Странствия Шута

Я не мог взять его с собой. Сказанная мной правда выглядела скорее ложью.

– У меня нет мужества строить планы сейчас, Шут. Все, что я в данный момент могу – это горевать.

И стыдиться. Я знал это оцепенение. Помнил его с пыточной Регала. Человек застывает в неподвижности, оценивая, насколько сильно он пострадал. И спрашивает себя: «Можно ли двинуться и при этом не умереть?»

– Я понимаю, Фитц. Скорбеть надо. Твоя скорбь – это семя, которое прорастет в ярость. Я подожду, когда ты будешь готов. Хоть мысль о тех, кто страдает там в ожидании нас, печалит меня.

Обратившиеся ко меня глаза были слепы, но я все-таки почувствовал упрек. И категорично отмел:

– Это бессмысленно, Шут. Ты дерешь шпорами дохлую лошадь.

– Тогда в тебе не осталось никакой надежды?

– Никакой, - я не хотел об этом говорить.

– Я думал, что ты непременно шагнешь за ней, - в его голосе прозвучала боль от замешательства, вызванного отсутствием жажды мести с моей стороны.

– Я шагнул бы, если б смог. Я принял чай из эльфовой коры, чтобы стать невосприимчивым к их туманной магии. Что перекрыло мой Скилл. Я больше не могу пройти через Скилл-колонну, тогда как ты можешь.

Его пальцы прервали танец. Он потер рубцы на их кончиках и поправил:

– Ах, но я мог когда-то.

– А теперь никто из нас не может.

– Но твоя неспособность пройдет. Твой Скилл вернется.

– Думаю, что так и будет, хоть и не уверен. В некоторых старых свитках говорится об полном подавлении Скилла в тех, кто использовал его в неправедных целях. И для этого применялась эльфовая кора.

– Сколько ты принял?

– Две дозы. Одну дозу обычной коры. И одну - коры с Внешних Островов. Я думаю, что эффект пройдет. Единственное, что не могу сказать точно, как много времени это займет.

Он помолчал немного.

– Я хотел, чтобы первую часть нашего путешествия в Клеррес мы прошли через камни, как когда-то сделали мы с Прилкопом, - он был подавлен.

– Кажется, ты уже все спланировал.

Блики огня причудливо разукрасили его кожу, когда он покачал головой:

– Нет. Спланировал я только возможное. Невозможное еще только предстоит наметить.

– Неужели?

– Да. Мы отправимся от темниц Баккипа. Я узнал от Эша, что пару раз ему было приказано ждать возвращения лорда Чейда в определенном коридоре. Однажды он подкрался и, заглянув за угол, увидел своего мастера выходящим из каменной стены. Стены с руной.

– Она ведет к Аслевджалу.

Шут раздраженно фыркнул:

– Ты мог хотя бы сделать вид, что удивлен.

Осознание пришло внезапно, будто поднялся занавес. Разговорами о мести и дороге в Клеррес он старался отвлечь меня от моей скорби. Старался поднять меня над болью, которую мы перенесли. Я попытался придумать что-нибудь новое, о чем мог бы ему поведать.

– Это стало частью падения Чейда. Его любопытство. Он использовал камни слишком часто, отправляясь в Аслевджал, чтобы порыскать по коридорам в поисках информации о Скилле. Он не соблюдал меры предосторожности и советы делать между перемещениями перерыв по крайней мере в три дня. Он уходил и возвращался за одну ночь, а иногда делал это в течение нескольких ночей подряд.

– Никакое любопытство не заманило бы меня обратно в то место, - проговорил Шут, и в его голосе отразилась тень давнишнего ужаса. Огонь затрещал, и мы оба вспомнили пережитое там.

– И все же ты бы вернулся туда, если этого требует первая часть нашего путешествия в Клеррес?

– Вернулся бы. Это мое решение. И необходимость.

Я ничего не ответил. Огонь разговаривал в тишине, шипя и потрескивая, когда наталкивался на жилки с древесным соком.

– Что ж, очень хорошо, - сказал наконец Шут.
– Раз ты не будешь планировать со мной это, то что тогда ты собираешься делать, Фитц? Какие твои планы на остаток твоей жизни?

Он коротко пренебрежительно хмыкнул и поинтересовался:

– Что будешь делать завтра?

Мне будто опрокинули на голову ушат холодной воды. Что я буду делать? У меня не было ни женщины, о которой я бы заботился и которую бы защищал, ни ребенка, которого надо было растить.

– Я только что с кровати встал. Я даже не знаю, чем буду заниматься сегодня.

Он нахмурился.

– Сейчас утро? Не поздняя ночь?

– Утро. Рассвет.

Еще один день без Пчелки. А ночью будет очередная такая же ночь. И завтра меня ждет еще один пустой рассвет. Что же мне делать со своей жизнью теперь? Я знал. Но это был выбор, о котором я не собирался никому рассказывать.

Ее присутствие я ощутил за мгновение до того, как откинулся гобелен. Я смотрел, как угол отходит в сторону, и появляется Спарк в своем аккуратном платье баккипского синего цвета. Сегодня на ней был маленький белый чепец, отороченный кружевом и украшенный синими же костяными пуговицами. Красивая девочка, которая вырастет в прекрасную женщину.

Какой никогда не станет Пчелка.

– Прошу простить меня, сир. Я отнесла в вашу комнату поднос с завтраком и оставила его там. Но…

Она колебалась, и я знал, в чем проблема. Меня там не было, и моя постель была не разобрана.

– Я здесь. Я позавтракаю, когда спущусь. Не стоит беспокоиться, Спарк.

– Ох, это не из-за еды, сир. Управляющий велел передать вам сообщение, как только вы проснетесь.

– И?

– Король принимает герцога Фарроу этим утром в своих покоях. Он пожелал, чтобы вы ожидали в передней, чтобы он смог поговорить с вами после.

– Очень хорошо. Спасибо, Спарк.

– Все вам очень рады помочь, сир, я уверена.

Она поколебалась. Собиралась выразить мне свое соболезнование? Я не хотел этого слышать. Я не хотел снова слышать от кого-либо, как им жаль, что Пчелки больше нет. Она все прочитала на моем лице и просто кивнула. Потом обратилась к Шуту:

– Сир, вы желаете позавтракать сейчас или чуть позже?

Шут хмыкнул, что можно было принять как за веселье, так и за отвращение.

– На самом деле я просто пойду спать. Возможно, чуть позже, Спарк?

– Конечно, сир, - она без лишних усилий присела в реверансе, и я, кажется, увидел мимолетную улыбку, будто она получала удовольствие от своего нового умения. Затем она унеслась прочь.

– Ну что ж, Дьютифул сегодня спас тебя. Но я предупреждаю тебя, Фитц: если ты сам не определишься, что будешь делать со своей жизнью, кто-то это сделает за тебя.

– Едва ли это внове для меня, - напомнил я ему.
– Я лучше пойду и подожду Дьютифула.

– Тебе бы лучше помыться перед встречей с королем. Прежде, чем тебя услышать, я тебя унюхал.

– Ох, - я нахмурился, сообразив, что все еще ношу ту одежду, в которой покинул крепость Рингхил. И в ней я спал в постели Кетриккен.

– Еще кое-что беспокоит меня, - вдруг произнес Шут. Он откинулся в кресле, и его пальцы снова затанцевали в свете пламени. Бледные, они почти отливали золотом.