Страх Мудреца. Дилогия

Когда я уже отстранился, она посмотрела на меня и вздохнула.

– Твои поцелуи, как снежинки на моих губах.
– Она откинулась на подушки, положив голову на руку.

Ее свободная рука погладила мою щеку.

Сказать, что она была прекрасна, значило бы принизить то, что было на самом деле, я не могу даже сказать, насколько.

Я понял, что за последние несколько минут она не пытается заставить меня желать ее, по крайней мере в каком-то сверхъестественном смысле.

Она провела своими губами слегка по моей ладони и выпустила ее.

Затем она неподвижно лежала, пристально глядя на меня.

Я был польщен.

По сей день я знаю только один ответ на вопрос, сформулированный так вежливо.

Я наклонился, чтобы поцеловать ее.

И засмеявшись, она прижала меня руками.

Глава 99 Магия иного рода.

К этому моменту моей жизни я заработал себе скромную репутацию.

Нет, это не совсем так.

Лучше сказать, что я построил себе репутацию.

Я делал это преднамеренно.

Я выращивал ее.

Три четверти историй, ходивших обо мне в Университете, были нелепыми слухами, появившимися без моего участия.

Я говорил на восьми языках.

Я мог видеть в темноте.

Когда мне было три дня мать подвесила меня в корзинке из рябины при свете полной луны.

В ту ночь фейри заложили в меня мощное обаяние, чтобы всегда хранить в безопасности.

Это превратило мои глаза из голубых в цвет зеленого листа.

Я знал как работают истории, как вы видите.

Никто не верил, что я продал полную пригоршню своей свежей крови демону в обмен на Алар, как лезвие рамстонской стали.

Но тем не менее у меня был самый высокий рейтинг дуэлянта в классе Дала.

В хороший день я мог побить двух из них вместе.

Этот поток истины протекал через все эти истории, давал им силу.

Поэтому, даже если вы не могли в это поверить, то могли рассказать это первокурснику с широко раскрытыми глазами за выпивкой с ним, чтобы понаблюдать за выражением его лица просто для удовольствия.

И если вы выпивали хотя бы с тремя, то начинали задумываться...

И так распространялись истории.

И так, вокруг Университета, по крайней мере, моя крошечная репутация росла.

Конечно, существовало и несколько правдивых историй.

Часть моей репутации я заработал честно.

Я спас Фелу из пылающего ада.

Я был высечен перед толпой и отказывался истекать кровью.

Я вызвал ветер и сломал Амброзу руку...

Тем не менее я знал, что моя репутация была покрывалом, вытащенным из-под паутины.

Эти рассказы были ерундой.

Там не было демонов, торговавшихся за кровь.

Там не было полезных фейри, подаривших мне магию очарования.

И хотя я мог делать вид, но знал, что я не Таборлин Великий.

Такими были мои мысли, когда я проснулся, запутавшись в руках Фелуриан.

Я лежал тихо среди подушек какое-то время, ее голова легко лежала на моей груди, ноги были свободно заброшены на меня.

Глядя сквозь деревья на сумеречное небо, я понял, что не могу узнать звезд.

Они были ярче, чем в небе смертных, их созвездия были незнакомы.

И только тогда я понял, что сделал шаг в новом направлении.

До сих пор я иногда играл роль молодого Таборлина.

Вокруг меня лежали нити судьбы, претендовавшие сделать меня героем сказок.

Но теперь не было смысла притворяться.

То, что я сделал, действительно стоило истории, ничуть не менее странной и прекрасной, чем любая сказка про самого Таборлина.

Я проследовал за Фелуриан в Фаэ, затем превзошел ее в магии, которую я не мог объяснить, а тем более контролировать.

Я чувствовал себя по другому.

Как-то более прочно.

Не старше, точно.

Не мудрее.

Но я знал то, чего никогда не знал раньше.

Я узнал, что Фаэ было реальным.

Я узнал, что их магия реальна.

Фелуриан поцелуем может разрушить разум человека.

Ее голос мог управлять мной, как марионеткой на ниточках.

Были знания, которые я мог узнать здесь.

Странные знания.

Мощные знания.

Тайные знания.

Знания, которым я никогда не мог бы научиться снова.

Я мягко освободил себя от сонных объятий Фелуриан и пошел в ближайший бассейн.

Я плеснул воды на свое лицо и зачерпнул несколько горстей для питья.

Я осмотрел растения, которые росли у самой кромки воды.

Я взял несколько листьев и пожевал их, которые, как я считал, могли бы помочь с решением вопроса с Фелуриан.

Мята, подслащивающая мое дыхание.

Когда я вернулся в павильон, Фелуриан стояла там, проводя бледными пальчиками по своим длинным темным волосам.

Я протянул ей фиалку темного цвета, как ее глаза.

Она улыбнулась мне и съела ее.

Я решил обратиться к теме осторожно, чтобы не обидеть ее.

– Я хочу поинтересоваться, - сказал я осторожно: - могла бы ты учить меня?

Она протянула руку, чтобы мягко коснуться моего лица.

– Глупенький сладкий, - сказала она нежно,

– разве я уже не начала?

Я почувствовал как поднимается волнение в моей груди, поразившись, что это может быть так просто.

– Готов ли я к моему следующему уроку?
– спросил я.

Ее улыбка расширились, и она смерила меня взглядом, ее глаза полузакрылись и стали таинственные.

– Ты?

Я кивнул.

– Хорошо, что ты хочешь.
– сказала Фелуриан своим певучим голосом с оттенком удовольствия.

– У тебя есть ум и природные способности.

Но есть чему поучиться.
– Она посмотрела мне в глаза и ее нежное лицо стало очень серьезным.

– Когда ты уйдешь к смертным, я не позволю тебе позорить меня.

Фелуриан взяла меня за руку и повлекла в павильон.