Страсти Евы

– Никаких оргий в Клубе я не видела, - с неожиданной для себя решимостью адвоката выгораживаю я Гавриила Германовича, хотя смятые простыни в вип-комнате говорили об обратном.
–  Даже если и так, он не женат и волен развлекаться, как его душе угодно.

– Переходим к главе второй, - самозабвенно углубляется Даша в пропаганду по саботированию.
–  Вспомни свой ночной кошмар.
– (Я мелодраматично закатываю глаза, в сотый раз упрекая себя, что поделилась с ней вещим сном).
–  Окей, опустим сон. Посмотри на Моро. Гробовой ноги об нее вытирает. Ты хочешь стать его новым ковриком? Кстати, пошла пятая неделя их ссоры. Вряд ли она к нему вернется. Все потому, что этот хренов доктор Гробовой - высокомерный бесчувственный ублюдок!

– Белинда пойдет на ВСЕ, чтобы выйти за него замуж!
–  ревниво кривлюсь я.
–  Даш, Гавриил Германович вызывает во мне океан чувств, но я прислушаюсь к твоим словам и пока сохраню отношения с Бобби.

– Мой тебе дружеский совет, подруга, не утони в своем океане чувств.

Даша притормаживает у Врат. Мы задаем координаты Зоны № 1. Живая матрица перемещает нас во власть промозглой погоды, постепенно затягивающей Подмосковье. У шлагбаума КПП к нам выходит часовой со специальным фонариком для считывания метки с запястий членов Ордена. Следом за Дашей я протягиваю ему руку, и от силы мысли на моей коже проявляется подтверждающая личность татуировка.

За Вратами на сонном холме дремлет убаюканное моросящей дымкой разноуровневое сооружение, построенное в готическом стиле. Громоздящийся хвойный забор за разветвленным комплексом лабораторий подпирает бесцветное небо. Колючая проволока с высоким напряжением оцепляет гектары опытных полей, храня зашитым ртом конфиденциальность секретных изобретений ученых. В общей дреме на фасадах строений прикрыли веки створчатые окошки, за их стеклами хаотично движутся тени сотрудников. Высоко в небе над пикой башни кружит и каркает неспящее воронье в авральном режиме почуявших запах смерти стервятников. На двух обелисках центральной площади ветер тревожит красные гербы с черной эмблемой Корпорации. Зона № 1 окутана покровом тайн.

– Страшно представить, какие опыты над людьми проводит в своих владениях доктор вирусологии, - развеивает пропитанную тайнами тишину Даша, паркуясь на гостевом месте.

– Архонты стерегут человеческую расу, как зеницу ока, - опровергаю я ее мнение.
–  Без людей не будет и нас. Мировое Равновесие. Забыла?

Даша готовится озвучить альтернативную версию, но на стоянку влетает золотистый «Астан Мартин». Машина-конфетка разворачивается на скорости и припарковывается ровно между двух пикапов прямо напротив нас. Все в том же ритме из передней дверцы на свет божий выбирается темноволосый мужчина в выглаженных коричневых брюках и модном свитере.

– Мистер Каскадер, вы чуть не превратили парковку в свалку автомобилей, - с выработкой диктора отчеканивает бестактные слова Даша, пока он достает с заднего сиденья портфель.

Мужчина разворачивается с настолько одурелой полуулыбкой, словно его ущемило в правах целое радикальное феминистское движение. У себя в мыслях он наверняка уже вступил в клуб анонимных сексистов.

– Профессор Волков, - плутовски лыбится он.
–  Прошу извинить, если доставил вам столько хлопот.

Оливковые глаза заведующего кафедрой анатомии и антропологии выражают страдания всего человечества, но на губах играет шкодливая улыбочка того, кто их причиняет.

Даша заметно тускнеет:

– Ничего страшно, профессор Волков.

– Зовите меня Михаилом, - проявляет он снисходительность и благожелательно приглашает следовать за ним на занятия.

