Стоящие свыше. Часть VI. Грядущие в пропасть

– Тебя тоже волнует история Исподнего мира?

– Я бываю там иногда. И иногда встречаюсь со Сребряном. Меня не занимает политика, сейчас я интересуюсь болотниками. Воздействием на мозг неживой субстанции, если ты понимаешь, кто такие болотники.

– Третьего дня я наблюдал казнь… этих людей. Но я сомневаюсь, что их культ имеет под собой какие-то объективные основы.

– Имеет. Конечно, самовнушение – важная вещь в исцелении болезней, но не до такой степени, чтобы продлевать жизнь смертельно больным на годы. А болотники в самом деле продлевают себе жизнь, принося болоту жертвы. Погляди туда. – Вотан указал вперед. – Внерубежье – антагонист болот Исподнего мира, их противоположность. Столкнувшись, они уничтожат друг друга. Мужское начало наступает на женское. Тебе это не кажется интересным?

– Я бы предпочел их не сталкивать.

– Если их не столкнуть, мы все умрем. И довольно скоро.

– Расчеты прикладных мистиков дают своду еще сто лет, – едко заметил Инда.

– Не ты ли доказывал центумвирату обратное?

– Однако ты прислушался не ко мне, а к решению децемвирата, – проворчал Инда.

И тут до него дошло, о чем говорит Вотан, что имеет в виду… Даже пот выступил на лбу от этой догадки.

– Представь себе, что будет, если они не столкнутся, – как ни в чем не бывало продолжил Вотан – так же медленно, словно нехотя. – Рано или поздно рухнет свод, и на месте Обитаемого мира будет безраздельно властвовать бездумная стихия. Лава и пепел, разносимый бешеными ветрами. Растресканный камень и молнии… Ничего живого. И гниющий Исподний мир за непробитой границей миров, тлен и в итоге смерть…

Голос Вотана завораживал, и Инда поневоле представил себе будущее обоих миров. Услышал монотонный гул ветра на голой каменной равнине. Почуял смрадный запах болотной гнили. Но не ужас ощутил, а странное спокойствие. И осознал величие этого страшного – и закономерного – итога. Преклонился перед небывалой силой неживого…

Прибыв на метеостанцию, Инда убедился: год до новой уступки – это слишком оптимистично. Если, конечно, не предпринять более радикальных мер, чем сжатие свода на две жалкие лиги.

Он отправил отчет о встрече с оборотнем в Афран, постаравшись быть предельно точным и объективным, но при этом подвести экспертов к однозначным выводам и действиям. Да, он задумался над словами Вотана – об игре и влиянии на Йоку, – но решил, что Вотан неправ. Напротив, в глубине души Инда смерти сказочника не хотел. И на основании намеков куратора службы здоровья, имеющего третью степень посвящения, менять свою собственную стратегию пока не собирался.

Со «смертью» оборотня и Красен, и Явлен несколько расслабились, да и храмовники не проявляли особенного рвения. Афран нашел бы способы подстегнуть и тех, и других.

Метеостанция готовилась к переезду, но еще принимала гостей. Инда прибыл туда незадолго до ужина, ламиктандрийский аналитик уже выехал из Брезена, но до метеостанции не добрался, и Инда отправился на край Обитаемого мира в одиночестве.

Трещина ползла вдоль свода в сторону Брезена. Собственно, с обрыва, где стоял Инда, можно было прыгать прямо в лаву… Он даже отступил на несколько шагов, опасаясь, что обрыв осыплется под его весом.

Черные воронки одна за одной скользили по земле в сторону свода, словно он притягивал их магнитом, и Инда вдруг заметил странную закономерность в их движении… Они двигались с разных сторон, но встречались лишь в нескольких точках свода, подтверждая его мысли: так молоток бьет по пробойнику. Он уже хотел вернуться на станцию и посмотреть на карту, чтобы понять, какие именно точки выбирает «разъяренный зверь».

