Странствия Безногого

Правда, после четвертого вспомнили, что на Лохудринске такой должности не существует, и вообще, нет никакой власти. Тогда Пофиговский предложил сделать Професора каким-то «прецедентом», но эта идея, наоборот, поддержки не нашла, поскольку предложенное звание было слишком созвучно с «президентом». А президентов на нейтральной планете не любили. Вот губернатор, как, например, Змей Морган у пиратов на Куйбе, это было другое дело…

На том и порешили. Чем весьма удовлетворили Зинку. Перспектива стать губернаторшей ее очень устраивала. И даже не потому, что это было солидно. У Зинки Пропасти впервые появилась возможность изменить свою серую жизнь. Бросить похабную профессию, а заодно забыть и кличку, и девичью фамилию.

А вместе с ними забыть и о постыдном для настоящего лохудринца приработке и федеральных «приработкодателях».

В общем, Зинка Бляйман стояла на пороге новой жизни, и Судьба улыбалась ей во все тридцать два белоснежных зуба.

***

– Нет, ну не гады ли?!
– Зигфрид разочарованно упал в кресло.

– Действительно, - согласился Професор, глядя на пустой экран стереовидеоквадроаудиосистемы, вмонтированной в стену Зинкиных «партаментов».
– Этот подполковник оказался умнее, чем я думал. На мою страховку он ответил своей гарантией. Подсунул нам пустой кристалл.

– И что же, я теперь навсегда останусь без памяти?!
– ужаснулся Зигфрид.

– Разберемся, - пообещал горбун.
– По логике, раз при мне догадка о местонахождении бриллианта, твой кристалл хранится у этого разведчика. Баш на баш. Теперь придется выходить на связь, даже если нам этого очень сильно не захочется.

Професор вынул из кармана трубку мобильной гиперсвязи и вызвал нужный номер. На маленьком цветном экранчике появилось ухо. Судя по оттопыренности, сбондинское.

– Кто?
– Подполковник отодвинул свою трубку подальше от лица и появился на экранчике до погон.
– А, перестраховщики! Давно не виделись.

– Ты хитрец, подполковник, - буркнул Професор.
– Расколол Ублюдиана?

– А как же, - Федор усмехнулся.
– Он и не упирался. А сведения дал самые точные. Я сейчас как раз подлетаю к нужному квадрату.

– К тому, где он спрятал бриллиант?

– Именно так… Професор…

– Успел порыться в федеральных файлах?

– Нет, просто вспомнил. Я тебя не сразу узнал, но потом до меня дошло. В первую Бастурманскую кампанию ты батальоном смертников командовал. Один из всех выжил, да и то случайно. Так?

– Ну… - неопределенно промычал горбун.

– Так ведь это я ваш батальон положил. Я и мои разведчики.

– Сбондин?
– припомнил Професор.
– Сука…

– Как ты сказал?
– притворился недослышавшим Федор.

– Сказал, что сутки-то мы против твоих хваленых разведчиков продержались. И дольше могли бы, да боеприпасы кончились.

– Герои, - снисходительно бросил подполковник.
– В общем, дела ваши, граждане взломщики, ничуть не улучшились, хоть вы и улетели в неизвестном направлении. Вот я уже вижу космическую платформу, где спрятана «Звезда с одним лучом», вот наплывает стыковочный шлюз, вот выдвигаются магнитозахваты… еще пять минут, и я помещу бриллиант в сейф своего «Молота», а вас объявлю в розыск.

– Дерьмо ты, подполковник, - огорченно вмешался Зигфрид.
– Мало того, что память мою украл, так еще и слово не держишь.

– Слово? А где ваша ценная информация?

– Так тебе же она не потребовалась, - напомнил капитан.
– Ты и сам вон какой молодец. Гундешманца расколол за пять минут. Платформу запросто нашел. В глубоком космосе. Везунчик.

– А то! Я такой, - Сбондин самодовольно хмыкнул.

– Господин подполковник!
– раздалось в динамиках. Сбондин не выключил связь, и все, о чем говорили в рубке его корабля, было слышно «взломщикам».

– Что там?

– Дыра, господин подполковник! Эту платформу, похоже, метеоритом зацепило. А еще на ней некоторых деталей не хватает. Как будто ее на пункте разбора слегка облегчили…

– Может, какие-нибудь старатели до нас тут побывали?

– Нет, больше на отвлекающий маневр походит. Скорее всего нагрел нас «гундос». Пустышку тянем. Он про эту платформу или случайно узнал, или сам ее сюда забросил. Заранее.

– Жаба!
– Федор громко хлопнул ладонью по чему-то плоскому и твердому. Наверное, по столу. Или по лбу.

– А я что говорил?
– буркнул в эфир горбун.
– Рано ты обрадовался, Сбондин.

– Беру назад!
– мгновенно сориентировался Федор.
– Все беру! Все свои глупые слова! Професор, все файлы твои сотру! Пожизненная амнистия тебе будет! И Зигфриду память вернем до последней капелюшечки! Скажи только, голубчик, куда Мерзони бриллиант спрятал?

– Не скажу, - твердо ответил Професор.
– Твои обещания - барахло. Мне твердые гарантии нужны.

– Хочешь, я с Бандерским поговорю, он тебе какие хочешь гарантии даст!

– Нет, я сам их себе обеспечу, - заявил горбун.
– До связи, подполоховник…

9

Закончив разговор с Федором, горбун налил в стаканы немного водки и поднял свой, буркнув «за победу».

– Ты чего это учудил?
– Зигфрид тоже взял емкость и отхлебнул, чтобы не лилось через край.
– Как же теперь моя память?

– Вернем твою память, не переживай, - заверил горбун.
– Только сначала заговор раскроем. Давай до дна.

Выпили. Но Зигфрида это не успокоило.

– Экий ты прыткий!
– морщась, просипел он.
– Скоро как Сбондин станешь. Сначала одно обещал, теперь заговор какой-то помчался раскрывать. Давай уже определимся, что важнее.

– Все вместе, - спокойно ответил Професор, наливая по второму.
– Ты подумай башкой своей проспиртованной и определишься. С чего все началось?

– С того, что я на Бастманч попал.
– На почти трезвую голову «определяться» Зигфриду было сложно.

– Нет, еще раньше.

– Так ведь не помню я ничего!

– Мозгоклюй Корабельный Мозгоклевательный помнишь?

– Частично…

– Ну так вот, это Сбондин тебе мозги промыл. А Мозгоклюй у него на корабле установлен. Точно тебе говорю. А раз он промыл, то и на Бастурман он тебя направил. Зачем? Затем, что копал он под кого-то. Под кого? Под того, кого он с «ВАПами» подставил. То есть под Злюхина. Соображаешь?

– Пока смутно, - признался Безногий.
– Ну, поссорил он Якова с Отстоевым, и что дальше?