Страна городов
Шрифт:
«Надо посмотреть».
Я завис в воздухе, поднял винтовку, прицелился.
Три выстрела. Ещё три. Ещё.
Тварь оказалась упорная, помирать не хотела. Даже упав, притворялась мертвой, подманивая меня поближе, и окончательно успокоили её только три пули, разнесшие голову.
Приземлился рядом, Атомным манипулятором разложил кусок тела на составные части, бросил Конструктору — изучай!
«Ну, это более совершенный медицинский симбионт, со встроенным контуром безопасности. Хозяину вредить он не может». Выдал вердикт Миро.
«Такой можно сделать?»
«Теперь да».
Подумав,
«Не помешает». Туманно высказался Миро. «Изучим на досуге! Кстати, а что это она тут охраняла?»
«Где?»
«Справа. Да посмотри же!»
Когда-то это было большой транспортной баржей, куда как больше тех, которые я видел до сих пор. Округлые обводы корпуса сходились в тупой нос, по бокам торчали короткие крылья. Баржу оплетала желтая трава, тянула за собой в землю, образовав над воздушным судном целый холм.
Понять, что там, под рваным покрывалом ядовитой растительности, покоиться творение человеческих рук, непросто. Выдает только слишком правильная форма холма, да упрямо торчащий наружу носовой обтекатель.
«Вот это уже интересно!»
Я приземлился, обошёл корабль по кругу, и остановился на прежнем месте.
Нет, какая это баржа! Это настоящий воздушный корабль! Метров пятьдесят длиной, в бортах овальные оконца, на верхней палубе уцелели остатки лееров. Сюда он рухнул, вот, видна даже борозда, которую пропахал при падении. Посадка мягкая вышла, корпус не разрушен.
Причина падения видна в левом борту, ряд округлых отверстий с оплавленными краями, величиной с мой кулак. Отверстия идут в ряд, корабль поймал бортом очередь то ли снарядов, то ли излучения.
Лежит он тут давненько, по середину корпуса врос в почву. Желтая трава оплела его всего, от носа до кормы, лезет в любые щели, тянется по палубе.
«Местная поделка, не ушастое корыто». Резюмировал Миро.
«Что он тут делает?»
«Летел куда-то, его и сбили».
Волна энергии, буфер.
Ночное небо, расчерченное множеством алых лучей. Стремительный, на пределе сил, полёт, воют двигатели, в которые потоком вливается энергия. Юркие мошки вокруг бросаются назад, наперерез хищной, остроносой тени, выскальзывающей из темноты, и сгорают, словно мотыльки, в стене пламени.
Удар, ещё удар, гудит и трясется корпус, энергия выплескивается из двигателей и распадается в пространстве, корабль скользит вниз.
Боль, переходящая в тепло медицинского симбионта, тяжелый клинок в руках. Темные фигуры, наводнившие все вокруг, крики людей среди синих вспышек парализующей энергии. Удар, защита, удар, удар, удар! Умереть, только бы не попасть к ним живым. Синяя вспышка. Забвение. Резкий свет в глазах, боль в спине и животе. Тела трёх людей рядом. Отчаяние, крайнее, ужасающее отчаяние, впивающееся в горло, рвущее душу.
Три силуэта проступают среди света, от них тянутся тонкие нити-тяжи, пьющие плоть и энергетику. Выпитое вливается внутрь, заливает тело отвратительной, мерзкой субстанцией. Утолщаются, вытягиваются в длину кости, нарастают искусственные мышцы, меняются внутренние органы.
Физической боли нет, гораздо страшнее терзает
отвращение к самому себе, отвращение к той жажде, с которой новое тело опустошает вчерашних товарищей. Жажда сильнее, воля меркнет под тяжестью новой плоти.И наступает темнота, не приносящая покой.
«Надо отучаться сканировать что попало». Сказал Миро, когда я поднялся с колен.
«Это был корабль Гардарики».
«Да понятно. Беженцы от ушастиков, не успели. Игрушки поймали капитана, и переделали в биола. А мы разложили его в черную пыль, окончив мучения».
«Миро, мне не нравится эта раса».
«А кому она нравиться? Если мы пришли в себя, то предлагаю проследить курс корабля. Он летел вот туда, и вон отсюда, видишь, где горы?»
Я посмотрел в указанном направлении, пытаясь унять позывы тошноты, оставшиеся после изучения последних дней разбитого корабля и его капитана.
В самом деле, над горизонтом поднимались снежные шапки горной гряды.
По карте, горная гряда шла с севера, и упиралась в море, отделяя огромную равнину центрального континента Гардарики. Когда-то густонаселенные местности, полные жизни и движения, обезлюдели после войны. Люди ушли на север, спасаясь от захватившей степь желтой травы, скрылись в городах-крепостях, пережив боевые действия под их защитой. И не спешили возвращаться обратно, на юг.
Степь тянулась внизу, а впереди вставали Северные горы.
Через пару часов полета горы стали выше, ближе, снежные шапки заблистали белой синевой, а между ними и бескрайними просторами желтой травы выросли верхушки гиперболических башен.
«Нашли! Вот оно, Сердце Северных Гор!»
Город раскинулся далеко впереди. Большая гиперболическая башня, рядом троица таких же, поменьше, вздымались в небеса. Континентальное шоссе проходило в десятке километров поодаль, от него вились дорожки, вливаясь в узкие городские улицы.
Да, город бы стар! Не видно домов-шаров, которые так обожали на современной Гардарике, здания куда более привычного вида. Островерхие крыши, крытые черепицей, прямые стены, кажется, даже каменные. «Думаю, да. Если самки не ошиблись в картах, тут нет такого же большого города».
«А где же Дорога?»
«Смотри дальше».
Горный хребет, замыкающий равнину, становился ниже, и вдоль его отрогов я ощутил далекое биение порталов. Желтая степь натыкалась на горы, ползла вверх по камням, бессильно опадая с гордых скал. Тонкая нитка Континентального шоссе шла южнее, за горизонт, не приближаясь к горам. И там, вдалеке, манила и звала Бесконечная Дорога Меж Миров, наше спасение.
Миро резко бросил меня вниз до того, как я ощутил поле внимания, направленное с вершины гиперболической башни.
Приземлился за холмом, считал ауру места, спроецировал наружу и окутал себя экраном покоя. Мир сразу стал серым, невзрачным, безразличным.
«Ушастики добрались до города раньше». Сказал Миро.
«И что же мы будем делать?»
«Для начала, понаблюдаем! Рацию не трогай, сигнал они точно засекут, не придурки же?»
Дальше я пошёл пешком.
Двигался осторожно, сканировал ауру окружающего мира, перемещался от укрытия к укрытию. Один раз встретил белую тварь, дернулся, замер на месте.