Страсти Евы

В подземелье темно, холодно, пахнет сыростью, где-то монотонно капает вода. Вставленные в железные кольца факелы волнообразно воспламеняются, освещая исчезающий в темноте туннель. Смена декораций идет мне на пользу. Коленки у меня до сих пор дрожат, но в целом мне заметно лучше.

– Какого черта тебя занесло в бордель?
–  на ходу отчитывает меня Гавриил.

От огненного света его кожа и волосы освещаются золотом, глаза приобретают экзотический изумрудный оттенок. Заглядевшись на него, я пошатываюсь на ступени расклешенной лестницы у прохода в затопленный водой зал.

– Осторожно!
–  подхватывает он меня под руки.
–  Так и шею сломать недолго.

– Ух ты, сколько альтруизма!
–  огрызаюсь я, корректируя чуть съехавшие с носа очки.
–  Я же шлюха, до которой тебе нет дела!

С глубоким вздохом, похожим на рычание льва, Гавриил останавливается на лестнице, и похоже, что мысленно призывает на выручку богов терпения и спокойствия.

– Неразумная женщина, как же мне осточертел твой дерзкий рот, - цедит он сквозь зубы, кидая на ступени пиджак.
–  Все-то ты путаешься у меня под ногами. Создаешь эти долбаные проблемы. Делаешь выводы, лишенные всякого здравого смысла. Что самое прискорбное, так это твой вездесущий нос, который вечно лезет не в свои дела. Ты ведешь себя, как неразумное малое дитя, Ева.

– Ого, какое откровение!
–  на повышенных тонах реагирую я, и мой голос отдается эхом по подземелью.
–  В чем ваша проблема, Гавриил Германович? Зачем вы пригласили меня на ужин, если я для вас всего лишь непутевый подросток в очках? Для разнообразия?! Надоело кувыркаться со своей ненаглядной супермоделью?!

Вне себя от ярости, Гавриил сжимает пальцами переносицу, очевидно, из последних сил держа себя в руках:

– Коль скоро ты не закроешь рот, я сделаю это сам.

– Еще бы, здесь ведь нет джентльме…

Мой встревоженный возглас проваливается в вековой холод каменной стены, к которой я мигом оказываюсь прижата. Не позволяя мне даже глотнуть воздуха, Гавриил набрасывается на мой рот и неукротимо сплетает свой влажный язык с моим в яростном поцелуе, подобном вспышке молнии. Мои нервы оголены, кровь горячим фонтаном ударяет в сердце. Под неистовым натиском я сдаюсь на милость победителя. Гавриил обхватывает мое лицо обеими ладонями и беспомощно стонет мне в рот. Наглядное доказательство того, что он ждал момента близости ничуть не меньше. Никто из нас не сдерживается и не останавливается… ни больше ни меньше - последний поцелуй перед концом света. Не переставая грубо и требовательно исследовать языком мой рот, бедрами Гавриил с силой придавливает меня к холодной стене. От контраста температур моя спина покрывается мурашками, а капелька пота скатывается в ложбинку между грудей, подстегивая влечение, которое и без того растет в геометрической прогрессии.

– Что ты со мной делаешь, Ева… - чуть отрывается от моего рта Гавриил и, тяжело дыша, облизывает свои губы.

Горящее пламя факелов играет в его глазах голодными тенями, окропленные кровью волосы торчат соломой во все стороны. Он снимает с меня очки и кладет на пиджак. Дальше он творит самые настоящие чудеса - с его правой ладони сходит цепь, и на ее концах образуются ограничители.

Ничего себе, оружие в руке - одно из его влияний!

Открыто упиваясь своей властью, Гавриил сковывает мои запястья кандалами и за длинную цепь, пропущенную между ними, поднимает мне руки наверх.

– Соблазн распять тебя, Ева, был велик, - жарко шепчет он мне на ушко, бесцеремонно пропихивая ногу между моих бедер.
–  Я стал безумным от желания обладать тобой.

– Не-ет… - неубедительно протестую я, разволновавшись из-за вжавшегося в мое бедро огромного напряженного пениса.

– Для меня - да!
–  собственнически сжимает меня за ягодицу Гавриил.
–  Запомни, никто другой к тебе не прикоснется. Никогда. Ты моя. Повтори слово в слово. Сейчас же!

– Я твоя, - послушно повторяю я и сглатываю слюну.

Гавриил взирает на меня безумными глазами.

– Сглотни еще раз, - велит он глубоким низким голосом, помещая ладонь мне на горло.
–  Я должен прочувствовать последовательность сокращающихся мышц твоего восхитительного горлышка. Всякий раз я буду наблюдать за тобой, когда ты будешь глотать мою сперму до последней капли.

