Стоя на краю неба

Раздел отыскался быстро. Минут десять потратили на то, чтобы составить объявление, понятное для Орбели и не вызывающее подозрения у всех остальных. В результате получилось следующее:

«Котенок, ты помнишь сияющий день? Твои куклы меня очаровали, особенно один мальчик. Но девочки лучше. У меня для тебя привет от семьи, надо передать. Можно там, где тогда. Твой Рыжик».

– Думаешь, поймет? – с сомнением спросил Скрипач.

– По идее, должна догадаться, если прочитает. – Ит задумался. – Подожди-ка. Может, лучше через приват?

– А кто она там? – ехидно поинтересовался Скрипач.

– Можно на всякий случай сбросить эту абракадабру по рассылке всем подряд. Пусть думают, что сбой. Уйдет всем – и с нее никакого спроса.

– Одобряю.

Через минуту после рассылки, устроенной посмеивающимся Итом через чей-то очередной заброшенный ключ, на его адрес пришел ответ:

«Что это за пошлости и намеки? Иди, где тогда, завтра вечером, я тебя найду. Стерва».

– До завтрашнего вечера… – начал было Скрипач, но Ит остановил его.

– Ничего не случится, – уверенно заявил он. – Рыжий, окстись. Я тебе говорю, ничего не будет, он побоится. Он прокололся один раз и не рискнет так быстро пробовать что-то сделать во второй.

– Ладно, – сдался Скрипач. – Рванули дальше?

– Давай. А картинка, замечу, вырисовывается та еще, – Ит оглянулся. – Сколько же может дать одна-единственная смычка. Подумать страшно.

– Угу, – кивнул Скрипач. – Кто-то сильно хочет резонанса. И выстраивает ситуацию для того, чтобы он был максимальным в итоге.

– В том-то и дело. Ладно, будем разбираться. И еще момент. Роль Гоуби в этом всем… меняется. Она – провокатор, обманка, чей-то блеф. Может, отойдем немножко от «плана сверху» и кое-что проверим?

– Давай, – согласился Скрипач. – Не люблю я планы сверху.

– Да кто ж их любит…

* * *

До города добрались, против ожиданий, без приключений и достаточно быстро. После пробежки нашли тихое место, полчаса потратили на метаморфоз, переоделись, привели себя в порядок. Потом прогулялись по лесу неспешным шагом и вышли к поселку, расположенному неподалеку от внешней ветки монора. Поселок этот, судя по тому, что было написано в карте, принадлежал местной общине пожилых людей: стандартные разноцветные домики, небольшие огороды, общий сад, в котором зеленели фруктовые деревья. Все вроде бы неплохо, но, если присмотреться, картинка словно выцветала – становилось понятно, что нарядные домики построены кое-как, что сад весьма и весьма запущен, что лица редких людей, проходящих по улице, далеко не радостные, несмотря на хорошую погоду и внешний благоприятный облик поселения.

Тени… тут повсюду словно присутствовали какие-то тени, и немногим позже они поняли, в чем дело. Прямо за поселком располагалось кладбище, большое и страшно нищее. Надгробий, примитивных, дешевых, было огромное количество – захоронения занимали поле, переходящее в молодой лесок, и полосу земли вдоль ветки монора. Полукруглые могильные плиты, сделанные то ли из прессованного камня, то ли вообще из какого-то пластика, серые, унылые, заполняли собой все пространство. Имя, дата, имя, дата, имя, дата… Между рядами плит проходили узенькие дорожки с темно-серым покрытием, кое-где виднелись скромные лавочки – видимо, их ставили родственники.

– Не дай бог в таком месте жить, – с ужасом пробормотала Файри, вглядываясь в это поле мертвых. – Какой кошмар.

– Представляешь, как тут весело осенью? – Найф поежилась. – Сейчас еще ничего, солнышко хотя бы.

– Да уж, – согласилась Файри. – Что-то мне подсказывает, что люди тут надолго не задерживаются.

– Вот и мне тоже так кажется…

Ушли они оттуда быстро, не оглядываясь. Увидеть своими глазами, говорите? Что ж, увидели. И – опять. По любому закону тут все чисто. Обязательно где-нибудь найдется норматив: например, что хоронить прах (тут в ходу была кремация) можно не ближе чем в ста метрах от жилья. Норматив соблюден, все в порядке.

Ведь ни в каком законе не сказано о том, что чувствует человек, у которого это все постоянно перед глазами.

Впрочем, это ведь далеко не самое страшное, верно? Кому какое дело до того, что кто-то чувствует? Ты сыт? Сыт. У тебя есть крыша над головой? Есть. Да еще и воздух чистый, природа…

Придраться в самом деле не к чему…

Нашли станцию. Ехать предстояло полтора часа, поэтому Найф купила в дорогу по стаканчику с какой-то едой, а потом, подумав, заглянула в магазин и прихватила несколько местных сувениров. Деревянный кораблик, аляповатая глиняная фигурка, изображающая девочку в национальном костюме, комплект вышитых салфеток, шейный платок, неожиданно красивый, из какого-то натурального материала, что-то вроде оберега – стилизованное солнце из разноцветного стекла.

– Зачем? – спросила Файри.

– Экскурсия.

– Угу…

Подошел поезд, сели. Свободных мест оказалось полно – ну правильно, будний день, большая часть людей на работе, а остальным и ехать особо некуда. Им достался практически пустой вагон, три пассажира вышли на следующей остановке, и дальше они продолжали путь в полном одиночестве.

Найф спрятала свои покупки в сумку, открыла стаканчик с едой.

– Слушай, я вот думаю… – протянула она. – Давай ты прогуляешься к нашей девочке, а я в это время погляжу кое-что еще. Мне не дает покоя этот кукольный рай.

– Хочешь посмотреть зал?

– Ну да, – Найф кивнула. – Хочу понять, как именно распыляли это вещество. Ведь это было не точечно. Сразу, и на всю площадь. Значит, для этого нужно использовать систему вентиляции. К ней надо иметь доступ. Как ты думаешь, у кого он есть?

Файри хмыкнула.

– Это еще интереснее, – кивнула она. – Но больше всего мне интересно другое. Кто там и на кого на самом деле охотился. И с какой целью. Ведь если бы там были еще рауф, то это выглядело бы…

– Это выглядело бы гораздо хуже, – согласилась Найф. – Например, как эпидемия.

– Даю пророчество. Эпидемия – будет. Обязательно. В самое ближайшее время, – Файри глянула в окно: ветка монора как раз проходила мимо примерно такого же поселения, совмещенного с очередным кладбищем. Файри поморщилась. – Причем, как мне кажется, будет она в каком-нибудь подходящем месте.

– Ну да. И симптомы, обрати внимание… Симптомы можно принять за отравление, только если достоверно знаешь, что это отравление. А кто об этом знает? Никто. Эти все, разумеется, сделают большие глаза и скажут, что никто никого не травил, а есть какая-то зараза, которая не лечится и от которой…

– Вот-вот, точно, – покивала Файри.

– Не понимаю, кому это надо? – с тоской спросила Найф. – Знаешь, я все-таки посмотрю зал, а потом сяду в номере и займусь аналитикой. У меня не получается ничего. И меня это, признаться, бесит.

– Ну, ты скажешь тоже. Бесит… Хотя вообще – да. Есть немного.

– Фай, понимаешь, это не может не бесить. Так не должно быть по определению. Поскольку происходит что-то совсем невозможное. Мы видим, что творится ерунда, и эта ерунда вообще ни с чем не связана. И никому, понимаешь, никому не выгодна!