Страна Изумрудного солнца

– Вряд ли дело только в этом, – прищурилась Тина. – Я думаю, твои выдающиеся личные качества тоже сыграли тут не последнюю роль?

– Меня восхищает ваша проницательность. – Лиргисо улыбнулся. – Увы, меня здесь не любят больше, чем других просвещенных энбоно.

– И наверное, есть за что?

– Понятия не имею, изумительная кхей-саро.

Тлемлелх у него за спиной хихикнул.

– А твои друзья в Соосанле?

– Кхей-саро, мне никогда еще не случалось навещать своих друзей в Соосанле в одиночку и без оружия. Мы служим общему делу, но…

– Но в рамках общего дела тоже идет жестокая конкуренция, верно?

– Вы меня все больше восхищаете. – Он засмеялся и присел рядом. – Учитывая, каковы обстоятельства, вы не позволите мне взять один из парализаторов?

– Нет. Получишь оружие, если на нас нападут.

Мир был солнечным и пестро-зеленым, вокруг теснились деревья с мясистыми пластинками на ветвях и растения, представляющие собой внушительные сростки округлых мясистых лепестков с разноцветными прожилками – пурпурными, синими, розоватыми, желтыми, коричневыми. Шелковистая ветвящаяся трава поднималась выше колен.

Очень скоро Тине пришлось забрать у Тлемлелха ношу: он еле плелся и утверждал, что лучше уйти во Фласс, чем тащить на себе такую убийственную тяжесть. Лиргисо пока что нес свой аварийный комплект без возражений, хотя это вряд ли ему нравилось. Присматриваясь к ним, Тина отметила разницу: они были примерно одного роста, оба стройные (с поправкой на пропорции энбоно, несколько отличные от человеческих), однако Лиргисо выглядел более крепким и мускулистым. Для нее он не опасен, но про Тлемлелха этого не скажешь.

Отделавшись от багажа, Тлемлелх немного воспрянул духом, и вскоре между энбоно завязалась беседа. Темой был Харл и его население. Тина прислушивалась, рассчитывая почерпнуть какую-нибудь познавательную информацию, но разговор сводился к цветистым издевкам над одичавшими, непросвещенными, тугодумными харлийскими энбоно и туманным намекам на некое событие, которое Лиргисо устроил им несколько лет назад, – энбоно от этих намеков разбирал смех, а Тина никак не могла уловить суть дела.

– Я так и не поняла, чем вам не нравится Харл, – не выдержала она в конце концов.

– О, здесь живут дремучие дикари, и нравы у них дикие, – отозвался Тлемлелх.

– Дикие – то есть какие?

– Они отказались не только от повседневного использования техники, как это сделали мы, но также разрушили все свои заводы, представляешь? Они считают роскошь пороком, а это уже варварство! У них в домах нет бассейнов. И еще харлийская деревенщина не одобряет, когда энбоно предаются интимным играм без участия кхейглы… У нас это и осуждается, и в то же время нет, исход зависит от непостижимой мозаики обстоятельств, а у них это вообще под запретом.

– Если бы мы были харлийскими энбоно, нас бы публично выпороли за то, чем мы занимались прошлой ночью, – добавил Лиргисо.

– Да, и если припомнить, что ты в тот раз устроил высшим иерархам Клана Властвующей…

Оба опять начали хохотать.

– А что они имеют против техники? – спросила Тина, когда энбоно успокоились.

– После исчезновения Злого Императора, будь он… – Тлемлелх покосился на ухмыляющегося Лиргисо и запнулся. – Еще в ту древнюю эпоху мы отвергли технику. В Могндоэфре она используется в пределах необходимого, под контролем Корпорации Хранителей Знания, но говорить о ней и проявлять к ней интерес не принято.

– Почему?

– Техника – это зло, ибо она помогла Злому Императору совершить его непостижимые для рассудка злодеяния.

Теперь уже рассмеялась Тина, и энбоно уставились на нее в недоумении: они в первый раз видели ее смеющейся.

– Что вас так очаровательно развеселило, изумительная кхей-саро? – спросил Лиргисо.

– Сходство заблуждений. Я-то думала, что такие бредовые идеи популярны только у моей расы! Приписывать всю ответственность технике и объявлять ее злом, в то время как техника – это всего лишь неживые предметы, которые мы создаем и используем для своих целей… Сами по себе предметы не могут быть ни злом, ни добром. А жить без техники не очень-то удобно.

– Наши расы при всех различиях достаточно похожи, кхей-саро. Не случайно патрон, когда ему понадобилось убежище, выбрал человеческое тело.

– Но разве техника не зло? – Тлемлелх растерянно пошевелил слуховыми отростками.

– Тебе понравилось летать на аэрокаре? – спросила Тина. – Это техника!

– Так и быть, раскрою один маленький секрет. – Лиргисо прикоснулся к ее руке легким поглаживающим движением. – Наша организация на протяжении последних веков прививала и культивировала это заблуждение, поэтому не удивляйтесь, что Тлемлелх так забавно реагирует.

– Обеспечивали себе преимущество? – хмыкнула Тина.

– Что делать, кхей-саро, каждый старается обеспечить себе преимущество. Вы, например, не даете мне оружие, хотя я готов пообещать, что не использую его против вас.

Тлемлелх фыркнул и пробормотал:

– Пообещать-то ты, Лиргисо, можешь все, что угодно…

Когда изумрудное солнце добралось до зенита, они устроили привал. От деревьев с пластинчатыми выростами исходил острый травяной запах. Вокруг вертелись птицы с кожистыми крыльями и хвостами, как у древних самолетов, которые Тина видела на картинках. Птицы всячески давали понять, что тот, кто зазевается, останется без обеда. Одна из них схватила и унесла в клюве брошенную Тлемлелхом жестяную банку из-под фруктового ассорти, другие погнались за ней, ругаясь на птичьем языке.

– Тлемлелх, заставь свои несравненные мозги поработать самую малость! – с досадой прошипел Лиргисо. – Может, тогда тебе расхочется швыряться мусором.

– А ты рассчитываешь, блистательный Лиргисо, что Клан Властвующей простит тебе ту пикантную шутку, если ты не станешь мусорить на девственно прекрасной харлийской территории?

– Да при чем здесь это, болтун несчастный? – Треугольное лицо Лиргисо скривилось в гримасе. – Мы должны прятать следы своего присутствия, если не хотим проблем! Кхей-саро, это серьезно. Банки и бутылки надо закапывать, иначе нас могут поймать. У харлийских энбоно таких нет. Если мы кое-какую технику все же используем, в том числе в пищевой промышленности, то наивные харлийцы отвергают ее всецело, как и многие другие приятные вещи.

Тлемлелх испуганно свернул слуховые отростки.

– Понятно, – отозвалась Тина.

Дернув за хвост самую наглую птицу, – та вперевалку отбежала в сторону и лишь после этого обиженно закричала, – она сгребла в кучу остатки трапезы, достала из набора инструментов компактную лопатку и вонзила в землю.

– Лиргисо, а неги, которые работают на заводах, тоже посвящены в ваши планы? – спросила она между делом.

– О, что вы, кхей-саро… Они искренне считают, что трудятся ради освобождения негов от гнета энбоно. Для них мы придумали весьма трогательную легенду: якобы на одной из планет… м-м, как бы поделикатней выразиться, чтобы Тлемлелха не напугать… обработанных патроном, небольшое поселение негов все же уцелело. И оттуда прислали на Лярн эмиссаров, которые должны помочь нашим негам сбросить ярмо. Естественно, язык тех негов за прошедшие века изменился настолько, что им приходится пользоваться специальными приборчиками для перевода. А то, что производится на заводах, якобы нужно инопланетным братьям для организации вторжения на Лярн.