается… В данном случае главное было – найти убедительные слова. Юлька видела, что слова нашлись. Ну и ладушки.

– Я тут живу! Пардон… жил, – робко доложил Дидье. – Тут мои вещи. Я хочу забрать.

– Вот твои вещи, – Юлька вывела самозваных гостей из столовой к входной двери. Там стояли пакеты для мусора. – Бери. Это твое.

Дидье подхватил пакеты. Он готов был расплакаться!

– Стоп, – велела Юлька. – Еще кое-что. Ты взял в этом доме чужое. Верни. Даю один день.

И тут Дидье заревел в три ручья.

– Это он сказал! Он велел, – трясясь от ужаса, показывал «юноша» в сторону Амбруаза.

– Ты сам говорил: деньги нужны, – тупо возразил тот.

– Мне не интересно кто. Я хочу вещи назад.

– У меня только две. Одну он продал, – рыдал Дидье.

– Едем к тебе. Сегодня отдашь две, завтра еще одну.

Все это время Луиджи стоял рядом и просто смотрел, как Юлька решает вопрос. Он, как и Дидье с Амбруазом, находился под сильным впечатлением.

– Едем, Луиджи! – приказала Юлька. – Вернем твой антиквариат.

Они отправились в дом к Дидье. Родители его как раз ужинали. В доме противно пахло жратвой. «Странно, но еда у быдла воняет во всех странах одинаково невыносимо», – подумала Юлька.

Гурьбой прошли они в неприбранную, захламленную комнату Дидье. Он покопался под кроватью и вытащил на свет две прекрасные бронзовые статуэтки: фавн и нимфа.

– Они же уникальны! Как ты собирался их продать? – воскликнул Луиджи, прижимая к себе вновь обретенные предметы искусства.

– Потому и не продал, – зло прошипел Дидье.

Всю эту сцену Юлька снимала на телефон. Замечательное видео получилось. В кино вставлять!

– Пусть пишет расписку, что вернул две вещи, принадлежащие тебе, а завтра вернет третью, – сказала Юлька Луиджи по-английски.

– Как же он вернет? – усомнился тот. – Ведь он уже ее продал.

– Если ты сейчас скажешь «стоп», ты никогда от них не избавишься.

– Пиши расписку, – велел Луиджи жестко и стал диктовать текст.

Дидье пыхтел, всхлипывал и писал, поглядывая на суровое Юлькино лицо. Ее он явно боялся.

– Как же я верну? – возопил он, когда дошел до обязательства вернуть украденное в положенный срок. – Я же это продал!

– Боже мой! – возопили родители вора хором. – Какой позор! Наш сын – грабитель! Ты упал на самое дно! Кошмар!

– Вернет – забудем. Если еще раз будет в доме – будет очень-очень плохо.

Родители испуганно кивали.

– Вот! – показала Юлька на телефон. – Все тут. Хороший шанс оказаться в тюрьме.

– Я верну! – завибрировал Дидье. – Завтра!

Потом они поехали ужинать. Луиджи поставил фавна и нимфу на обеденный стол и приветствовал их в родном доме. Он был рад неописуемо. Так дети радуются сказке.

– Послушай! – обратился он, сияя от счастья, к Юльке. – Ты такая прекрасная и такая сильная! Тебе совсем не нужен мужчина для ощущения силы!