Странствия Лагардера

И он расхохотался, весьма довольный этим зловещим ка­ламбуром, а затем, когда зала опустела, вернулся к своим спут­никам; Гонзага взглянул на него вопросительно и получил ожидаемый ответ:

– Лагардер не перейдет испанскую границу!

– Закройте двери! – приказал принц хозяйке постоялого двора. – Пусть никто нас больше не беспокоит. Сегодня ночью мы не будем ложиться: и мне, и этим господам предсто­ит еще долгий путь, а пока мы желаем как следует повеселить­ся… Поэтому поднимитесь к нашим дамам и предупредите их, чтобы они не волновались, услышав крики и смех…

– Эти дамы, вероятно, уже легли, – сказала Хасинта, – но я на всякий случай посмотрю… В любом случае, они не смогут ничего услышать, так что вы можете не стесняться, гос­пода… Пейте, прошу вас, я отлучусь всего лишь на минутку.

Она отослала спать своего брата, отпустила кухарку и вих­рем взлетела по лестнице, которая вела в комнату девушек.

Отворила ей донья Крус.

Аврора, стоя на коленях перед распятием, молилась.

Хасинта некоторое время смотрела на нее, а затем ласково положила ей руку на плечо.

– Вы уже бывали в Испании? – спросила она неожидан­но.

– Да, мадам, я жила там довольно долго…

– Ваше раннее детство прошло в окрестностях Венаска?

Аврора подняла на нее свои прекрасные глаза.

– Откуда вам это известно? – спросила она.

– Разве это так важно? – мягко возразила басконка. – А теперь скажите мне со всей откровенностью: вы знаете ше­валье Анри де Лагардера?

Аврора, смертельно побледнев, выпрямилась и тут же по­шатнулась, так что донье Крус пришлось поддержать ее.

– Да, – прошептала она, – это мой жених. Мы долж­ны были стать мужем и женой, когда…

– Кто вы и почему задаете все эти вопросы? – не вы­держав, воскликнула Флор.

Хасинта, казалось, не слушала ее. Взяв в ладони руку Ав­роры, она прикоснулась к ней губами.

– Я узнала все, что хотела, – сказала басконка. – Не ложитесь и не раздевайтесь… Вы должны быть готовы в лю­бую минуту! Я вернусь позже, через час, или два, или боль­ше… не могу сказать. Вы же переборите сон и обязательно дождитесь меня. Еще одно слово. Что за люди сопровождают вас?

– Трусы и негодяи! – скрипнув зубами, ответила цыган­ка. – Мы их пленницы.

– Да, да, трусы, – пробормотала хозяйка постоялого двора. – Это я уже знаю… а об остальном почти догада­лась…

Обе девушки протянули к ней руки со словами:

– Но что вы можете сделать для нас, мадам?

– Я могу вернуть вам свободу, – сказала басконка гор­до, – или, по крайней мере, попытаться это сделать. Возмож­но, это будет опасно… но с помощью Господа все подвластно тем, кто честен и бесстрашен!

Аврора и Флор обняли ее.

– А если мне не удастся спасти вас, – продолжала Ха­синта, – то уж его-то я точно спасу! Итак, терпение и отва­га… ждите меня и молитесь за нас всех…

Она исчезла так же стремительно, как и в первый раз, а девушки, держась за руки, с тревогой спрашивали себя, не об­манет ли их снова едва зародившаяся надежда.

– Можно ли верить этой женщине? – тихо сказала мадемуазель де Невер. – Что она задумала… и что произойдет сегодня ночью?

– Не знаю, – отвечала донья Крус. – У нее прямой взгляд, и она говорит искренне… Сестренка, в нашем положе­нии приходится рисковать. Нельзя отвергать протянутую ру­ку…

– Боже сохрани! Ведь она говорила, что спасет Анри… Но это значит, что он тоже в опасности?

– В опасности? Конечно! Как может быть иначе, если мы все еще находимся в руках Гонзага…

Аврора опустилась на колени.

– Спасибо, спасибо тебе, Господи! – произнесла она, молитвенно сложив руки.

– За что ты благодаришь? – со страхом спросила Флор, вглядываясь в подругу и спрашивая себя, не помешалась ли та.

– За посланную мне добрую весть!

– Какую весть?

– Весть о том, что Анри жив… что его боятся! А раз они боятся его, значит, он близко, он идет по следу, он скоро будет здесь!

– Ты права! – вскричала восхищенная Флор. – Вот уж не думала, что ты до такой степени сохранила присутствие духа, сестренка… Ты все поняла гораздо быстрее, чем я! Но и я была права: мы находим друзей там, где не ожидали, – ста­ло быть, никогда нельзя терять надежду!

Тем временем басконка вновь спустилась в зал для гостей.

Она вошла, держа в руках поднос, на котором стояли кув­шины и бутылки самой замысловатой формы; в центре же вы­делялся бурдюк с очень старым мавританским вином.

– Вот и я, – сказала она весело. – Ваши дамы уже спят. Вы можете смеяться, петь и пить… Ночная стража вас не побеспокоит.

– Мы спустим штаны с ночной стражи и выпорем, если только она сунется сюда! – закричал Носе.

– Пейте, господа! Вот малага, вот херес, вот вальядолидское и мурсийское вино… Такого вам не подадут даже за сто­лом испанского или французского короля, храни Господь их обоих! Пейте, господа, и подайте мне стакан…

Ей подали кубок, вмещавший примерно полбутылки.

– Пригубите вина из этого бурдюка, – обратилась Хасинта к Пейролю. – Видите, я налила вам всего на донышко. В Байонне принято, чтобы хозяйка, пока молода, пила наравне со своими гостями.

Эти слова были встречены шквалом рукоплесканий. Интендант наполнил бокал басконки, а затем разлил и ос­тальным.

– Вы лишь пригубите, – повторила Хасинта, – и я обязуюсь допить до дна!

В бурдюке было по меньшей мере три пинты… От востор­женного вопля содрогнулись стены. Если эта красавица ока­жется столь же пылкой и в делах любви, то празднество превзойдет все ожидания.

Не обращая внимания на липкие похотливые взоры подвы­пивших дворян, басконка уселась, поставив рядом с собой едва начатый бурдюк: она заявила, что всем винам предпочитает мавританское…

– За здоровье прекраснейшей из женщин! – возгласил Носе, поднимая стакан.

Барон фон Бац был уже пьянее, чем три ландскнехта [32] , – но ему все же удалось кое-как подняться на ноги. Ориоль в волнении залил вином скатерть, а Лавалад от избытка чувств вскочил на стол, тогда как Таранн тянул его за полу камзола, чтобы повалить на пол.

32

Наемный немецкий воин в средние века.