Странствия Безногого

– У нас тоже, - заглядывая в каюту Злюхина, доложил пилот.
– Крейсер точнехонько под нами.

Яков вдруг щелкнул пальцами и просиял.

– Мы этих ищеек обманем, - сказал он.
– Еврони, у тебя есть запас аварийных маяков?

– А я почем знаю? Сейчас… эй… ты… да, связной… у нас есть радиобуйки?

– Два десятка, штатный комплект, - бодро отрапортовал связист.

– Исправные?

– Обижаете. Не на государственной же службе. Все работает, ничто не пропито.

– Есть, - пояснил уже и так ясное Долариан.

– И у меня столько же найдется, - Яков потер руки.
– Надо настроить их на ту же частоту, что у крейсера, и сбросить где попало! По всей планете разбросать! Пусть разведчики поищут. Прихамье - не астероид, быстро сорок точек тут не проверишь. А мы тем временем сядем и разберемся, что там стряслось у Жоржа. Сделаешь?

– Легко, - Еврони вяло шевельнул рукой, и его связист бросился выполнять приказание.

– Ты на юг иди, а я на север.

– Почему это я на юг?
– вдруг заупрямился Долариан.

– А что?
– не сразу сообразил в чем дело Злюхин.

– Яков Дормидонтович, - наклонясь к уху босса, шепнул пилот.
– У «гундосов» «югом» интимное место называется. В неприличном контексте.

– Черт, - Яков скрипнул зубами.
– Ну, давай, я на… запад отсюда буйки разбросаю, а ты на восток.

– Так еще хуже, - шепнул пилот.
– Теперь вы насчет порочных связей с его родственниками намекнули.

– Я прямо здесь все бросаю, - пробурчал Еврони.
– Сами разлетятся, у них маленькие движки есть.

– Куда же они разлетятся?
– застонал Злюхин.
– Надо подальше их разбросать, чтобы легавые устали по континенту рыскать!

– И так сойдет, - Долариан обиженно, в два укуса, слопал семислойный бутерброд.

– Упали, - сверившись с показаниями пеленгатора, сказал пилот.
– Теперь под нами два десятка крейсеров. Как бы.

– Еврони, ты идиот!
– Якова слегка затрясло.
– Поздравляю! Теперь под нами двадцать один источник отчетливого сигнала! Ну, и какой из них настоящий?

– Разберемся, когда сядем.

– Куда сядем? Между буйками по десять, а то и по двадцать километров непроходимых джунглей! Если сядем в ложной точке, придется топать пешком и еще неизвестно, в правильное место или опять к подсадному маячку. Ты бы жиром своим, который в башке, подумал, прежде чем делать!

– А мы на космолетах все точки облетим, - неуверенно предложил Еврони.

– У тебя горючее в запасе есть? Твой броневик два раза подпрыгнет, и все, кончится топливо. А заправок поблизости я что-то не видел.

Долариан напряженно засопел, придумывая очередное оправдание, но так ничего и не придумал.

– Чего теперь-то… - пробормотал он.
– Будем надеяться.

– Только это и остается, - язвительно сказал Злюхин.
– Пилот, садимся… куда посчитаешь правильным.

– Настройки сбились, - заметил пилот, - но я думаю, надо сесть по первому ориентиру. Хотя, теперь не разберешь, какой из них первый… …Космолет Злюхина сел немного раньше гундешманского броненосца, и не посреди болота, как «повезло» приземлиться гундосам, а на просторной поляне, невдалеке от цепочки поросших редким бамбуком холмов. Но результат у обеих экспедиционных бригад был схожим. И те и другие от злости разнесли из ручных иглометов злосчастные радиобуйки и, взяв пеленг, потопали через непролазную чащу к ближайшим источникам аналогичного сигнала…

5

Тайная база пришельцев была неуютной. Никто, конечно, не ожидал, что в логове космических насекомых будут лежать персидские ковры, стоять кондиционеры и светить неоновые лампы. Нет, но испачканные слизью заплесневелые стены, скользкий, вонючий пол и светящиеся грибки вместо ламп - это было, пожалуй, слишком. Даже искушенный Зигфрид старался дышать через раз, а уж франтоватого Бушелье и нежную Рубелию просто выворачивало наизнанку. Как себя чувствовал студент, сказать было сложно. Наверное, неплохо. Или ему просто было не до мелочей. Он со страстью настоящего исследователя изучал повадки конвоиров и пытался продолжить контакт. Чужаки отвечали ему неохотно и не жестами, а непонятным стрекотанием. Но студент не сдавался и скоро объявил товарищам, что начинает понимать чуждую речь.

– Что, серьезно?
– удивился Безногий.
– Как это ты умудрился?

– У меня врожденные способности к языкам, - гордо пояснил гундешманец.
– Я владею всеми наречиями освоенного космоса, а еще тремя мертвыми языками Земли и древнегундешманским.

– Инсинуируешь, - небрежно бросил Жорж.
– Если языки мертвые, кто тебя им обучил? Духи?

– У вас какое образование?
– поинтересовался студент.

– Нормальное, - Бушелье взглянул на него сверху вниз.
– Две ходки по три года за экономические… м-м… дела и пятилетка промысла на Ривьере. Я там таких аристократов кидал, тебе и не приснится.

– Оно и заметно, - гундешманец поправил розовые очки.
– А я семь лет в Университете Естествознания проучился. На одни «гопы». По-вашему это будет на «пятерки».

– Круглый гопник?
– Зигфрид проникся и кивнул.

Образованных людей он уважал. Взять хотя бы доктора Пофиговского с Лохудринска - умнейший человек. Но ученого «гундоса» Безногий встречал впервые. Факт был забавный, но все равно вызывал уважение.

– Да ты где ни учись, а все равно не поверю, что такие языки бывают, - завелся Бушелье.
– Как они называются?

– Латынь, фортран и английский, - перечислил студент.

– Ну, скажи что-нибудь на латыни или на английском!

– F… you!
– не замедлил ответить гундешманец.

– О, это же «здрасьте» по-гундешмански!
– удивился Зигфрид.

– Верно, - согласился студент.
– Старые языки на самом деле не умирают. Они просто растворяются в новых.

– Выкрутился, - фыркнул Бушелье.
– Ну, и что говорят наши конвоиры, если ты такой умный?

– Они собираются нас допросить.

– Это и так было понятно.

– А еще собираются разобрать крейсер, чтобы изучить наши военные возможности.
– Он подумал и уточнил: - То есть ваши.

– В этой ситуации все едино, - вздохнул Безногий.
– Теперь кто на двух конечностях ходит - «наши».

– Пока этих тараканов не выведем, - заметил Жорж.

Очень уж ему не хотелось признавать себя равным каким-то ящеросапиенсам. А в крейсере глаз у него так и косил на Рубелию. Это Зигфрид заметил сразу. Такие вот у Бушелье были двойные стандарты.