Страсть дракона

Преследует в винном погребе – он чувствует азарт, интерес, слышит ее дивный запах. И снова никакой магии.

Затем в лесу – она, толстуха и ребенок. И снова ведьму он не учуял. Кстати, чье дитя? Толстухи?

В ее глазах через край плещется дикий страх. Еще бы.

Зная его особенность, все ведьмы стараются обходить его стороной. Он их люто ненавидит. И не может жить без их магии. В буквальном смысле - не может жить. Их магия для него – что для вампиров кровь, а для драконов страсть.

Его мать была суккубом. И выпивала жизнь из всего живого , что встречалось на ее пути. До тех пор, пока не встретила его отца – Золотого дракона. Его страсть наполняла ее до краев, и позволяла ей жить, не принося ущерба другим.

Его отец был жестоким правителем. И кровью и силой завоевывал свою империю. Нашлись и те, кто решил выступить против его власти. Во время одной из многих заварушек, пострадала и его, Бастиана мать. Застигнутая врасплох, одна и без поддержки, она погибла от рук одного из сильнейших в то время кланов ведьм. Дни безбедной жизни для ведьм в тот день канули в лету. Властный правитель жестоко покарал виновных в смерти его любимой жены, а ведьмы и по сей день в их империи не в почете.

А в четырнадцать лет Бастиан впервые обратился в дракона. Но, наряду с кровью дракона, в его жилах текла ядовитая кровь суккуба. И без подпитки чужой магией, он быстро слабел. Первую ведьму, чью магию он выпил почти до дна, с огромным трудом удалось спасти. Но способность творить волшебство она утратила навсегда.

Уже став взрослым, Бастиан попросту покупал у ведьм их силу. Осушал их, но оставлял жизнь, выплачивая им щедрое вознаграждение. Так что для того , чтобы утолить свой голод, ему достаточно было кинуть клич – и желающих разбогатеть , продав свою магию, находилось достаточно. Его жизнь, его силы зависели от ведьм, и поэтому он их люто ненавидел.

А вот девушка полностью сейчас зависела от него. Вернее, ее жизнь. Гнев и злость с такой мощью разливались по его жилам, что попытайся он отнять у нее магию, вряд ли смог бы вовремя остановиться.

Как он мог не почувствовать в ней силу?! И когда летел вслед за ней и ее похитителями – его нос молчал. И когда позвала на помощь руна, оставленная на ее руке – не было и следа магии. И когда он прорывал к ней, привязанной у горящего дерева, через пылающий лес, отбиваясь от отчаянно боровшихся за свои жизни псов, и когда …

Вдруг яркая картинка вспыхнула перед его глазами.

Худенькая, беспомощная и до смерти напуганная девушка вдруг вспыхивает ярким пламенем. И в отчаянии, глядя в ночное небо, что-то бормочет. Он слышит, как дрожащий тоненький голосок произносит заветное "Принимаю". И огонь меняет свой цвет! И когда он подхватил ее, пылающую, и понес ее к реке, она вовсе не горела. И тушить ее не нужно было. Этот огонь, который неожиданно покорился ей, попросту защищал ее.

Бастиан сам не ожидал, с каким облегчением встретит истину – она обрела дар в момент опасности. Сути, это, конечно , не изменило – малышка была ведьмой. И пусть она и сама еще в это не верит.

Вид дрожащих губ, мокрых от слез щек вызвал в нем странную нежность. Она дрожала, словно осиновый лист. Ее хотелось защищать. И попробовать ее магию на вкус. А еще поцеловать.

Но все решил маленький золотистый вестник, неожиданно зашуршавший крыльями просто у него перед носом. Он откатился от девушки, щелкнул пальцами – и тоненькое мягкое покрывало плавно спланировало на Мари. Подставив ладонь, поймал послание. Его брат, Кейден , срочно призывает его в … поместье Ализаринов.

Необычное сияние привлекло его внимание. Он повернулся к девушке – казалось бы, ничего странного. Она уже поднялась на ноги и старательно закутывалась в покрывало. Но… ее запястья. Одно украшало золотая вязь, а другое – его, Бастиана, руна.

Он подскочил к ней и схватил ее за руки. Девушка от неожиданности вскрикнула и стала вырываться.

– Замри, - она и не подумала покориться.

Тогда, стремительно развернув ее, он прижал девушку к своей груди так, что она и пошевелиться не могла. Мгновение – и над золотой руной в полупрозрачном облачке возникло лицо его брата.

– Откуда это у тебя? – прорычал он.

Руна явно была оставлена раньше его. Бастиан выругался – а девчонка в его объятиях сжалась.

– Сколько же загадок ты, девочка, таишь? – он был в сомнении – как с ней быть теперь? Нужно поговорить с братом, а пока…

Легкое движение рукой, и воздух перед ними завибрировал. Портал приглашающе засиял перед ними. Подхватив девушку на руки, он сделал шаг. Воздух в портале искрил и пощелкивал. И Мари и глазом моргнуть не успела, как оказалась в поистине шикарном помещении. Мужчина опустил ее на пол и подтолкнул к большому креслу. И очень кстати, потому что ноги ее просто отказывались держать.

– Поживешь пока здесь.

Он открыл зеркальный шкаф – и в нем, просто на глазах у Мари, появилась одежда.

– Если не понравится, закроешь и откроешь опять. Располагайся.

И , посмотрев на нее странным взглядом, вышел. Дверь, в которую он вышел – засветилась яркими огоньками.

Глава 26. Малыш.

"Я подарю тебе жизнь" , - билось набатом в ее голове. "Если ребенок вернется…"

– Пора падать в обморок, - подумала Мойра и скосила взгляд в сторону . Не хватало еще головой обо что-то стукнуться.

– Не сметь,- раздался рядом с ней низкий голос.

И Мойра передумала падать.

– Уточните, о каком ребенке речь идет?

Адский рев буквально взорвал ее перепонки. Тряся головой, она пропустила тот момент, когда из открывшегося портала вышел Бастиан. Он направлялся к брату, на ходу застегивая рубашку.

– Ее уже ночью допрашивал менталист, - сказал он Кейдену.- Думаю, мозги ее слегка поджарены.

Братья обнялись и, повинуясь легкому щелчку пальцев, вокруг мужчин возник прозрачный полог , не пропускавший наружу ни звука.

– Случилось что-то серьезное? – серебристая бровь Бастиана взлетела вверх.

Кейден утвердительно кивнул и задумчиво уставился вдаль. Бастиан не торопил его. Хотя, надо признать, настроение императора и выражение его лица серьезно беспокоило.

– Наша Ирис родила сына. И есть шанс, что малыш жив.

Такого поворота Бастиан точно не ожидал.

– И?..

– И следы привели меня сюда, - Кейден сжал руки в замок и исподлобья посмотрел на брата.- Как мы могли допустить такое?

Возникла неловкая пауза , во время которой братья обдумывали сложившуюся ситуацию. У Бастиана же тревожно заныло в животе. Почему-то он вспомнил о Мэри. А ведь интуиция его никогда не подводила!