Страстные приключения Изгоя
Шрифт:
— А-а! Потом вспомнил, что уже побывал в аду своего собственного отсутствия смелости и попытался сохранить достоинство.
— Ну что примат готов! — Пропуская со свистом воздух, произнес черт.
Бориска заорал:
— Освободите ее!
Слуга ада ехидно прошител, размахивая трезубцем:
— Ну, уж нет! Раз в ад попал, значит, пропал, не хотел жить в раю, так теперь будешь тут влачить жалкое существование и мечтать о смерти, которая никогда не наступит.
Родную маму продолжали избивать, и это было для Бориса более горьким, чем осознание того, что пострадает и его шкура.
К нему подскочил мчавшийся
— Жаль, что у тебя нет хвоста, а иначе мы бы позабавились. — Произнес черт. Клыки заалели. Ну что ты предпочитаешь.
В Борисе заговорил сыновий долг. Юноша взмолился:
— Отпустите ее, и делайте со мной что хотите.
Черт скептически усмехнулся:
— Она совершенно другой породы, с раннего детства издевалась и мучила тебя и неужели дорога блудному сыночку?
Борис решительно заявил:
— Можете представить себе да! Хоть и не человек!
Демон преисподней проверещал:
— Тогда терпи несчастный! Твои муки превысят порог вечности.
Бориса избивали сначала вдвоем, потом вчетвером, затем сразу десять бесов. Кожа сползла с него, и они уже били по голым костям. Потом мясо, словно по мановению волшебной палочки снова наросло. Черти прибавили интенсивность ударов, ломая кости, потом полезли когтями в род и принялись живьем выдирать зубы, когда выдрали последний, дали в челюсть, и она опять наполнилась зубами.
Хотя Бориса и сводило от боли, он нашел в себе мужество сострить.
— Не сильна фантазия у вас, вот в аду своего собственного низкого самомнения, меня помучили куда разнообразней. А вам слабо.
Бесы обиженно загалдели:
— Плевать нам на этих парнокопытных, вы тебя окунем в их дерьмо.
Борис и впрямь оказался в навозе, сначала по шею, а затем его накрыло с головой. Дышать было нечем коровий кал забивал горло, бывшего маньяка стошнило и, трепыхаясь, задохнулся в собственной блевотине. Удивительное состояние, будто ты умер, а, тем не менее, продолжаешь осознавать себя, чувствуешь, как черви выедают тебе глаза, грызут мозг и черепную коробку. Это ужасно противно, больно и страшно, особенно когда они добираются до сердца и перегрызают аорту.
— Господи за что! Почему ты меня оставил.
Борису кажется, что его грызут целый месяц, а может и год. Пока не догрызли до конца, а потом голова вновь возникла над поверхностью и опять он тонет.
— Не выносимо гнить в дерьме! И за что такие муки, ведь даже если я и грешил, то за все с лихвой расплатился.
Бориса извлекли из навоза, хорошенько врезали по губам и вылили ушат воды. Спустя минуту он оказался на снегу, рядом дрожала нагая любимая Лена.
— Ну, как тебе легче. — Довольно глупо спросил он.
Девчонки усмехнулась, показав жемчужные зубки:
— И не говори, как во дворце императоров.
Борис искренне ответил:
— Тут, по крайней мере, чисто и не воняет.
Ленка остроумно ответила:
— Это верно, но нас бросили сюда не просто так видимо готовят очередную каверзу.
Борис не слишком убедительно попытался
хорохориться:— Меня этим не проймешь, вот одного не понимаю, как это муки могут кого-то исправить, логичнее предположить, что они еще больше ожесточат и испортят.
Красавица Лена кивнула головой и спросила:
— Ты кому молишься?
Борис машинально ответил:
— Христу! А ты!
Лена восторженно ответила:
— Ноосфере, и, похоже, что она жестоко ударила по нам.
Бориса подобный ответи удивил:
— А как можно молиться какой-то сфере?
Девчонки искренне ответила:
— Очень просто, чтобы она помогла, используя свою бесконечную энергию. Ведь то, что состоит из триллионов различных разумов, не может не нести с собой огромную возможно бесконечную силу.
Борис с этим согласился:
— И не только землян, но и жителей иных миров. — Ведь ноосфера охватывает всю вселенную.
Лена обрадованно произнесла:
— Вот именно.
Борис напышено произнес:
— А вот согласно нашей человеческой религии, спасение дает Христос по вере, а не закону.
Ленка понесла нечно не совсем понятное:
— Ну, в официальной религии у нас вообще такого понятия как спасение нет. Человек служит космической империи и тем самым добивается более высокого статуса в следующей жизни, а если предаст, то его наказывает не Троица, а сами живущие в иной вселенной воины, суд проходит короткий, либо каторга, а если идет в это время война с другими мирами то и штрафные войска.
Бориса подобное удивило:
— А что Троица не вмешивается.
Девчонка Лен восторженно ответила:
— Она создала вселенную, и может иногда помочь, особенно в битве, но во внутренние дела людей, как правило, практически не вмешивается. Раньше, правда, считалось грехом прелюбодеяние, а сейчас оно просто невинное приключение. И вообще религия эволюционирует. Раньше у нас тоже было похожее представление об аде и рае, а затем оно было признано устаревшим и смешным.
Борис на это мучительно простонал:
— Видимо преждевременно, признано. Вот теперь мы видим и ад, а я только что был в раю, хотя кажется, что с того момента как покинул его, прошла целая вечность.
Ленка на это охотно согласилась:
— Мне тоже кажется, будто прошли века, и я стала совсем другой. Ты знаешь очень холодно, мои ножки совсем окоченели.
Борис простонал от возмущения:
— Да и я продрог до нитки! Хотя на мне ничего нет.
Девчонка с восторгом заметила:
— А достоинство у тебя по-прежнему крупное, давай согреемся.
Борис и Ленка сошлись в обминку, рассчитывая согреться столь незамысловатым способом как жгучий секс.
Одна не успели они войти друг в друга, как по ним ударила молния, отбросив любовников в стороны.
— Вот так кончилась наша невинная шалость.
Бориса приковали цепью к ледяной скале, затем стало еще холоднее, достоинство примерзло ко льду. Пытка холодом страшная пытка, будь Борис простым человеком, давно бы умер от переохлаждения, но ведь в аду — царстве мертвых не умирают. Так он и мучился. Причем стужа с каждой минутой усиливалась. Вот начал конденсироваться углекислый газ, оседая белым инеем. Потом густым потоком полился дождик из кислорода, крупные капли болезненно барабанили по лицу, а практически рядом стонала и охала скованная красавица Лена.