Странники в ночи

Для Агирре было важно, чтобы они добровольно и сознательно приняли дар - приняли, зная, чего хотят. Живая любовь противостояла ему, любовь Великого Шианли он сумеет приручить. И вот тогда - не сразу, позже!
– он уведет Аню к источнику Ро, и она вручит ему Великий Шианли с чистым сердцем, свободным от суетности и смятения.

О, если только Альваро Агирре сам сможет полюбить, завладев могуществом Великого Шианли! Все искушения, все облики жажды слились для него в одно. Да, возможно, его ждет ловушка, подобная той, в какую он завлекает сейчас Андрея и Аню... Но до любого "возможно", укрытого в будущем, надо ещё дойти.

– Приготовьтесь, - сказал Агирре, не оборачиваясь.

– Вы испытаете странные ощущения, но совсем ненадолго.

Взгляды Ани и Андрея встретились - как тогда, когда она сидела в кафе, а его машина остановилась рядом. Но теперь их не разделяло стекло... Ничто не разделяло.

– Спасибо, - произнесла Аня, будто благодарила за предложенную сигарету, - но это ни к чему.

Изумленный Агирре резко повернулся.

– Что?! Вы не знаете, от чего отказываетесь! Объясните ей, Андрей...

– И не подумаю, - Андрей обнял Аню за плечи.
– Мы действительно очень признательны вам, и мне неловко отвергать ваш подарок... Но поверьте, он нам совершенно не нужен.

Глаза Альваро Агирре потемнели. На миг он стал таким, каким был в Толедо пятьсот лет назад - сухим, властным, надменным инквизитором, карающим ересь безжалостной рукой. Тонкие губы сжались и побледнели, нахмуренные брови придали лицу выражение ледяной жестокости. Но призрак инквизитора исчез так же внезапно, как и появился. Андрей и Аня увидели перед собой пожилого, разочарованного и безмерно усталого человека.

– Ну что же, - пробормотал Агирре, - воля ваша...

Вслепую он двинулся к выходу.

– Одну минуту, - окликнул его Андрей.

– Что еще?
– Агирре обернулся с досадой.

– Хочу вернуть ваше золото.

Андрей сунул руку в карман. Разумеется, он не носил монеты с собой - и разумеется, они оказались здесь, потому что им попросту негде больше было оказаться. Андрей выложил на стол четыре монеты, полученные от Агирре в машине, и добавил к ним пятую, найденную на даче.

– Эти четыре монеты, - сказал Агирре, подойдя к столу и одну за другой отодвигая монеты на край, - я дал вам в уплату за оказанную мне услугу. Вы подвезли меня, я заплатил. Не вижу, почему вы должны их возвращать. А эта, пятая...

Он прикоснулся к старой исцарапанной монете, помолчал немного и продолжил.

– Она, собственно, и не принадлежала мне, хотя некоторое время я ей владел. Я не возьму её, пусть остается у вас или где хотите. Не исключено, что истинный владелец пожелает получить её назад. Тогда, я думаю, ему будет приятнее обратиться к вам, нежели ко мне... Если к тому времени ко мне вообще можно будет обратиться.

– Но кто владелец монеты?
– спросил Андрей.

– Мне кажется, я знаю, - тихо проговорила Аня.

– Тогда, если у вас ко мне более ничего...
– Агирре снова сделал движение к двери.

– А это вы не забираете?
– Андрей кивнул на флакон.

– Это не мое.

Агирре открыл дверь и вышел под дождь.

2.

Когда дверь закрылась (и не закрылась даже полностью, а ещё проходила последние миллиметры), Аня озабоченно сообщила:

– Мне нужно поскорее позвонить дяде Саше, в Санкт-Петербург. Он с ума сходит от беспокойства.

Словно оправдываясь, она добавила:

– Не хотела звонить по дороге сюда. Могло ведь все совсем иначе получиться.

– Здесь, наверное, нет телефона?

– Откуда...

– Сегодня мы, боюсь, никак не доберемся до города.

Андрей машинально посмотрел на часы. Аня тоже взглянула на те часы, что носила на руке - марки "Победа-Россия", с изображением серебристой короны на циферблате. Андрей улыбнулся, и Аня улыбнулась в ответ.

– Завтра, - произнес Андрей, - рано утром поедем в город, позвоним...

Он вдруг потянулся к лампе и погасил свет.

– Ты что?
– удивилась Аня.

– Смотри...

Но Аня уже и сама увидела. Снаружи, за окнами разгорался ДРУГОЙ свет летний, солнечный, такой, какой бывает в жарком августе далеко за полдень, ближе к вечеру.

– Что это?
– шепнула она.

– Пойдем, посмотрим...

Они вышли на крыльцо. Дождь ослабевал, силы его были на исходе, хотя косые траектории капель по-прежнему щедро перечеркивали ночь. Но там, впереди, не было ни дождя, ни ночной темноты. Там синела полоска неба, там светило солнце, разогревая неподвижный воздух, выхваченный из иного времени.

Андрей сбежал по ступенькам, подошел к забору, придержал калитку для Ани. Не слишком отдалившись от дачи, не дойдя до леса, они остановились отсюда было хорошо видно.

Солнечный свет разливался над холмами, над дикими вишнями, над порослью упрямых юных кленов, грозящих превратить луг в кленовую рощу, над кафедральной аллеей дубов, по которой шагал очень молодой человек в ковбойке и джинсах. Он шел один, но вскоре его догнала девушка лет четырнадцати в белом платьице. Они взялись за руки и продолжили путь вдвоем - к пещере пирата Флинта, где начиналась дорога в страну светлой Печали, неразделимой с любовью. Там их ждала известняковая арка в насыщенном золотой пыльцой серебристом тумане, а за ней - извилистая тропа мимо круглого камня, большой замшелой коряги, семейки грибов, ручейка, берущего начало из прозрачного источника... Дальше и дальше, к замку с разноцветными флагами на башенках, к багряно-желтым лесам, кристальным рекам с танцующей форелью, беспечным феям, хранительницам вечной осени. Юноша и девушка не разговаривали... Они шли рядом, держась за руки, как люди, которые точно знают, что впереди у них много времени для слов.

– Аня, - прошептал Андрей, тот Андрей, что стоял под ночным дождем в сентябре девяносто восьмого, - что это у нее... То есть у тебя в руке? Похоже на двух маленьких игрушечных зверей.

– Правильно, - сказала Аня, - это мои любимцы, черепашка Зямка и собачка Хуль...

– Как?!

– Хулио Иглесиас, - засмеялась Аня.
– Ты с ними познакомишься завтра, у меня дома.

– У тебя дома?
– растерянно повторил Андрей.
– Но ведь вот они, здесь... Там!

– Так и мы тоже здесь... И там, - серьезно сказала Аня, и они рассмеялись уже вместе.

Юные Андрей и Аня уходили в Зачарованную Страну, и с тупой застывшей болью в сердце их провожал взглядом Альваро Агирре. Солнечный свет застиг его в темном пути, и он остановился, чтобы видеть... И чтобы вмешаться.

– На что вы надеетесь?
– бормотал Агирре едва слышно, самому себе. Империя Эго не побеждена, её нельзя победить!

Рокот грома словно подчеркнул его утверждение. Высоко над тучами изголодавшиеся имперские стражи лязгнули зубами.

Агирре, человек Империи, ещё мог все изменить. В его возможностях было создать за известняковой аркой в пещере пирата Флинта тысячи ложных тоннелей, обманчивых дорог, ужасный лабиринт, из которого они не выберутся никогда. И он воздел руки к черным непроницаемым небесам, собирая силы своей магии...