Стоматолог для оборотня

Таррен не хотел, чтобы Анна подвергалась опасности, он хотел было уже сказать что-то против подобного решения, но тут Анна вышла к ним сама. Разгневанная и злая, в заляпанном какой-то жижей халате, она напоминала сейчас разбуженную горгулию, а не милую и симпатичную девушку.

— Таррен! Мне все это надоело! Эти дурацкие рабочие отказываются восстанавливать поврежденный пол, ссылаясь на то, что ты им говорил только про внешнюю стену! — выпалила она. — Нам с челюстью неуютно работать в кабинете, где в полу царапины и дыры! И вообще, у одного из них очень интересный прикус, а он отказывается показывать мне зубы! — выпалила она, а Таррен, тяжело вздохнув, понял, что девушку все же придется брать с собой.

12.3

Я в шоке смотрела на собравшихся здесь людей и нелюдей, пытающихся мне втирать то, что мы сейчас отправимся на крайний Север этого мира, и что времени у меня на сборы очень мало. Ага, щаз! Бегу и падаю! Только шалочку с варежками заготовлю! Как они себе это представляют?! Как я буду писать диссертацию в этом холоде? У меня не будет на это времени!

— Я не поеду. — заявила я, в полной мере осознавая, что я уже взрослая девочка и способна подобные решения принимать самостоятельно.

Ответом мне была выразительная усмешка оборотня, больше похожая на оскал.

— Поедешь, Анна. — сказал он.

Ну да. Начались игры кто кого переспорит. Только я не введусь на подобную манеру общения!

— Я не собираюсь вообще это обсуждать. Я согласилась приехать в этот мир, да, мы условились на десять свиданий и то, что я за это время пишу диссертацию, и ты меня потом отпускаешь. Но на Север, где жуткая холодина и завывают ледяные ветра, я вообще не согласна! Хочешь ехать — скатертью дорожка! — фыркнула я, скрестив руки на животе.

— Склоняясь, сохраняем целостность. Сгибаемся, затем распрямляемся. Опустошаемся, затем наполняемся. Стареем, чтобы лотом обновиться… — процитировал Джаред известную мне книгу. — Не думаешь, что оставив одно, получишь в награду нечто более ценное?

— Мне плевать! Я хочу закончить работу и вернуться обратно. — сухо ответила я.

Таррен едва не зарычал.

— Оглянись вокруг! Кроме твоих дурацких зубов в этом мире есть множество прекрасных вещей, Анна. Но ты не видишь их! Ты не видишь ничего, кроме своих книг и инструментов! Даже бездушная челюсть на подставке ожила рядом с тобой, потому что ты ценишь ее больше, чем все другое! Я рад, что хотя бы она тебе небезразлична! А то мне уже начинает казаться, что вместо сердца у тебя кусок пломбы! — крикнул в сердцах мужчина.

Я обиделась. Таррен знал, куда бить.

— Я. Никуда. С тобой. Не поеду. И твоей я тоже никогда не буду! Потому что ты сам — бездушная сволочь! — крикнула я в ответ. А затем, повинуясь собственным эмоциям, сделала шаг к Джареду и, обвив его шею руками, припала к его губам.

Мужчина на поцелуй ответил. От него пахло ночью, сталью, огнем и песком… Он целовал так, что начинала кружиться голова. И вот, уже не я его обнимаю, а он сам прижимает меня к себе, ничуть не смущаясь присутствующих здесь. Я надеялась, что Таррену сейчас было очень больно. Так больно, как он сделал своими словами мне. Да еще и при всех!

Да. У меня не было достаточно длительных отношений, потому что все начинания упирались в мои экзамены, синяки под глазами и в мою практику. Те, кто могли выносить бесконечные разговоры о пломбах, каналах, слюнях и реках крови из дырок выдранных зубов, сдавались под натиском профессуры, требующих срочных докладов, внеочередных практических занятий и прочего… Мне хотелось отношений, да! Хотелось нормальной семьи. Но это прошло. Я вытравила в себе подобные желания, чтобы лишний раз не разочаровываться. Я выбрала свой путь, променяв на него свое сердце. Может, Таррен и прав. Да, да! Он прав! Вот только мне от этого не легче.

Негромкое покашливание Мароу Пика отвлекли нас с Джаредом друг от друга. Я отстранилась, не зная как спрятать выступивший на щеках румянец. Невольно посмотрела на Таррена. Он стоял в углу комнаты, отвернувшись. Я лишь видела как подрагивают его плечи и как сжаты до синевы кулаки.

— Вы должны поехать с нами Анна. Дело серьезное, оно угрожает Вашей жизни. — сказал Мароу Пик.

— Моей жизни?

— Таррен не сказал Вам, но если похитители заставят Клариссу что-либо сделать со связью, то Вы можете пострадать. Как и Таррен. Тогда ни о какой диссертации вообще не будет идти речи. Если только в качестве Вашего некролога.

12.4

Подумать только! Я собираюсь ехать на крайний Север! Мне порекомендовали взять с собой теплую одежду, но у меня и обычной не было. Кроме двух платьев — одного траурного, а другого уляпанного Варрийским вином. Еще был медицинский халат тоже не первой свежести… Но не буду же я разгуливать в халате по снегу? Я, конечно, фанат своей работы, но не до такой степени.

Однако, как оказалось, платьев у меня было три. Едва я зашла в свою комнату, как обнаружила на кровати сверток с запиской от дракона. Видимо, тот выполнил свое обещание. В голову невольно полезли мысли о недавнем поцелуе, заставляя сердце биться быстрее.

— Подумаешь, платье! — вопияла приревновавшая меня челюсть. — Да я тебе весь мир подарить могу, вот!

— Послушай, отстань… — шикнула я на нее, беря в руки золотое, словно полуденное солнце, платье из такой тонкой ткани, что казалось, это паутина. Джаред и вправду сделал удивительно красивый подарок.

— Зачем тебе такая дорогая вещь, ты ее тут же испачкаешь! — продолжала ругаться моя новоиспеченная подруга. — Порвешь каким-нибудь зажимом, или иглодержателем! Капнешь кровью…

— Я тебе сейчас кляп придумаю! — возмутилась я, уже примеривая обновку. Платье село как влитое! Обтягивая стройную фигуру, оно расходилось к полу волнами, оставляя открытыми плечи.

— Очень красиво….
– услышала я чей-то голос у двери и, вздрогнув, обернулась. — Джаред постарался на славу. Надеюсь, что целуется он так же хорошо, как и выбирает женские платья.

Я нахмурилась, увидев Таррена, и ничего не ответила. Стараясь сделать вид, что не замечаю его, стала складывать на кровати вещи, которые могли бы мне понадобиться в дороге. Пара книг, энциклопедий, пачка чипсов…

— Анна. Нам нужно купить тебе теплые вещи.

Я недовольно фыркнула.

— От тебя я не приму ничего, Таррен. Лучше замерзну насмерть!

Челюсть меня поддержала.

— Да-да! Ты нам с Анечкой не интересен! И вообще, ты, Альфа, для нас — па-ци-ент! И все!

Я довольно хмыкнула.

— А тебе и не нужно ничего принимать от меня. Тот оборотень, которому ты вылечила зуб, принес тебе вознаграждение. Все ходят к нему в гости, смотрят на твою работу. Говорят, что такого толкового целителя у нас еще не было. — сказал Таррен, а у меня на душе отчего-то потеплело. И поведение мужчины… Он не скандалил в ответ на мои колкие реплики, не вопил о безумной ненависти или любви… Да, ему было больно, но сейчас он старался сдерживаться. И это в нем отчего-то мне нравилось.