Странствия Безногого

Это обнадеживало. Команда Злюхина перестроилась и взяла направление на юго-восток. Минут через десять бодрого марша впереди показалась опушка и убегающий вниз склон. Раскинувшаяся внизу долина была до самого горизонта покрыта холмиками-бункерами разной высоты, какими-то навесами и грудами отбросов (как пояснил проводник - запасами провизии). А еще то там, то здесь бессистемно стояли какие-то черно-серебристые махины, явно транспортного назначения. Возможно, даже космические корабли.

И повсюду сновали здоровенные насекомые, явно не классифицированные ни одним из земных, а если верить студенту, и ни одним из гундешманских энтомологов. И на суперманоидных столицах таких тварей Злюхин не встречал. Было похоже, что студент не ошибся, и на Прихамье обосновались пришельцы из неизвестных миров. Да не просто разведгруппа, а целая армия вторжения!

Яков подал сигнал, и вся его бригада подалась назад, под прикрытие густых зарослей.

– А не сделать ли нам ноги, Яков Дормидонтович?
– нервно спросил пилот Злюхинского лимузина.

– И бросить крейсер на растерзание этим уродам?

В этот момент неподалеку в кустах послышался характерный стрекот, и зашуршали опавшие банановые листья.

– Это они!
– Глаза у гундешманского студента стали значительно больше и круглее очков.
– Нам кондец!

– Ты откуда это слово знаешь?
– удивился Злюхин.

– От Жоржа, - студент попятился.
– Они нас сожрут!

– Подавятся, - Яков решительно достал оружие.
– Будем пробиваться. Где крейсер?!

– Я не знаю!

– Тогда можешь бежать, не держу, - Яков поиграл пистолетом.

– Он как раз там, за этими кустами, - гундешманец был готов броситься наутек, но его сдерживало опасение получить лазерный импульс в спину.

– Прорвемся сквозь кусты, закроемся в крейсере, хрен они нас достанут, - решил Злюхин.

– Их там много, даже на слух можно определить, - возразил студент.
– Лучше убраться, пока не поздно! А если еще из долины подоспеют, от нас даже костей не останется.

– Не киксовать!
– приказал Яков и решительно шагнул в сторону стрекочущих кустов.

Навстречу ему тотчас выползли десятка четыре крупных чужаков и пять или шесть их предводителей, тех, что были размером с бегемота или даже среднего слона. Злюхин еще более решительно исполнил разворот кругом и с диким воплем побежал, куда смотрели остекленевшие от ужаса глаза.

Бригада и студент помчались следом, но догнали босса только у лимузина.

– Заводи!
– влетая в корабль, проорал Яков непонятно кому.
– Пилот! Где пилот?!

– Здесь я, - пилот забрался в космолет вторым.
– Не извольте беспокоиться, сейчас улетим. Не стоило сюда и садиться. Хотя, кто же знал?

– Жалко «дури», - заметил один из злюхинских телохранителей.
– И Бушелье пропадет.

– Идет этот порошок на… удобрения!
– Злюхина крупно трясло.
– И Жорж вместе с ним! Мне жизнь дороже!

– Вазелиныч, задраивай, - приказал пилот.
– И посмотри, чтобы никакой таракан с нами не взлетел.

– Тут только этот… зеленый, - заглянув в шлюз, сообщил Вазелиныч.

– Выкинь его к дьяволу!
– прошипел Злюхин.
– Еще горючее на него переводить.

– Не надо, я не помешаю… я тут… на коврике!
– студент распластался прямо у шлюза, на резиновом коврике с надписью «вытирайте ноги».

– Вставай, - Вазелиныч схватил его за шиворот и втащил обратно в шлюз.

– Я полезный!

– воскликнул гундешманец.
– Я много знаю!

– Кто много знает, мало живет, - телохранитель подтолкнул студента к люку.
– Проваливай, тебе сказали!

– Яков Дормидонтович, я вам про Еврони могу много чего интересного рассказать!

– Я и сам про него все знаю, - Яков устало откинулся на спинку бортинженерского кресла.

– Не все, раз сюда явились!
– Гундешманец уперся руками и ногами, из последних сил сдерживая натиск Вазелиныча.

– Да?
– Злюхин коротко махнул рукой.
– Вазя, погоди его выбрасывать. Ну, студент, говори.

– В космосе скажу!

– Там холодно, - предупредил Яков.
– Лучше на этой станции сойди, авось выживешь.

– Я про товар кое-что знаю!

– Что?

– А вы меня на Клоакию подбросите?

– Вазелиныч, выталкивай!

Телохранитель отцепил гундешманца от бортиков люка и наладил ему мощного пинка.

– Хлорофос!
– отчаянно заорал студент, очутившись снаружи корабля.
– Я вам все рас…

Люк закрылся, отрезая его вопли, а двигатели космолета предупреждающе рыкнули. Пилот проследил, как рыдающий студент отбегает подальше, и включил зажигание.

– Сам урод, - буркнул Злюхин.
– Еще обзываться будет, гад ползучий… Пилот, хватит медитировать! Старт!

Корабль взмыл над планетой и, разрывая атмосферу, угрохотал в космос. Но на орбите злюхинское сердце дрогнуло, и он приказал остановиться.

– Столько зелья пропадает! Узнаю, какая сука решила сюда сбежать, - порву в лоскуты!

– Отсюда узнавать будете?
– поинтересовался пилот.
– Не далековато?

– Подождем, когда гундосовский броненосец взлетит, а там разберемся, что делать.

– Оно, конечно, верно… только лучше бы нам совсем умотать.

– И отдать пять миллиардов Долариану?! Это же мои последние деньги! Кроме заначки под половицей на даче, у меня ничего больше нет! Чем я покрою такие убытки? У тебя есть пять миллиардов?

– Тут я пас, - пилот невозмутимо пожал плечами.
– Могу предложить разве что «Молот».

– Какой еще «Молот»?
– Злюхин поднял кустистые брови.

– Который целится в нас из четырех курсовых пушек модели «Ураган» и настойчиво семафорит: «Лечь в дрейф, приготовить буксировочные концы». Если не возражаете, я подчинюсь. Залп четырех «Ураганов» - это гарантированный конец фильма.

Яков поперхнулся и совсем уже обреченно уставился в иллюминатор. В каком-то километре справа по борту действительно висел «Молот», и Злюхин почему-то чувствовал, что знает, кто главный на борту этой казенной машины.

– Не сдамся!
– прошипел Яков.

– Придется, - пилот вздохнул.

– Кому угодно, только не Сбондину!
– сменил установку Злюхин.

– Выбор небогат, - пилот указал на левый иллюминатор.

С левого борта на зависшие друг против друга земные кораблики заходила целая эскадра «пауков». Яков Дормидонтович хотел было отдать приказ о мгновенном бегстве, но тут вражьи космолеты появились и прямо по курсу, и сверху. Оставалось либо бежать задом, либо снова садиться на Прихамье. Вариантов спасения было маловато, да и те, что имелись, никуда не годились.