Стойкость

– Возможно. Я не знаю.

Я ненавижу саму мысль о том, что другая женщина может сблизиться с Джейми. Презираю ее.

– Ты хочешь заявить права на эту женщину? Жениться на ней?

– Ты уже знаешь, что сейчас я не в состоянии сделать ни то, ни другое.

Это не значит, что однажды он этого не сделает.

– Она будет жить с тобой в лазарете?

– Я об этом даже не думал. Провести следующий месяц с тобой - это единственное, о чем я думаю.

Она будет там жить. Я это знаю. Я не хочу, чтобы с ним жила другая женщина. Но что я могу сказать, если мы не вместе? Ничего. Джейми может взять любую женщину, которая ему понравится.

– Не думай о ней. Сосредоточься на нас и на том, как нам будет хорошо вместе. Каким хорошим будет следующий месяц.

Какая-то часть меня хочет сказать ему, что он эгоистичный придурок, раз просит меня об этом. Но есть и другая часть, которая точно понимает, чего он хочет...потому что я тоже этого хочу.

– Можно мне подумать до завтрашнего вечера?

– Да. Я могу прикрыть тебя перед Сином, пока ты не решишь. А до тех пор не взглянешь на дома вместе со мной завтра с агентом по недвижимости? Вероятно, нам понадобятся некоторые идеи о том, как каждый из них может или не может работать для того, что нам нужно.

Для того, что нам нужно. Он так чертовски уверен, что я соглашусь на это предложение. Я хочу.

– Конечно. Во сколько?

– Встреча назначена на 11:00. Ты можешь быть готова к 10:30?

– Да.

– Хорошо. Я понимаю, что это важное решение. Тебе нужно подумать, так что я уйду и оставлю тебя наедине с твоими мыслями.

Я иду за Джейми к двери, надеясь, что он расскажет, что будет, если я приму его предложение. Его рука тянется к дверной ручке, но он тут же отступает.

– Думаю, тебе не помешает немного дружеского убеждения.

Я не успеваю ответить, как меня прижимают спиной к стене. Думаю, ему нравится держать меня в ловушке, чтобы я не могла вырваться из его объятий. Его губы опускаются на мои, а руки сжимают бедра. Кончики его пальцев почти болезненно впиваются в мою кожу через штаны для йоги. Он такой агрессивный. Боже, он будет зверем в постели.

Мои руки обвиваются вокруг его плеч, а одна из его рук скользит, чтобы схватить меня за задницу и подтянуть мою ногу вверх, так что она обхватила его талию. Он прижимается своим твердым членом к моей промежности, в то время как его рот покидает мой, чтобы спуститься вниз по моей шее.

– Я сделаю это так хорошо для тебя, Эллисон. Ты не пожалеешь о времени, проведенном вместе. Клянусь.

В этом вся проблема. Я знаю, что он сделает это хорошо для меня, и это, возможно, будет самое счастливое время в моей жизни. Только я попробую ту жизнь, которую могла бы прожить с Джейми...и всё будет кончено. У нас нет выбора. Всё закончится.

Но я жажду его. Эмоционально, физически. Мне так хочется сказать, что я сделаю это. Так заманчиво. Но я этого не делаю, этот человек поглотит меня. Он может сжечь меня. Уничтожить меня. И что еще хуже, я могу позволить ему это.

***

– Даже не думайте пытаться остановить меня.

Я проношусь мимо Блэр и Кайла вооруженных охранников моей сестры и врываюсь в дом Сина и Блю.

– Эй! Что, черт возьми, такого важного, что ты не можешь ответить на один из пятидесяти моих звонков за последние два часа?

Блю сидит в кресле Сина и качает свою дочь.

– Тсс. Не так громко.

Я уже взрослая. Я ненавижу, когда мне говорят успокоиться, но я сделаю это для моей племянницы.

– Ты знала, что я захочу поговорить с тобой, когда Син позвонил и сказал, что Джейми приедет. Ты оставила меня в подвешенном состоянии, Блю.

– Мне очень жаль. Лурдес упала с нашей кровати сразу после того, как он позвонил тебе. Я была слишком расстроена, чтобы сделать что-нибудь, кроме как обнять ее.

Только сейчас я замечаю, что глаза Блю покраснели и опухли. Мне немного стыдно за все те слова, которыми я называла свою сестру по дороге сюда.

– Ох. Она в порядке?

– Кажется, да. Слава Богу, она упала на ковер. Это немного смягчило ее падение вместо того чтобы удариться о голый пол. Я только на несколько секунд отвела от нее взгляд, но чувствую себя ужасной матерью. Я позволила своему ребенку страдать.

– Боже мой, Блю. Дети падают с кроватей и диванов.

Мне очень не хочется ее огорчать, но эти близнецы все время будут вляпываться в какую-нибудь дрянь. Я могла бы рассказать ей несколько историй из моей жизни в отделении скорой помощи, но не буду.

– Я знаю, что бывают несчастные случаи, но я ее мать. Я должна была охранять ее.

– Ты и так это делаешь. Каждый день.

Я уверена, что все матери хотели бы уберечь своих детей от шишек и синяков, но это невозможно. Дети есть дети.

Блю целует Лур в макушку.

– Не знаю, что буду делать, если что-нибудь случится с ней или с мальчиками.

Блю обычно так сдержанна, даже когда дети чуть ли не вырывают у меня волосы, но я вижу, что моя сестра потрясена.

– Не волнуйся. Ни с ней, ни с Лиамом, ни с Харрисоном ничего не случится.

– Все из-за этого проклятого захвата. Это заставляет меня нервничать из-за каждой мелочи.

Блю держит крошечную ручку Лурдес, поглаживая ее большим пальцем по макушке.

– Я не могу перестать беспокоиться о Сине и обо всем, что может пойти не так.

Блю имеет полное право беспокоиться. Син очень рискует стать мишенью для Ордена, но как ее сестра, моя работа успокаивать ее, а не подтверждать ее страхи.

– Твое беспокойство вполне понятно, но знаешь что? Син был рожден и воспитан Братством. Его с самого рождения учили, как с этим справляться. Не первое его родео.

– Я знаю. Мой муж крутой парень, но это не мешает мне беспокоиться о нем.

– О Боже, Блю. Ты сейчас говоришь совсем как мама.

– Неужели?

Мама не была биологической матерью Блю, но они были похожи во многих отношениях. Иногда даже больше, чем мы с мамой.

– Абсолютно. Разве ты не помнишь, что она говорила то же самое о папе, когда он работал под прикрытием?

– Ты права. Она называла его крутым парнем, не так ли? Поверить не могу, что забыла об этом.

У мамы был свой крутой парень. У Блю есть ее крутой парень. Я люблю крутого парня, которого у меня никогда не будет.

– Поверить не могу, как ты изменилась. Я помню, как вы с папой обменивались историями об опасных ситуациях, в которые попадали, и твое лицо светилось от восторга. Совсем как у него. Раньше ты жила ради этого, но теперь ты живешь ради своего мужа и этих трех малышей.