С ума сойти… он точно не в себе. Странное дело, пошлости не вызывают отвращения, а заводят еще больше. Раньше я за собой ничего такого не замечала. Под впечатлением заманчивых непристойностей я покорно сглатываю. Гавриил пристально следит за мной, словно удав за кроликом, не дышит и не моргает… даже неуютно от такого неприкрытого помешательства. Сразу, как только я выполняю его задание, он берт меня за подбородок и подушечкой большого пальца медленно проводит по моим припухшим губам. Его беспокойные затуманенные глаза с пугающим экспериментаторским настроем прицениваются к моему рту. Одними теоретическими вычислениями возможностей рта Гавриил не удовлетворяется. На практике его указательный палец аккуратно проникает в мои разомкнутые губы и беззастенчиво исследует ротовую полость. Не собираясь сдавать позиций, я плотно обхватываю губами его длинный палец и старательно сосу. Огонь одержимости в глазах Гавриила разгорается все ярче и ярче. Мне хватает знаний понять, насколько сильно доставляет ему удовольствие видеть мою сговорчивость по поводу оральных ласк.

– Ты совершенна, Ева, - хриплым от желания голосом замечает Гавриил.

Не убирая ладони с моего подбородка, он прикрывает глаза и соединяет наши соскучившиеся губы в глубоком поцелуе, заставляющем рыдать от удовольствия. Цепь с гремящим звяканьем опадает на пол, унося за собой весь шумный мир и увековечивая в катакомбах подземелья наши прерывистые вздохи и тихие стоны. Освободившейся рукой Гавриил задирает мне юбку и вплотную прижимается к открывшимся для него скромным хлопковым трусикам. Мой одобрительный стон действует на него командой «фас». Он рычит что-то маловразумительное и легко подхватывает меня за бедра. Я обиваюсь вокруг него руками и ногами, желая слиться с ним в одно целое, желая полностью раствориться в нем, желая отдать ему всю себя. Мы одинаково сгораем от страсти друг к другу - это по-настоящему окрыляет!

Прижимая меня к стене, точнее впечатывая в нее, Гавриил усеивает дразнящими ласковыми поцелуями мою шею. От его горячих мягких губ мое тело будто обжигает перцем. Сладострастно посасывая и покусывая мою кожу, Гавриил прокладывает дорожку по пульсирующей яремной вене к уху. Добравшись до конечной точки, он обводит языком ушную раковину, забираясь кончиком внутрь. В накале страстей я дергаюсь и металлическими фиксаторами для рук нечаянно задеваю его пораненное предплечье. Теплая кровь моментально заливает мои пальцы. Вне всяких сомнений, внезапная боль затмевает рассудок Гавриила. Он шипит какие-то невнятные слова, ставит меня на ноги и стягивает на пояс мой топ вместе с простеньким бюстгальтером.

– Воистину боги создали их для моих рук, - взвешивает он в своих теплых ладонях мои небольшие груди, подушечками пальцев обрисовывая их розовые вершины.
–  Налившиеся и манящие. Мистерия в подземелье будет долгой. Я буду трахать тебя, Ева, пока сознание не покинет нас обоих.

Гавриил запрокидывает мою ногу себе на бедро и пригвождает меня к стене, давая почувствовать его настроенный на вторжение твердый член. Интенсивно массируя и поглаживая мою ягодицу с каким-то особенным пристрастием, он припадает ртом к окружности моей груди и языком обводит по кругу сосок, превращая его в набухший бутон, который он тут же губами втягивает в себя. От чувственной манипуляции по моим нервным окончаниям проходит разряд, оживляя миллионы рецепторов на коже, и с моих пересохших губ слетает громкий выкрик.

– Снимай оберег, - резко командует Гавриил.
–  Я должен войти в тебя. Черт возьми, прямо сейчас!

Я в беспамятстве цепляюсь ногтями за его могучую спину:

– Чем тебе мешает амулет?

– Не перечь мне, Ева!
–  строже повторяет Гавриил и вбирает в рот нетронутый сосок.

Бесподобно играя языком и зубами с моим набухшими сосками, как с леденцами, он оставляет меня на сводящей с ума тонкой грани между болью и наслаждением. В одно прекрасное мгновение равновесие нарушается: он сильно прикусывает сосок. Судорога проходит по всей моей нервной системе. Всхлипывая, я выгибаюсь в его объятиях, подобно тугому луку. С шипением сквозь зубы Гавриил резко стягивает мои волосы в кулак.