Ливень хлестал по капюшону, заглушая гром и свист ветра, и Инда заметил незнакомца, только когда тот подошел вплотную. Судя по всему, это и был ламиктандрийский аналитик, потому что кивнул Инде как доброму знакомому, пожал протянутую руку и уставился на простершуюся под ногами картину с тем же жадным любопытством, что и Инда. Говорить было бессмысленно, Инда лишь потуже затянул тесемку на капюшоне.

Аналитик, минут пять наблюдавший за черными воронками, указал Инде на те же самые точки, которые тот вычислил сам. Не сговариваясь, они повернули к метеостанции и, лишь только дождь немного утих, скинули капюшоны. Первые слова коллеги потрясли Инду…

– Я думал, только у нас ветер бьет в направлении аккумуляторных подстанций.

Вот оно! Вот что это за точки! Но, право, эта сила не может быть разумной… Разрушение аккумуляторных подстанций приведет к фатальному обрушению свода, а не только к его прорыву. Разъяренный зверь хочет взять все и сразу…

– Как вы это объясняете? – спросил Инда, не уверенный в том, что получит ответ.

– Мне кажется, силы Внерубежья устремляются к источникам дополнительной энергии.

– Как хаос может к чему-то стремиться? – усмехнулся Инда.

– Это не вполне хаос. Ведь ветры дуют в область низкого давления, а вода течет сверху вниз. Мы просто не знаем физических законов, по которым происходит движение смерчей, но оно, согласитесь, далеко не хаотично.

Да, Инда думал точно так же, и поддержка коллеги лишь усугубила его опасения.

– А в какую сторону разрастается щелевидный вулкан? – спросил ламиктандриец.

Инда усмехнулся:

– Он ищет Врага. И… он верно угадывает его местонахождение. Кстати, вы могли встретить мальчишку в Брезене, он выехал туда около полудня, как раз к прибытию вашего поезда должен был добраться.

– Возможно, я просто не знал, кого встретил. У нас извергается один вулкан, на его месте в Исподнем мире стоит крепость, где содержатся так называемые «кинские мальчики».

– С моей точки зрения, это противоречит естественным законам. Ну подумайте, если нагнетать давление в оболочке, то оно будет равным во всех ее точках. По-вашему же получается, что давление будет выше там, где оболочка истончается.

Ламиктандриец помолчал и только потом ответил:

– Не совсем так. Вы когда-нибудь видели, как в костре лопается консервная банка? Если ее оболочка одинаковой толщины, то ее распирает равномерно. Но если где-то есть тонкое место, именно там оболочка сначала надувается шарообразной выпуклостью, а потом прорывается. Думаю, и аккумуляторные подстанции, и дорожки в Исподний мир – это истончение оболочки, которая уже надулась. Это, конечно, не совсем корректная аналогия, но я, если честно, не пытаюсь открыть новые естественные законы, я лишь нахожу закономерности, анализирую их и даю прогнозы.

– И каковы ваши прогнозы?

– Если мы не предпримем ничего радикального, то самое позднее через год нам придется сужать его снова. И не на две лиги вовсе.

Инда охнул. В глубине души еще теплилась надежда на то, что он ошибается, а оборотень старается его напугать, но аналитику из Исида незачем было пугать Инду.

– Вы говорили об этом в Афране?

– Разумеется. Только меня, как и вас, там не стали слушать. Мне кажется, на сжатие свода совет согласился лишь для того, чтобы мы от него отвязались…

– Мне тоже так показалось. Но верная ли это стратегия – прятать голову в песок? – спросил Инда и осекся. Потому что после разговора с Вотаном со всей очевидностью понял, в чем состоит единственно верная стратегия…

Ламиктандриец посмотрел на Инду с грустной усмешкой: он понял это немного раньше Инды.

* * *

Лодка домчала Йоку и Змая до домика в лесу всего за час. И, глядя на берега узких проток, Йока вспоминал, как они с Костой плыли по ним в сторону Брезена…