Страсть по понятиям

— Журналист. Корреспондент газеты «Вятский край». Пишу заметку про вашего мальчика.

— Про моего Ваську?

— Нет, про вашего Эдика. Про Эдуарда Ремезова. Собираюсь петь ему славу.

— В честь чего? — искренне удивилась Оксана.

— Ну как же! Передовик капиталистического труда, гордость района и края!

— Да ну!

— Только вот родной школе не хочет помогать…

— Ну, этого я не знаю.

— Как это не знаете? Евгения Максимовна сказала, что вы все про всех знаете. И про Эдуарда Андреевича знаете… Когда вы с ним в последний раз виделись?

— Виделась… К его маме приходила, он подъехал, мы поговорили. С работой у нас тут плохо, а у него на заводе хорошо зарабатывают. Только попасть на завод непросто. Там все автоматизировано, специалисты в основном работают…

Мы подошли к колодцу. Оксана открыла дверцу, а я вылил на траву остатки из привязанного к веревке ведра, потянул вниз «журавля». Может, я и городской, но кое-какие деревенские премудрости мне доступны.

— Специалисты, говорю, работают. А какой мой Леша специалист? Но там и чернорабочие нужны, вот Эдик Лешку моего к себе и взял. Только через месяц выгнал. Но это Лешка виноват, — наблюдая за мной, чпокнула себя пальцем по горлу Оксана.

— Выпивает Леша?

— Выпивает… Пьет! Пьет как зараза!

— Креста на нем нет… Но Ремезов все-таки молодец! Не отказал своей школьной подруге… Говорят, он с девочками в школе дружил?

— Когда это было!

— Но ведь было.

— Ну да, с ребятами у него как-то не складывалось. Он тихий был. спокойный, по крышам бегать не любил, из рогаток не стрелял. В куклы тоже не играл, но с нами ему интересно было…

— А любимая девушка у него была?

— Ну что вы! Он стеснительный был!

Я перелил поднятую воду в одно ведро, снова пригнул «журавля» к колодцу.

— А после школы он с кем-нибудь дружил?

— Нет. после школы он в Киров уехал учиться. Университет там окончил.

— На тройки учился, а университет окончил.

— А я на «отлично» школу окончила, — вздохнула Оксана. — А никуда не поступила, сразу на работу пошла… А Эдик в люди выбился. В газетах про него пишут…

— Газета у нас хорошая, мы о людях плохого не пишем… А где после университета Эдик работал?

— В Кирове работал. Потом домой вернулся. Здесь несколько лет работал.

— Где?

Я взял полные ведра и понес их к дому.

— В леспромхозе, — сказала Оксана, с благодарностью глянув на меня.

— В каком?

— Да он у нас один.

— И кем там работал?

— Начальником участка работал, заготовкой древесины занимался. Встретились как-то. разговорились, он хорохорится, вроде все хорошо, а вид усталый. Потом еще встречались, он уже повеселей был. брюшко отпустил. Говорят, они химичили там. лес куда-то налево вывозили, но тогда все воровали. Да и сейчас тоже…

— Ну. зачем Ремезову сейчас воровать? У него свой завод, сейчас он. наоборот, другим воровать не дает.

— Оно-то, может, и так. Да только самый лучший лес у нас в Серпиловском заповеднике, а там вырубка запрещена…

— И что?

— Ничего, — покосилась на меня Оксана.

Хоть и не причастна она к производству Ремезова, но все-таки они живут в одном городе. Я — весь такой веселый и хороший — уеду, статейку разоблачительную тисну, а ей оставаться. Начнет Ремезов разбираться, кто информацию слил, выйдет на нее. проблемы будут.

— Да вы не переживайте. Оксана, я же не фельетон собираюсь писать, у меня задание, о Ремезове или хорошо, или никак… Так что там в Серпиловском заповеднике?

— Я же говорю, ничего.

Оксана попыталась перенять у меня ведра, но я их ей не отдал.

— Ну, хорошо, хорошо, не хотите говорить, не надо…

Не все чисто с заповедником. Возможно, там полным ходом идет браконьерская вырубка леса, который затем Ремезов — незаконно, вполцены — выкупает для своего предприятия, тем самым снижая себестоимость конечного продукта. Если так, то мне какое до этого дело? Какое отношение эти махинации могут иметь к Альберту Караваеву?.. А если не имеют, то мне вникать в эти криминальные тонкости не надо.

— Вы мне лучше расскажите, какой Ремезов хороший человек. От девушек у него, наверное, отбоя не было?

— Не знаю, не слышала…

— Ну. в школе понятно, там он еще не раскрылся. Но после института домой приехал… Высшее образование, начальник участка. Женщины, наверное, в очередь за ним выстраивались?

Мы подошли к калитке, я поставил ведра на скамейку.

— Никто за ним в очередь не выстраивался.

— Ну, может, он сам за кем-то бегал. Может, любовь с кем-то была…

— Зачем вам это? — подозрительно посмотрела на меня Оксана. — Вы что, про его любовь писать собираетесь?

— Да нет. просто интересно, что за человек он. Ремезов Эдуард Андреевич. Друг познается в беде, а мужчина в любви.

Мне нужна была женщина, с которой у Ремезова был роман. Старая любовь хоть и ржавеет, но не забывается. Оксана Борисова может и не знать про Алину, а бывшая женщина Эдуарда Андреевича, наверное, сможет рассказать про нее что-нибудь интересное.

— Не было у него никакой любви. Ну. до того, как обратно в Киров уехал, никого у него не было. Бобылем жил. Пытались ему девушку сосватать, говорят, не захотел он.

— А кого именно хотели сосватать?

— Ну. хотели… Вам что, даже такие подробности нужны? — удивленно и с подозрением смотрела на меня Оксана.

Но я сделал вид, что не воспринял этот вопрос как риторический.

— А из Кирова он с женой приехал?

— Когда он из Кирова приехал?

— Ну. четыре года назад. Приехал из Кирова, начал строить завод, ну. вы в курсе…

— Я не знаю, с кем он приехал. Я знаю, что у него женщина появилась. Он на ней потом женился. Алина ее зовут…

— А когда она появилась?

— Я хронологию его семейной жизни не веду… Года два назад она появилась…

— Именно появилась? Не из Некрасова взялась, а именно появилась? Или Алина здесь раньше жила?

— Нет. не жила она здесь. Из Кирова она появилась.

— Но так из Кирова он четыре года назад вернулся, а Алина появилась только два года назад…

— Вот видите, вы больше меня знаете.

— Ну. кое-что знаю, потому что информацию собираю. Курочка по зернышку, как говорится… А Ремезов на свадьбу вас приглашал?