Странные клятвы

– Как может помочь Мериэль твоя глупая затея?

Граф посерьезнел:

– Ты считаешь, я смогу жить, если Бургонь убьет ее?

Опасные огоньки, заплясавшие в серых глазах де Лэнси, заставили Алана замолчать. Впервые он по­нял, что Уорфилд способен отдать все графство за спасение жены. Серьезность сложившейся ситуации состояла в том, что даже этого могло оказаться недо­статочно, чтобы вырвать ее из лап Ги.

Де Вер перевел взгляд на замок. Он казался не таким дружелюбным, как Уорфилд, не таким внуши­тельным, но все же вызывал благоговейный страх. Волосы на голове встали дыбом, но мужчина старал­ся держать себя в руках.

– Если ты пойдешь туда, я с тобой.

Лорд Адриан удивленно поднял брови.

– Ты достаточно глуп, чтобы попытаться взобрать­ся в темноте по влажной, скользкой скале? Я не ду­мал, что ты зайдешь так далеко.

– Не уверен, что осилю подъем при свете дня, не говоря уже о темноте, но если ты сумеешь добраться до вершины, то можешь спустить мне веревку. Для спасения Мериэль лучше иметь кого-то, кто прикры­вает тебе спину.

Глаза лорда опасно засверкали.

– У тебя не возникнет искушения вонзить туда кинжал?

Алан почувствовал, что краснеет. Он даже не за­метил, когда исчезла его враждебность к Уорфилду. Скорее всего, решающую роль здесь сыграла любовь де Лэнси к жене. Будучи не готовым признать это, Алан отрезал:

– Я оставлю это удовольствие на потом, когда моя сестра станет свободной.

Де Лэнси улыбнулся, воздержавшись от ответа, и продолжал внимательно изучать опасный подъем, который предстояло осилить.

ГЛАВА 20

«Жаль, что в это время года ночи так коротки», – думал Адриан. Они отправились поздно, чтобы оби­татели замка успели уснуть. В их распоряжении име­лось всего несколько часов до того, как начнется рас­свет. Подъем по скале займет немало времени, а поиски Мериэль и того больше. Если она находится на верхних этажах главной башни, задача окажется невыполнимой.

Надвинув на лицо капюшон, граф спрятал свет­лые волосы, которые могут привлечь нежелательное внимание. По той же причине он измазал землей лицо, желая слиться с серой скалой. Взбираться по скале в доспехах будет крайне неудобно, поэтому Адриан облачился в кожаную одежду, которая, конечно, не защитит в бою. Вокруг пояса он обмотал веревку, достаточно прочную, чтобы удержать двоих. Восхож­дение походило на самоубийство, однако выбора не было.

Ричард пустил в ход свой дар красноречия, убе­див крестьян, что лорд Адриан отличается от лорда Ги и щедро заплатит за помощь. Надеясь, что сотруд­ничество спасет их дома и сохранит жизни, двое со­гласились помочь. Одна – молодая девушка, работавшая в замке. Приехав навестить родственников, она не смогла вернуться обратно – мост был поднят.

Девушка и Алан трудились несколько часов, ку­сочком угля рисуя план замка. Крестьянка сумела вспомнить, где располагается темница, и указала на другие укромные места, куда могли запереть Мериэль. Служанка хорошо знала местонахождение раз­личных переходов. Адриан предположил, что такие знания она получила, обсуждая с рыцарями кое-ка­кие интимные вопросы. Хвала тебе, Господи, за непо­мерное английское сладострастие.

Другим помощником был рыбак, согласившийся отвезти их на своей лодке к подножию скалы и подо­ждать, пока они вернутся обратно. У Уорфилда име­лись определенные сомнения на его счет, но их раз­веял Ричард, отозвавший графа в сторону и объяс­нивший, что дочь этого рыбака изнасиловал Бургонь. После этого пояснения де Лэнси стал полностью до­верять рыбаку.

Фитц-Хью наблюдал за приготовлениями, сжав зубы, но хранил молчание.

Застегивая пояс с ножнами, Адриан сказал брату:

– Если со мной что-нибудь случится, Матильда и ее сын согласились считать тебя наследником моего титула и владений. Возможно, тебе придется сразиться с некоторыми сторонниками Стивена, претендующи­ми на него, но ты справишься.

– Возвращайся и борись за свои права сам, – ряв­кнул Ричард.

Уорфилд прекрасно понимал его чувства – из всей семьи остались только они вдвоем, поэтому не так-то просто разбрасываться братьями.

Фитц-Хью не стал отговаривать Адриана от его затеи, зная, что тот делает это не ради забавы. Непомерный риск – единственное, что может спасти Мериэль от издевательств и жестокой, мучительной смерти, и брат скорее добровольно пойдет на смерть, чем оставит ее в руках Бургоня. Однако об этом не стоит говорить вслух.

Уорфилд спросил:

– Алан, у тебя есть какие-нибудь последние про­сьбы, которые мог бы исполнить Ричард?

Де Вер пожал плечами:

– Пусть Эвонли отдадут лорду Теобальду. Неко­торые мои личные вещи можно отдать брату Вильяму в поместье Болейн в Уилтшире. Больше ничего. Сде­лай все возможное для Мериэль.

Адриан знал, что последнее было излишним – его брат сделает все для освобождения Мериэль. Если де Лэнси, граф Шропширский, погибнет, Ги может по­терять интерес к девушке и освободит ее за неболь­шой выкуп.

Когда Уорфилд и Алан выходили из дома, Фитц-Хью крепко обнял брата напоследок:

– Ради Бога, будь осторожен, глупый ублюдок.

Адриан похлопал его по плечу.

– Ну да, я глупый, но ублюдок-то ты, не забывай.

Де Вер тактично сделал вид, что ничего не рас­слышал – семейные ритуалы часто бывают непонят­ны стороннему наблюдателю.

Погода стояла отвратительная – моросил мелкий дождик, и мутная белесая пелена покрывала землю. Она подходила для укрытия, но никак не для восхож­дения. Выйдя из деревни, мужчины подошли к замку с тыла, со стороны реки, где их ждал Турбет, рыбак.

Путешествие не заняло много времени – течение оказалось достаточно сильным, чтобы выбросить их к самому подножию скалы, не поднимая шума. Турбет высадил их у небольшого каменного выступа у осно­вания скалы, а сам проплыл немного дальше и спря­тал лодку за другим выступом.

Мужчины давно выработали и обговорили дейст­вия, поэтому сейчас у них не было необходимости разговаривать. Адриан снял плащ, сапоги – голые ноги с цепкими пальцами имели неоспоримое пре­имущество перед обувью. Он оставил Алану свой меч, взяв с собой лишь кинжал на случай, если его встретит стража.

Первая часть восхождения оказалась относитель­но легкой – на скале было много уступов и впадин. Но затем утес резко шел вверх, его поверхность каза­лась абсолютно гладкой – зацепиться было не за что. Для Уорфилда перестал существовать окружаю­щий мир, все внимание сосредоточилось на подъеме. Даже мысль о Мериэль отступила на второй план и потеряла свою значительность. Реальность была в том, чтобы протянуть руку и нащупать трещину в скале. Тело держалось только на плечевых мускулах, снача­ла напрягавшихся, потом дрожавших, затем рвавшихся от напряжения. Лицо прижималось к грубому сколь­зкому камню. Вес тела переходил с одной ноги на другую, а руки готовились подстраховать, если ка­мень предательски скатится вниз.