Втроем мы идем к главному порталу Зоны № 1. Монолитные стены посередине прорезает дезинфекционная матричная арка - ноу-хау научного прогресса. В холле под купол башни взвивается вертикальный спиралеобразный аквариум диаметром с дорожный туннель. Прообразом генетического кода резервуар с глубоководной живностью пророс от цоколя до двадцатого этажа - до святая святых Гавриила Германовича. У основания аквариума дизайнеры соорудили ресепшен, за которым рисуются три образцово-показательные, вылизанные до приторного блеска грации.

Многочисленные ответвления разбегаются от вестибюля анфиладами стеклянных кабинетов для опытов, оборудованных по последнему слову техники. В сочетании с готическими аркадами, нефами и статуями мифических страшилищ Зона № 1 оправдывает представления о секретных лабораториях из фильмов ужасов про мутантов и зомби.

Перекрещивающиеся коридоры впадают в анатомический театр для препарирования трупов, где к тому времени студенты с разных факультетов оживленно обсуждают дисциплину «патологоанатомические исследования расширенного профиля». Демонстрационная аудитория по архитектурному устройству уподоблена амфитеатру и наводнена профессиональной аппаратурой с мультимедийным проектором для просмотра научных фильмов. Деревянные трибуны раскрываются ступенчатым веером под крутым углом. У подножия в круге света освещен анатомический стол с медицинскими инструментами и разноформенными лампами. В углублении под витражным окном на студентов смотрит массивный стол с царским креслом - стол профессора. Место преподавателя недолго пустует - в анатомический театр заходит Волков с волочащимся за ним незримым шлейфом профессорского лоска.

– Приветствую вас, юные натуралисты!
–  со сластолюбивой улыбочкой извещает он нас, присаживаясь на краешек стола.
–  Известен я под именем Михаил Иванович, но вам разрешаю обращаться ко мне по имени. Начнем с мифов. Да - перед вами придирчивый дотошный профессор старой закалки. Да - я терпеть не могу глупых студентов. И да - на моих занятиях будет много трупов.

Заведующий кафедрой анатомии и антропологии демонстрирует аудитории зловещий хохот, в ответ на который никто не смеется, зато все притихают. Добившись экзаменационной тишины, он приступает к чтению вступительной лекции обширной темы «Огнестрельные ранения». В течение двух пар на мультимедийном проекторе мы изучаем виды и особенности ран от пуль. Под конец лекции я отправляю конспект в рюкзачок и беру стакан-тумблер с недопитым кофе.

В Зоне № 1 работа идет круглосуточно: одни сотрудники работают в дневную смену, другие - в ночную. Плетение коридоров лабораторий соединяется и расходится. Мы с Дашей бродим по ним кругами в поисках гардеробной. Наугад мы выбираем новый маршрут, как вдруг из соседнего зала доносятся знакомые голоса.

В закутке около запертой операционной стоят трое мужчин в стерильно-белых халатах и что-то сосредоточенно обсуждают.

– Результат точно совпадает?
–  буднично интересуется Гавриил Германович.

– Абсолютно!
–  взбудоражено восклицает ученый преклонного возраста.
–  Состояние лейкоцитов в норме целых двадцать часов. Вы оказались правы, в зависимости от лунных фаз активность прогрессирующих F-тел увеличивается и уменьшается. Временной максимум составит на полную луну.

– Гавриил, свершилось!
–  взволновано трясет его за предплечья Никита.
–  Теперь мы сможем разработать антидот и обрубим все концы твоему отцу. Если мы будем держаться намеченного плана, я буду в безопасности.

– Прошу вас, господа, убедитесь сами, - прерывает их пожилой ученый, после чего слышится удаляющийся звук шагов.

– Проследим, - я не спрашиваю, а Даша и не возражает.

Путь пролегает через застекленный мост в корпус биологических разработок. Идущая впереди троица периодически останавливается, чтобы пожать руки другим ученым в белых халатах. Сливаясь с общим потоком и изредка переглядываясь, мы следуем за ними по пятам. Через пару-тройку коридоров на нашем пути возникает преграда в виде стальной двери с электронным детектором. По счастливому стечению обстоятельств на горизонте вырисовывается дружно гогочущая группа молодых медработников. Затесавшись в толпу, мы хвостиком прошмыгиваем за ними без спецудостоверений.