Странные миры, странные гости

Если бы кто-то заглянул за ширму, его глазам предстала бы фантасмагорическая картина, достойная кисти Босха [22] . Две белоснежных (от впрыснутых герром доктором веществ) руки исправно стучали по клавишам, порождая волшебную мелодию.

А дальше… дальше ничего не было.

Сразу от рук отходили металлические провода, уходившие в спрятанный за сценой ящик разработанной Фрункелем вариации вольтова столба. Именно она снабжала отрубленные «запчасти» искристой «кровью» – юркими электрическими разрядами. Медик, в котором неожиданно проснулась коммерческая жилка, объяснил шокированному его идеей Оппенхаймеру, что «оживлять» все тело – нерентабельно. Придется, конечно, пожертвовать педалями, но…

22

Босх, Иероним (ок. 1450–1516), нидерландский художник, прославился изображением необычайного и «ноктюрнального».

Немного поразмыслив, импресарио вынужден был согласиться: все-же легче возить по миру пару конечностей, нежели кантовать целое тело. Да и зачем это делать? Ведь и часть прекрасно справляется, музыка так и льется.

Пальчики-то помнят…

Управляющая компания «Аверно». Zmiana gospodarza

Старые подруги разговорились после долгой разлуки:

– Рассказывай, как ты тут устроилась, на новом месте!

Степанида прихлебнула жидковатый чай из дешевенькой кружки. Она сидела на кухне обычной многоэтажной хрущевки. В соседней комнате работал телевизор, обрывками доносились шаблонные фразы очередной мыльной оперы. Ее приезд к Гале казался делом спонтанным: проезжала мимо, задержалась. Теперь вот сидит, чаевничает. Галина, женщина в годах, седоватая, в теплом пуловере и мягких домашних тапочках, присела напротив, заботливо подливая воду в заварочный чайник.

– Как устроилась… Да что тут рассказывать-то. Район у нас хороший, тихий. Рядом старинный парк, большое озеро. Природа – прелесть! Ты же знаешь, на старом месте такого не сыщешь…

Где-то с год назад Галина Петровна Семушкина вдруг решила поменять свою жизнь и переехать из пыльного и грязного Авокадово [23] в небольшой уютный городок. Поднакопив «денежку», кое-что распродав, она перевезла весь свой нехитрый скарб, приобретя однушку в спокойном местечке, чуток на отшибе. Новоселье прошло без сучка и задоринки, соседи оказались в целом людьми неплохими. Вот только случилась небольшая заварушка: сменилась старая управляющая компания. Дело это пришлось аккурат на переезд Галины.

23

Вымышленный географический пункт на карте придуманной Моором страны.

– Собралось много людей, жильцы дома как горох высыпали во двор. Все ждут, головами вертят – что будет дальше. «Причаливает» красный мерс, яркий, аж в глазах рябит. Дверка открывается, вываливается оттуда низенький товарищ. На голову нахлобучил нелепый берет, на носу темные очки, как у Лепса. Идет к нам, смешно переваливается… Мы на него уставились, а он: дом теперь будет обслуживать другая фирма, нужно договор перезаключать. Вот так! Тут, конечно, галдеж поднялся. А Митька, местный бездельник, вдруг и скажи – «Черта лысого он им что подпишет!». Коротышка уже собирался уходить, как с разворота повернется к Митьке. У того в кармане пузырь был, так он у него – ба-бах! Водяра по штанам потекла.

Степанида хмыкнула. Надкусив чугунное печенье, она посмотрела в окно. Во дворе, переступая на кривых ногах, мел улицу дворник. Странно, как ловко работала его метла. Бумажки и мусор исчезали за один прием, будто их внутрь березового веника какая сила засасывала. Хромая, дворник приблизился к первому этажу, к тому месту, где сидели подруги. Но, удивительное дело, Степаниде так и не удалось рассмотреть его лица.

– А знаешь, после смены компании стало даже лучше. Прежде, бабы говорят, мышей и крыс здесь было видимо-невидимо. А нынче исчезли, как сквозь землю провалились.

– Наверняка их съел тот здоровый котяра. – Степанида кивнула в сторону двора. На ближайшей лавочке развалился большой черный кот. Он чем-то напоминал льва: пышная шерсть топорщилась, создавая вокруг его морды подобие пышного воротника. Животное томно потянулось, сверкнув единственным зеленым глазом, зевнуло. Показался алый рот, обрамленный рамкой острых желтоватых зубов. Кажется, эту породу называют мейн-куны.

– Бог его знает, поди и съел… – Галина стряхнула с ладоней остатки печенья и протянула знакомой корзиночку с мармеладом. – Как только заключили договор с новой компанией, так и кот появился. Ходит ферзем, посматривает исподлобья, хозяин, ни дать ни взять. Жильцы и кличку ему придумали – «Смотрящий».

Галя почесала палец. Саднит, зараза! Добавив в новую чашку чаю сахарку, Степанида полюбопытствовала:

– А с пальцем чего?

– Мелочь, ничего такого… Просто, когда договор подписывала, забавная штука приключилась. Возвращаюсь с магазина, вижу – в дверь моей квартиры бумажка воткнута. Разворачиваю, а там красивыми буквами: «УПРАВЛЯЮЩАЯ КОМПАНИЯ АВЕРНО». Прочитала договор, думаю, нужно за ручкой сбегать, расписаться. Смотрю, какая-то палочка болтается, привязана к бумаге. Хочу ею подпись поставить и тут – раз, и острым концом поцарапалась. Кровь закапала, документ залила. Ну, все, испортила! Побежала на кухню палец перевязывать, а бумажку на тумбочке в прихожей оставила. Прихожу – ни кровищи, ни бумаги…

За стеной телевизор разразился словесным потоком футбольного комментатора. Галя решила сделать потише. Вернулась с телевизионным пультом.

– От ведь склероз! Забыла его положить. Кстати, теперь почему-то православные каналы не ловит. Антенна что ль сломалась? У нас же реновация была, новые власти решили фасад и крышу обновить. Я говорю Клавке из двадцать второй квартиры – давно пора! Дыры ведь в стенах с пятирублевую монету. А компания уже и объявления расклеила… Ну, как расклеила – будто краской по стенам намазала. Они у нас не клеют, а штемпели вроде ставят… Черной краской, прямо как в штукатурку въедается. Не сорвешь!

Сыпанув заварки, Галина отдалась воспоминаниям. Реновация в их доме номер тринадцать и правда прошла как-то чудно. «Аверно» объявило, что за ремонт возьмется в полночь! Многие, конечно, заартачились такому самодурству. А как же на работу вставать? А дети – их в садик везти? А ежели они не выспятся? Но, удивительное дело, в объявленную ночь население хрущевки свалил беспробудный сон. Звуков, шумов почти что и не ощущалось. Только однажды Галина проснулась от глухих ударов и шебаршения, словно по крыше прямо над головой тащили нечто тяжелое. Осторожно выглянув в окно, она сначала ничего не увидела…

– Сломанные зонтики…

– Не поняла?

Степанида застыла, не донеся руку с выпечкой до густо намазанного помадой рта. Галя тут же смутилась. Засуетилась, начала переставлять чашки на ветхой скатерке.

– Да я это так, вырвалось…

То, что Галина Петровна узрела в окно той «реновационной» ночью, напомнило ей старый изломанный зонт покойного супруга. Черная, маслянистая ткань, натянутая меж изогнутых распорок, мелькнула перед ее глазами и исчезла, растворившись во тьме ночного неба. Женщина вспоминала представшую перед ней на миг сценку со смутным, каким-то сверхъестественным трепетом.