Странники
Шрифт:
Тела членов группы «Странники-1» нашли в колодце связистов на окраине Автозаводского района, фактически напротив водонасосной станции «Малиновая Гряда», если переплыть Оку в этом месте. Колодец был старый, заброшенный, связисты им давно не пользовались. Может оттого, что в нем было холодно, тела, за прошедшее время с момента исчезновения группы, а прошло почти полторы недели, еще не успели разложиться.
По прибытию на место, Шумилов и Царьков увидели, что там уже достаточно народа — милиция, прокурорские, представители связистов. Кое-кто из них, человека два-три, топтались рядом, курили, а криминалисты, поставив свои чемоданчики
Чтобы подсветить место обнаружения, вокруг расставили машины, зажгли фары и ветер с реки задувал выхлопные газы прямо в сторону колодца, людей, работавших там, но никто не обращал на это внимания.
Шумилов и Царьков, показав удостоверения милиционеру из оцепления, подошли ближе, чтобы посмотреть на тела. Они увидели, что двое застрелены в затылок, о чем свидетельствовали входные отверстия в голове — они находились в затылочной части, чуть выше места, где заканчивался волосяной покров. А другой, лежащий немного в стороне, был застрелен в висок. Убивали их аккуратно. На одежде нигде следов крови не просматривалось.
«Похоже, что все произошло достаточно быстро — подумал Шумилов, глядя на трупы, — их застали врасплох и, как с Полупановым, стреляли из оружия с глушителем. Возможно, убийц было двое — иначе могли не успеть. Чтобы уложить трех здоровых парней, трех оперов, нужна сноровка, скорость, реакция. Это если их убивали в одном месте. Если они разошлись, то мог действовать и один. Хотя куда там, на гряде разойтись? — все как на ладони, ведь территория не такая уж и большая. Да, пленка Полупанова могла нам помочь!».
Он старался не думать о членах группы. У каждого были семьи, родственники, близкие. Остались дети — он просмотрел их личные дела в Москве. До этого у него еще теплилась надежда, что они живы — в оперативной работе бывало всякое. Их могли взять в заложники, держать в тайном убежище. Однако во все время поисков, в ФСБ, в другие органы, никто не обращался, не звонил с предложениями выкупа или каких-нибудь требований. Поэтому, с каждым днем надежда таяла, превращалась в маленький островок, медленно погружающийся в пучину безысходности.
Но их искали, искали до последнего. Никто не позволял себе расслабляться, впадать в панику, опускать руки. В этот тяжелый ритм, ритм кропотливого поиска, хоть и с опозданием, тоже включился Шумилов. И тоже, как все, немедленно ощутил тяжкий груз ответственности за жизнь пропавших коллег. Так же как и другие, он принял на себя вину за случившееся, хотя «Странники» были мертвы сразу, с первого мгновения, и никакие поиски им бы не помогли.
Рядом с ним с печальным скорбным лицом стоял Царьков. Он не знал погибших — ребята были из Москвы, но когда погибают люди, которые делают с тобой одно дело, это всегда воспринимается как личная утрата.
— Прямо как на войне! — сказал он Шумилову, тяжело вздохнув, — несем невосполнимые потери.
— Почему как? — с некоторой суровостью спросил его Шумилов — это и есть война! Только раньше мы говорили о войне с преступностью, а сейчас с международным терроризмом.
— Что будем делать? — спросил далее Царьков, — поедем на вскрытие? Или подождем наших? Они сейчас закончат обыск у Полупанова и приедут в Управление.
— А чего нам делать в морге? Итак, всё видно — застрелены в упор. Усыпить их до убийства, а потом привезти на водонасосную станцию не могли, охранники видели,
как они въезжали на территорию живыми. Как они уезжали оттуда, уже не видел никто. Отсюда, я делаю заключение, что ни были убиты именно там, на территории гряды — рассуждал Шумилов. Ему отчаянно захотелось курить, но он бросил несколько лет назад, еще в Уральске. Во рту стало сухо. — Слушай, у тебя нет леденца?— Какого леденца? — не понял Царьков.
— Какого, обыкновенного, леденцового леденца, конфетки такой, сладкой. Давно уже бросил курить, а сейчас вдруг потянуло — объяснил Шумилов, — ладно, надо возвращаться в Управление, срочно готовить шифровку о том, что группа нашлась. Думаю, её доложат Угрюмову, это дело у него на контроле.
Поутру Цыганков первым делом пошел к номеру Забелина постучал, но ему никто не ответил. Александр не знал, что накануне Забелин вместе с коллегами ростовского УФСБ выехал в Таганрог и совершенно не мог предположить, где сейчас может находиться его приятель.
Однако учения надо было заканчивать. Во-первых, всё уже готово для их завершения, а во-вторых, этот срок — 3 марта, указан в плане и неважно, на месте наблюдатель или нет. В инструкции об этом ничего не говорилось. Александр, как старший группы был вправе действовать по своему усмотрению.
Он вернулся в номер, куда уже подошла Светлана после завтрака в гостиничном кафе. Настроение у всех было хорошее. Светлана, едва войдя, предложила Емельянову расческу, чтобы он причесался, и капитан машинально протянул руку, хотел её взять. Только потом вспомнил, что его голова гладко выбрита, как шар. Третьякова расхохоталось, довольная получившимся розыгрышем. Цыганков тоже улыбнулся, а Емельянов принялся шутливо рассказывать Светлане о повадках мужиков, чтобы подготовить её к предстоящим прелестям супружеской жизни.
— Светочка — сказал он, — мужчина до старости остается ребенком и только в старости он перестает это скрывать. А детей, как известно, интересуют только игрушки.
— Понимаю, — насмешливо протянула Света, — сначала его интересуют детские машинки, а потом, когда он становится мужчиной, то начинает коллекционировать настоящие.
— Да, конечно, и так во всем — сначала игрушечные пистолеты и автоматы, потом настоящие.
— А женщины для мужчин тоже игрушки?
— Своего рода замена солдатикам! — поддержал коллегу Цыганков.
— Но в этом, есть и свои плюсы — продолжил Емельянов — если женщина это знает, то будет баловать своего мужчину игрушками, и окажется для него самой лучшей женой.
— Ага, теперь знаю, чем вас, мужиков, можно зацепить, — улыбнулась Светлана, — а я-то думала раньше, что только любовью.
— Ну, это обыкновенное девчачье заблуждение — парировал Емельянов — принцы на белом коне, воздушные замки… Все как в женских любовных романах.
— Ладно, заканчиваем трепаться! — прервал их пикировку Цыганков, решивший, что утренняя разминка закончена, — значит, делаем следующим образом: мы с Игорем подгоняем машину на стоянку автобусов, как можно ближе к зданию автовокзала. Ты Света, идешь внутрь автовокзала, думаю, надо подняться на второй этаж — оттуда будет лучше видно. Как только поставим машину, выйдем из неё, я махну тебе рукой, и ты сразу по телефону-автомату звонишь в милицию, сообщаешь о заложенной бомбе на вокзале. Всё понятно?