Страстные приключения Изгоя

Эдуард совершенно искренне ответил:

— Вот с этим я согласен на все сто! Секс это прекрасно!

Шамай кивнул и с пафосом произнес:

— Секс факел жизни — кому любовь не до фонаря! А кому до фонаря, тот получит фингал!

После чего экстрасенс-шизофреник доверительно произнес:

— Вот видишь, как я устроился. Не бедствую! Издавался в нескольких журналах. У меня есть повесть, точнее целый роман о попаданце в Николая Второго. Была издана за гонорары.

Эдуарду стало интересно:

— И что там сделал многострадальный царь-батюшка?

Шамай с победным видом ответил:

— В первую очередь ввел православную инквизицию, для борьбы с большевиками, эсерами, и прочими экстремистами. И узаконил, разумеется, пытки, сжигание на кострах, и прочие виды расправ с инакомыслием. Кроме того сам царь стал главой церкви, что значительно укрепило его власть!

Эдуард искренне ответил:

— Это интересно… Хотя признаться — инквизиция жестко.

Шамай крикливо произнес:

— Жестокость! Жесткость! И еще раз жестокость — цементирующая нацию!

Эдуард восхищенно заметил:

— Ну, ты прямо как Фридрих Ницше!

Шамай похлопав глазами, сердито ответил:

— Сравнил ты меня с ним! Да я куда круче!

Дуля ответил с неуклюжей шуткой:

— Крут как утес Стеньки Разина!

Шамай свирепо рыкнул:

— Замолчи дурак!

Дуля скоромно ответил:

— Я не достоин такого высокого звания, как дурак!

Шамай тоже с остроумничал:

— Дурак не звание, а призвание!

Дуля хихикнул, заметив:

— А самое почетное звание — балда!

Шамай хихикнул, выдав:

— Да, да, да — ты не балда!

И после чего расхохотался. Эдуард снова извергнул из себя фонтан. И на сей раз его обслуживать стала крашенная рыжуха. А это, собственно говоря, очень здорово. Три девушки — одна другой лучше!

Эдуард заметил:

— Самое главное богатство мужчины его потенция, она же главная причина разорений!

Шамай кивнул и подобревшим голосом произнес:

— Ты мудрый человек… Может, войдешь в мою организацию? Я тебя сделаю своим заместителем!

Эдуард растеряно развел руками, заметив:

— Велика честь… Но я возможно не достоин!

Шамай крякнул и снова повел бредовый рассказ:

— Я существовал всегда. И нет того момента когда началось мое существование. И не будет моему сущему конца. Я создал первых богов квинтиллионы в квинтилльонной степени лет назад. И было это в бесконечно вечности. Я научил их творить и создавать сущее. И Боги рождали свои миры, создавали собственных человеков. И происходило это неисчислимое множество раз. Боги делали себе помощников, тоже наделяли их божественными способностями. Научились творить миры коллективно.

И придавали им разные, порой чудесные свойства. И было это все и красиво и безобразно. И многие из сущих Богов стали гордиться и создавать собственные культы и претендовать на исключительность. И тогда их настигала кара кармы…

Шамай разговаривая, страшно вращал глазами. Он действительно был безумен, но при этом проявлял и логику, и складность в изложении.

— Эти Боги не знали и сотой части того, что известно мне. Они дрались, интриговали, хитрили. Некоторые из самых дерзких Богов хотели занять Мое место и стать первопричиной первопричин. Но они не понимали, что творение не может быть сильнее Творца. И отправлялись в ад, тоже переживая и смерть и мучения. Так все и крутилось. Я мог все… Но одно оказалось мне не по силам. Лишь одно недоступно гипервсемогущему Божеству.

Шамай сделал театральную паузу. И Эдик не удержался от вопроса:

— Что именно?

Экстрасенс-шизофреник с искренностью в тоне ответил:

— Мне оказалось недоступным сделать всех людей счастливыми. Точнее не людей, а живущих во вселенной. Все те кто имеет разум, или во всяком случае подавляющее большинство из них оставалось неудовлетворенными. Им постоянно чего-то не хватало. И в первую очередь разумеется власти. Желания господствовать везде и над всеми. И это порождало отсутствие гармонии и счастья. Вот ты как думаешь?

Эдуард неуверенно ответил:

— Не все движимы инстинктом повелевать себе подобными…

Шамай расхохотался и заметил:

— Не все… А на мой взгляд абсолютно все. Только многие это скрывают. Из-за этого и происходят коллизии, столкновения. Растет взаимная ненависть! И люди буквально готовы вцепиться друг в друга! А боги вообще залить и себя и свое творение гиперплазмой! Ты этого не понимаешь мой друг, какова это сила взаимной ненависти! И жажды подчинения.

Эдуард растерянно промямлил:

— Да нет…Я понимаю!

После чего молодой мужчина извергнул в третий раз за утро свой вулкан. Крашеная рыжуха похоже осталась довольна. Шамай посмотрел исподлобья на Эдуард и заверил:

— Завтра я еще приду! А пока можешь погулять!

И ушла эта коварная пятерка, с которой ты себя не чувствуешь в безопасности. Кто его знает этих психов. Особенно Шамая. Неужели он искренне верит в то, что говорит? Или, это попросту ловкий обманщик?

Во всяком случае Эдуард и в самом деле желал по развеяться. Выпил приличную дозу кофе. И двинулся по уже накатанной дороге на пляж.

Ему хотелось встретить двух вчерашних подруг. Но девушки не попались.

Зато неожиданно женщина лет тридцати пяти подошла к нему и повела разговор о Достоевском.

Эдуард ответил достойно, привел в ответ теорему Пифагора, и рассказал пару анекдотов. Потом женщина предложила заняться любовью. Видно сладострастный воздух Утриша на неё так повлиял. Хотя конечно более молодой и красивый мужчина большой соблазн. Сама женщина красотой не блистала, но и уродиной нельзя назваться.

Эдуард не стал ей отказывать. И они немного порезвились. Потом поиграли в шахматы. Противница оказалась сильной и пару раз поставила мат. Эдуард оказался несколько обескураженным.

Женщина снова стала говорить, на сей раз о Льве Толстом. Эдуард отвечал достаточно эрудированно.

Женщина заметила:

— Война и мир, несомненно, являются шедевром. Хотя сложное для восприятия произведение.

Эдуард согласился:

— Да! Особенно в начале. Но затем, когда рассчитываешься, увлекает. Должен сказать многие произведения, не сразу цепляют. Вот в частности «Мальчик и тьма». Поначалу показался муторным, но когда Даньку ослепили стало интересно.

Женщина кивнула и, скосив глаза, ответила: